90-е: Шоу должно продолжаться 7 (СИ) - Фишер Саша
— А как же! — всплеснула руками Марфушенька.
В этот момент почти добравшийся до верха мужик неловко съехал на пару метров, рванул, было, наверх. Но не удержался и заскользил по столбу вниз.
«Как-то не задумывался в детстве, насколько травмоопасное это развлечение», — азартно подумал я. Даже не ожидал, что эта идея так меня захватит.
— Последний кто? — зычно спросил здоровый дядька с пышными усами и в лохматой собачьей шапке.
— Я последний, — я уверенно шагнул вперед.
— Да блиннн! — простонала Ева. Но скорее смешливо, чем укоризненно. Скатившися со столба мужик неловко подвернул ногу и, прихрамывая и пряча глаза, направился к своей одежде, сваленной кучей на столе. А его место уже занял тот, что стоял передо мной.
— Раздевайся тогда, раз лезть собираешься, — проворчал «косоворотка» и подтолкнул меня к столу-раздевалке. — Ты же следующий!
— Так он еще даже к столбу не подошел, — усмехнулся я.
— Да он быстро, ты не переживай! — заржал «баклажаноносый».
И не ошибся, к сожалению. Мужик передо мной не смог подняться даже на метр. Дернулся, едва-едва подтянулся на руках и съехал вниз сразу же.
Плюнул и пошел одеваться. Как и предыдущий, пряча глаза.
— Спорим, этот волосатый выше этого не залезет? — снова раздался голос «баклажаноносого».
«Посмотрим…» — подумал я, переступая босыми ногами по подтаявшему снегу. И двинулся к столбу.
Глава 25
Я похлопал ладошкой по гладкому дереву столба. Ну что ж…
Помнится, в школе было такое упражнение — залезть по канату под потолок спортивного зала, коснуться его ладошкой, а потом спуститься вниз. Из всей страховки — только стандартный дермантиновый мат. Не помню, в каком классе было дело, помню только, что когда физрук впервые поставил нам задачу, большая часть пацанов и девчонок потерпели в этом упражнении сокрушительное фиаско. Включая меня, кстати. Физрук усмехался в усы, глядя на наши тщетные усилия подтянуть себя руками повыше. Помню дрожащие от напряжения руки и горящие ладошки. И уши горящие тоже помню, когда сполз с середины каната, бесславно проиграв первый подход к этому снаряду. Из всех однокашников только Серега Прилуцкий забрался по этому злосчастному канату как обезьяна. Издевательски заржал под потолком, когда похлопал по нему ладошкой. И еще Наташка Кузнецова забралась наверх с первого раза. Но в ней никто даже не сомневался, она была акробаткой или в цирковой студии занималась. А нам же, простым смертным, оставалось только бухтеть на непомерные требования школьной программы физкультуры и безуспешно наседать на Серегу в раздевалке, чтобы он раскрыл свой секрет. Но он только ржал, уворачивался и кричал, что все мы сосиски.
Я обхватил столб руками и ногами.
Хрен знает, почему физрук нам не объяснил технику этого упражнения. Может быть, считал, что должны сами догадаться. А может ему просто нравилось смотреть, как мы мучаемся. Что бы там ни было, но уроки с лазаньем по канату лично я всеми силами старался как-то пропустить. Желательно по уважительной причине.
Все поменялось в один миг. Однажды Генка, которому все время хотелось придумать какой-то движ, уволок меня на торжественное открытие дворца пионеров. В начале седьмого класса это было, кажется… Или шестого? Не помню точно. Там был концерт на крыльце, и руководители всех подряд кружков зазывали к себе новых адептов. Мы с Генкой записались в спелеологию. Не потому что мечтали лазать по пещерам, просто туда пошла девчонка, за которой мы оба ухлестывали. Надо же, даже не помню, как ее зовут. Помню только, что она блондинка. С пшеничными такими пушистыми волосами. И само слово «спелеология» я впервые от нее услышал. Даже не знал, когда записывался, что оно означает.
Я уперся ступнями и голенями в столб и бросил тело вверх. Перехватил руками.
Когда десяток мелких шкетов и девчонок пришли на первое занятие кружка в спортзале, то наш инструктор сообщил, что первое, чему мы здесь должны научиться, это лазать по веревочной лестнице. Которая, кстати, и висела тут же. Пристегнутая к потолку.
