Дебиземия - Валерий Александрович Пушной
Страж проворно крутнулся, блеснул натертой медной пряжкой на животе и, шаркая поношенными ботами по полу, исчез за визгнувшей дверью.
Инквиз хмуро прошелся перед столом. Взгляд ничего хорошего не сулил. Самор двигался, словно крался: чуть-чуть боком, будто пропихивался сквозь щель, не сутулясь, но выпятив грудь и оттопырив зад.
Дверь снова пискнула. У себя за спинами девушки услыхали шумное дыхание и уловили новый запах.
Незнакомый вялый голос с расстановкой спросил:
– Звал, Самор?
Главный инквиз остановился, кожа с морщинами на лице на недолгое время разгладилась. Глаза пронеслись по длинной, до щиколоток, глухой, темной с фалдами накидке мага, плоскому головному убору с широкими опущенными полями:
– Звал, маг Урток, – подтвердил Самор, не видя его лица. – Посмотри на этих двоих и ответь мне, ты можешь узреть, кто они: чужеземные посланцы к презу Фарандусу или терры? Я должен знать точно. Рассей мои сомнения.
Маг Урток вытащил руки из складок одежды, одной едва тронул поля головного убора, приподнимая, вторую протянул к девушкам, и пальцы послали короткие белые вспышки огня.
Девушки ощутили, как спины им словно обожгло пламенем. Вскрикнули, порываясь податься вперед. Но ноги отказались повиноваться, как будто их парализовало. Железной хваткой сжало плечи и развернуло на сто восемьдесят градусов: лицами к магу Уртоку. Вдруг подул сильный ветер, заслезились глаза, руки обвисли, как отмороженные.
Карюха раскрыла рот, пытаясь что-то произнести: краснела, тужилась, гримасничала. Но горло окостенело.
Катюха терпеливо ждала, не двигалась.
Белый огонь с пальцев мага прочертил в воздухе кольцо вокруг девушек и погас. Урток спрятал руки в фалдах одежды и проговорил:
– Они могут быть чужеземными посланцами к презу, однако могут и не быть посланцами, но они не терры. Я не вижу, из какой они державы. Это не открывается мне. Их держава очень далеко от Дебиземии. Идут они к презу Фарандусу без злых намерений. Это все, что я могу сказать.
У девушек отлегло от сердца, когда услыхали, как маг снял подозрения в их злонамеренности, но ненадолго, потому что Самор недовольно и мрачно замотал головой:
– Погоди, Урток, они виновны в смерти Бартакула, Рокмуса Дарона и мага Албакуса.
Урток снова высвободил руки из фалд накидки, повел перед собой ладонями, обливая светло-зеленым свечением Карюху и Катюху.
Девушки глубоко задышали, почуяв, как стала восстанавливаться эластичность и подвижность мышц. С плеч будто упал груз, пропала скованность, улетучилась свинцовость голосовых связок.
Карюха пошевелилась, возмущенная незаслуженным обвинением, но не проронила ни звука, ждала, что ответит Урток.
Тот отрицательно покрутил головой:
– Подтвердить не могу.
И тут Карюху прорвало:
– А мы что говорили тебе? – воскликнула она, с радостью отмечая, что тело стало управляемым. Возбужденно толкнула Катюху. – Заладил: терры, терры. Да мы, может быть, самые мирные здесь, – она чуть было не выпалила: «люди», но вовремя спохватилась и закончила. – Никому зла не делали и не собираемся делать!
– Вы напали на Абрахму! – резко отверг Самор, продолжая сомневаться в их невиновности.
– Разве тебя это беспокоит, Главный инквиз? – вяло с расстановкой спросил Урток. – Не обманывай себя.
Самор продолжительно посмотрел на мага:
– Ты прав, Урток, не беспокоит, – помолчал. – Иди, маг, я все услышал, что хотел.
Головной убор качнул широкими полями, и Урток растворился в воздухе. Главный инквиз минуту был без движения, затем шагнул к девушкам, уставившись на них холодящим взглядом:
– Очень, очень жаль, что я не могу скормить крысам-каннибалам Абрахму и фэра Быхома.
– А я бы скормила! – вдруг вырвалось у Карюхи. Катюха дернула ее за рубаху, пресекая. Но Карюха отмахнулась. Абрахму она отправила бы в бункер, не задумываясь, хотя и не представляла, как это делается. – А что? – глянула воинственно на Катюху. – Эта жирная корова хотела сделать нас шлюхами! – И Самору. – С предателями так и надо поступать! – Затем остыла, закончила: – Я бы обязательно придумала, как спровадить Абрахму к крысам-каннибалам. Поделом ей было бы.
Главный инквиз сузил глаза: он ненавидел фэра и его жену, всегда исподтишка совал им палки в колеса. Впрочем, ненависть была взаимной: фэр и Абрахма при случае тоже старались пакостить Самору. Он скрипел зубами и копил компромат. Карюха зацепила за больное, но Самор отозвался не сразу:
– Я не могу сообщить об их предательстве в Центральное Инквизное Управление, – поморщился он: злые морщины сильно изрезали лицо. – Там со мной разделаются раньше, чем отдадут на съедение крысам фэра Быхома и его жену. Они давно подкармливают главу ЦИУ своими фарандоидами. Все продались и зажрались. Но я не крысиным хвостом деланный, я знаю, как быть. Об их предательстве должен узнать през Фарандус. И об этом сообщите ему вы. – И тут же прозвучала угроза: – Если откажетесь, я скормлю вас крысам!
У Карюхи от изумления расширились глаза:
– Вот вляпались, – протянула она. – Не Абрахму, так нас. Мы что, следующие в очереди, что ли? – отступила назад, чувствуя, как правая ступня наполовину вылезла из туфли. Спешно сунула ее назад и подтянула ногу. – Крысам-каннибалам, конечно, все равно, кого жрать, но я бы не хотела оказаться первой в очереди в бункер. – И задышала на ухо Катюхе: – Чего молчишь, подруга? Скажи ты ему, что их дрязги нам по барабану. Со своими делами разобраться бы.
Главный инквиз отошел к столу, внимательно наблюдая за девушками. Узловатые пальцы правой руки сосредоточенно поскребли ногтями по столешнице, ладонь левой руки слегка похлопывала по бедру.
Катюха старательно облекла отказ в форму непонимания:
– Но что мы можем сообщить презу Фарандусу, если нам ничего не известно? Кто нам поверит на слово? Ведь слово к делу не пришьешь. А здесь такое дело, что можно загреметь в два счета. Думаешь, през Фарандус будет выслушивать нашу болтологию? Не уверена. Но в бункер по его команде нам бы тоже не хотелось угодить. Тут у вас это очень просто делается. Не успеешь оглянуться.
Самор перестал скрести крышку стола, обхватил пальцами какой-то металлический предмет на столешнице, голос прозвучал резко:
– Я дам свиток с моей печатью, в нем будет все описано. Вы должны сохранить его в дороге и передать в руки презу Фарандусу. И все.
– Все, да не все, – Катюха упрямо снова попробовала увильнуть, хотя без особой надежды, что это может получиться. – Мы дорогу к презу Фарандусу не знаем. Какое время уже магия носит нас по разным закоулкам Пунского землячества. Болтаемся в поисках, концы с концами связать не можем.
– Я дам проводника-таинда, – сказал Самор как о деле уже решенном для себя, в котором им предстояло быть только исполнителями.
На каждый вопрос Катюхи у Самора находился ответ, отвертеться было сложно. Девушку
