Император Пограничья 1 - Евгений И. Астахов
Я поднялся и, достав заготовку Сумеречной стали, приступил к делу. Талант Оружейной трансмутации искрился на кончиках пальцев, готовый повиноваться малейшему импульсу воли.
Я задумался над выбором подходящего для продажи артефакта.
С одной стороны, для охоты на Бездушных нужно функциональное оружие — копьё, алебарда или секира, которыми удобно сражаться в лесу и на открытой местности. Однако сейчас моя цель — не снаряжение дружины, а получение средств для развития Угрюмихи.
Богатые аристократы, любители пышности и блеска, вряд ли заинтересуются утилитарными вещами. Им подавай что-нибудь эффектное, подчёркивающее статус и положение владельца.
Сабля — вот, что привлечёт внимание аристократов. Парадное и статусное оружие, отражающее положение и благосостояние владельца. С ним так легко щеголять на приёмах и красоваться перед дамами. Конечно, для охоты сабля не так практична, разве что бой будет идти в стеснённых условиях, но сейчас важнее другое. Зато такая редкая и роскошная вещь из Сумеречной стали обязательно привлечёт внимание какого-нибудь скучающего вельможи.
Я представил типичного аристократа, щеголяющего богато украшенной саблей на приёмах и балах. Как он небрежным жестом касается эфеса, привлекая внимание барышень и вызывая зависть соперников. Для таких павлинов внешний вид оружия нередко важнее боевых качеств.
Важные вельможи и молодые щёголи, почтенные матроны и юные дебютантки, даже сам князь — все будут провожать взглядом обладателя уникального клинка. Расспрашивать, где он взял такую диковинку. И, возможно, захотят заполучить собственный экземпляр, а в перспективе подобное мне на руку…
Да, сабля определённо заинтересует богатых покупателей. Они не упустят возможности обзавестись уникальным клинком ручной работы. А я смогу назначить достойную цену, которая поможет поправить дела Угрюмихи.
Закрыв глаза, я сконцентрировался, формируя в воображении облик будущего меча. Длинный, изогнутый клинок с лезвием, заточенным с одной стороны, и острым скошенным концом. Не слишком широкий, чтобы не терять в манёвренности, но невероятно прочный благодаря свойствам Сумеречной стали. Изящная крестовина и навершие из тёмного металла, покрытые затейливой гравировкой. Рукоять, обтянутая чёрной кожей — взята у местного скорняка, удобно ложится в ладонь. На голубоватой стали клинка проступают полосы узора, характерные для этого редкого металла.
Прикоснувшись к неровному куску металла, я направил поток энергии, заставляя материал течь и меняться. Сумеречная сталь охотно повиновалась, принимая задуманные формы. За считанные секунды в моих руках оказалась сабля, в точности повторяющая ту, что я представил.
Покрутив оружие, я задумался о возможности усилить его с помощью Эссенции. Однако единственный кристалл среднего размера, имевшийся у меня, едва ли подходил для этой цели.
«Использовать такой простой кристалл на Сумеречную сталь — всё равно, что вешать рваный тулуп на королеву, — хмыкнул я про себя. — Тут нужен минимум крупный, а лучше экстра. Придётся обойтись без этого».
Зато я решил нанести на клинок усиливающие руны. Они также требовали энергию, так что к работе я смог приступить только спустя сутки.
Формируя их прямо на поверхности металла силой Таланта, я аккуратно прорисовывал замысловатые символы. Затем, сконцентрировавшись, влил в них тридцать капель энергии из своего резерва. Вспыхнув голубоватым светом, глифы впитались в сталь, образуя единое целое с клинком. Тридцати влитых капель хватит, чтобы руны действовали около месяца, а потом покупателю придётся самому подзаряжать их.
При ударе этот конкретный вид глифов превращает кинетическую энергию в магический импульс, усиливая силу удара в точке соприкосновения. Это позволяет наносить урон, превышающий физические возможности владельца. Руны работают на полную мощность, пока в клинке есть хотя бы одна капля энергии. Однако у них есть свой суточный лимит активности — после серии мощных ударов они временно перестают действовать, восстанавливая силы до следующего рассвета. Независимо от того, сколько энергии осталось в клинке.
Ровно такие же руны я нанёс ещё позавчера на свою глефу. Существовали и гораздо более совершенные варианты, но их создание требовало Реликтов, которых у меня просто не имелось на руках в настоящий момент.
Я повертел в руках готовую саблю, любуясь игрой света на гравировке. Превосходный образец оружия, достойный самого взыскательного аристократа. С такой работой я точно сумею продать её по достойной цене.
* * *
Могилевский смотрел на меня с плохо скрываемой тревогой в глазах. Мы стояли у ворот Угрюмихи, готовясь распрощаться — его отряду пора было возвращаться во Владимир.
— Послушай, боярин, — негромко произнёс сержант, явно подбирая слова. — Будь осторожен здесь. Если станет опасно — уезжай, теперь тебя никто не держит. И будем надеяться, что граф о тебе забудет… Бывай, может, ещё увидимся.
На моём лице мелькнула искренняя улыбка. За недолгое наше знакомство я успел проникнуться к этому простому, но честному служаке невольной симпатией.
— Не переживай, Демид Степанович, — отозвался я, крепко пожав ему руку. — Не пропаду. А там, глядишь, и тебя к себе на службу возьму. Пойдёшь ко мне в дружину?
Сержант недоуменно нахмурился, явно озадаченный таким предложением. Неудивительно, в его понимании, служа князю Веретинскому, он мог бы попасть ко мне в подчинение, только если бы князь сменился. Что от опального боярина звучало крайне абсурдно.
— Это что же получается… — сержант замялся, подбирая слова. — Ты на княжье место метишь?
— Всему своё время, — спокойно ответил я, похлопывая его по плечу.
На том и расстались. Стражники один за другим потянулись к воротам, понукая коней, запряжённых в повозку. Имущество-то княжеское, оставить его нельзя. Напоследок Могилевский обернулся и отсалютовал мне. Я ответил тем же, провожая взглядом удаляющийся отряд.
Пора было собираться в дорогу.
Вокруг Угрюмихи располагались четыре крупных города: Владимир, Суздаль, Муром и Сергиев Посад. В первый въезд мне был воспрещён под страхом смертной казни, а путь во второй пролегал мимо Владимира, поэтому его я тоже отмёл. Из оставшихся двух вариантов я выбрал последний, поскольку он находился вблизи крупного Бастиона — Москвы, а значит, и ассортимент там будет поинтереснее.
Застав Василису в доме воеводы, я предложил ей присоединиться ко мне. Лишние глаза и руки не помешают, да и к тому же девушка хотела покинуть этот медвежий угол. То, что не отправилась с отрядом сержанта, меня не удивило. Она ведь знала о моей намечающейся поездке на торги. Наверняка поэтому и выбрала данную опцию.
— Благодарю, но вынуждена отказаться, — Ольховская резко мотнула головой, удивив меня своей категоричностью.
— Как же так? — нахмурился я. — Вы ведь просили отвезти вас в Покров. Из Сергиева Посада