Для начала инструктор глумливо ухмыльнулся и предложил нам полазать по лестнице самостоятельно. Мы все, с радостным гиканьем, бросились к ней. В кино все видели, как по такой штуке карабкаются моряки и прочие героические личности. Это ведь куда интереснее каната! Получилось, надо заметить, чуть ловчее. Лестница была непослушная, качалась во все стороны, ступеньки норовили выскользнуть из потных ладошек, но все равно…
Я взбирался все выше. Столб становился все тоньше. Но чем выше я забирался, тем более скользким он становился. Хитрые устроители чем-то его намазали, То ли воском, то ли парафином. На первых метрах эту скользкую субстанцию забирающиеся уже стерли, а вот потом… Впрочем, неважно. Главное — не спешить и не суетиться. Поставить руки. Подождать несколько секунд, чтобы почувствовать более надежное сцепление, и уже потом…
Выдержав драматическую паузу, инструктор отогнал нас от лестницы и взялся за ступеньки сам.
— Смотрите, двоечники! — сказал он. — Во-первых, по веревочной лестнице забираются сбоку. Вот так! — он показал. — Во-вторых, толкаться нужно ногами, а руки использовать только затем, чтобы не навернуться с лестницы вниз. Это ясно?
— Ясно… — нестройным хором отозвались мы.
— Даже у самых дохлых из вас силы в ногах достаточно, чтобы поднять тело вверх, — инструктор легко и без видимых усилий вскарабкался на середину лестницы и принялся раскачиваться. — В то время как на руках подтянуться может не каждый. Так что ногами толкаемся, понятно? Переставляем одну руку, потом вторую. Потом одну ногу сгибаем в колене, ставим ее на ступеньку выше, переносим на нее вес тела, толкаааемся и — оп! — вторая нога поднимается сама собой. Пробуйте!
У меня как глаза открылись, натурально! После этого объяснения я с первого раза вскарабкался под самый потолок и победно хлопнул по нему ладошкой. Ха! Легкота!
Сложил в голове два и два, пришел к выводу, что лестница от каната мало чем отличается. И мне тут же захотелось попробовать свою теорию в деле.
До колеса на вершине осталось метра два. Картонные коробки болтались на ветру и глухо стукались друг об друга. Толпа внизу что-то вроде скандировала, но я не обращал внимания, сосредоточившись на скользком столбе, зажатом между голенями и предплечьями.
Я влез на этот чертов канат со скоростью электровеника. Так же просто, а! Просто перенести усилия на ноги, и вот ты уже не болтаешься сосиской, силясь подтянуть свое тело субтильными еще почти детскими ручками, а ловко взбираешься под потолок за какие-то… Нет, норматив уже не помню. Вроде бы был какой-то отрезок времени, за который нужно было достигнуть потолка. Или там просто сам факт выполнения упражнения шел в зачет?
Я ухватился одной рукой за «спицу» деревянного колеса. Подергал ее на прочность. Не хватало еще сверзиться с этой высоты… Но конструкцию собрали на совесть. Сам столб ощутимо качался, но призовое колесо было присобачено намертво. Я не удержался от шалости и отпустил ноги, повиснув на одной руке.
Толпа внизу ахнула. Я помахал всем другой рукой и оглядел коробки. Они были совершенно одинаковыми, оклеенными красной бумагой. И сверху на каждой бумажный же бантик. Дизайнеры, мать их. Ну пусть будет вот эта…
Я ухватил одну из коробок и потянул на себя. Интересно, как они это себе представляют?
А, точняк! Там веревка завязана бантом! Нужно потянуть за один хвост и…
Капроновая веревка чуть не выскользнула из пальцев, зараза такая! Успел ухватить за самый кончик!
И как ее теперь? Руки-то мне обе нужны…
Ха! Я сунул оба конца веревки в зубы, перекинул коробку за плечо и заскользил вниз. Пустая, стопудово. Наверное, внутри что-то вроде лотерейного билетика. А приз выдадут внизу.
Впрочем, это было уже неважно.
Спускался я осторожно, без эффектных жестов. Деревянный столб был, конечно, обработан, но там хватало неприятных мест, где легко можно было наполучать заноз во все пузо.
