Первый среди равных. Книга X - Жорж Бор
— Почему вы так думаете? — прямо спросил я.
— Потому что Степан мне говорил, что время появления носителей золотых имён уменьшается постепенно. Скачок может быть только в том случае, если мир уже близок к гибели, — охотно пояснил мне светлейший князь. — И вот здесь у меня возникает резонный вопрос: если вы тот самый тринадцатый, который призван поколебать равновесие, не стоит ли мне прямо сейчас эту угрозу устранить?
Муравьёв спокойно смотрел на меня, и я видел, что этот человек действительно готов попытаться убить меня прямо сейчас. И ни архимаги моей поддержки, стоящие в паре десятков метров от нас, ни близость Академии, ни последствия перед императором его не остановят.
— Легенды о конце света часто очень сильно искажают факты, ваша светлость, — наконец произнёс я. — Я ещё ни разу не слышал о том, чтобы кто-то из пророков в точности предсказал события будущего. Даже события прошлого зачастую понять невозможно через призму веков.
— Если бы это было иначе, то вы бы сейчас уже были мёртвы, — согласился со мной светлейший князь. — Но точных данных у меня нет, как и нет их ни у кого другого. То, что я вижу на данный момент, заставляет сомневаться в словах моего верного слуги. Степан настаивал на том, чтобы я не вмешивался в ваши дела и вообще забыл о существовании князя Разумовского. Но то, что вы сейчас делаете, те люди, которые вокруг вас собираются… Всё это наталкивает меня на мысли о том, что цель Степана и его сородичей может сильно отличаться от того, что было бы хорошо для людей. Поэтому прямо вам скажу, что буду пристально наблюдать за вашими действиями, Ярослав Константинович.
— Я это учту, ваша светлость, — кивнул я. — Быть может, раз вы таким образом подходите к этой ситуации, со временем получится изменить ваше мнение?
— Чтобы моё мнение изменилось, мне нужно видеть полную картину, Ярослав Константинович, — честно ответил Павел Александрович. — И для этого хотя бы нужно понимать, кто задействован во всей этой ситуации и в чём её смысл. Если вы сумеете найти информацию о четвёртом носителе золотого имени, то мы сможем с вами вернуться к этому разговору.
— Что ж, всего наилучшего, Павел Александрович, — открывая дверь машины, попрощался я.
— До свидания, ваша светлость, — ответил Муравьёв. — Поздравляю вас с возвращением в ряды верных слуг его императорского величества.
Я кивнул и покинул автомобиль. Возле нашей машины стояли все мои сопровождающие. Архимаги внимательно смотрели в мою сторону и, только дождавшись кивка, слегка расслабились. Все остальные уже давно уехали — пока мы болтали с Муравьёвым, на парковке стало совсем пусто.
— Что он хотел, ваша светлость? — когда я подошёл ближе, первым делом спросил Бетюжин.
— А вы не почувствовали, Григорий Антонович? — поинтересовался я.
— Машина защищена полностью, — спокойно ответил оборотень. — Я мог нарушить защиту, но об этом бы сразу стало известно хозяину автомобиля. Я не стал рисковать. Тот, кто находился внутри, был готов умереть.
— Разумно. В общем, светлейший князь Муравьёв выразил свою радость по поводу успешного завершения ритуала и немного рассказал мне о том золотом сиянии, которое почему-то появилось вместо обычного изумрудного, — ответил я. При этом внимательно следил за лицами оборотней, и в момент, когда я заговорил о золотом сиянии, оба едва заметно кивнули.
— Нам нужно будет обсудить этот вопрос по возвращении в имение, — добавил я. — Павел Александрович сказал, что его личный слуга в курсе этого феномена. Думаю, вы тоже что-то об этом знаете.
— Как прикажете, — даже не подумал спорить Антип. — Сейчас это уже не такая тайна, потому что все наши предположения подтвердились.
— Может, поедем уже? — лениво произнёс Аларак. — Кот проголодался и готов съесть целую антилопу.
— Поедем, конечно, — улыбнулся я.
Аларак, как всегда, был предельно искренним и следовал собственным инстинктам. Оказалось, что ехать действительно недалеко. Всего через пятнадцать минут мы оказались на пороге роскошного трёхэтажного здания, стоявшего в глубине уютного сквера. Подъехать прямо к ресторану возможности не было. Пятидесятиметровая полоса деревьев со всех сторон создавала ощущение уединения и тишины. Нарушали идиллию только громкие звуки, доносившиеся из главного зала ресторана. Там уже вовсю шло веселье, и мне показалось, что я опоздал не на пол часа, а на целый вечер.
— А вот и виновник торжества! — едва мы прошли внутрь здания, громко выкрикнул граф Старковский. — Добро пожаловать, Ярослав Константинович! Ура князю Разумовскому!
Почти все присутствующие разразились дружным ревом, как будто в зале собрались не благородные аристократы, а ветераны какого-то армейского подразделения на пенсии. Моя сестра, сидевшая рядом с Марией Новиковой и ещё одной девушкой, наблюдала за происходящим с весёлой улыбкой.
Я поднял руки, приветствуя всех и благодаря за тёплые слова, а потом внезапно наткнулся взглядом на сидевшего за одним из центральных столов светлейшего князя Воронцова. Пётр Сергеевич весело жмурился, слушая радостный рев моих союзников.
— Господа! Господа! — привлекая общее внимание, поднялся со своего места барон Кострома. — Дайте же слово!
Все постепенно стихло, и Игорь Юрьевич, подняв бокал, громко произнёс:
— Этот день навсегда войдёт в историю Российской Империи. Я в этом нисколько не сомневаюсь. Рад, что мне довелось познакомиться с вами, Ярослав Константинович, и вы сумели вытащить меня из моей зачерствевшей скорлупы.
— Давайте уже, господа, пора! — нетерпеливо воскликнула Настя.
— Пора, пора! — как-то засуетились все вокруг. — Несите подарок для князя!
— Что за подарок? — вопросительно посмотрел я на сестру.
— Сюрприз, — хитро улыбнулась девушка. — Сейчас увидишь.
Глава 19
Судя по тому, что в зале присутствовал светлейший князь Воронцов, которого не приглашали на мероприятие, без артефактного дома дело с сюрпризом не обошлось. Но что именно задумали мои союзники и родственники, сказать было сложно. Буквально через пару минут на другой стороне зала открылась дверь куда-то во внутреннее помещение ресторана, и оттуда вышел граф Калинин.
Александр Викторович держал в руках длинный ларец. Увидев его, я подумал, что сегодня день удивительных подарков. Мой сюрприз хранился в коробке, предельно похожей на ту, в которой мне передали родовые перстни.
— Ваша светлость, от всей души
