Случайностей на свете не бывает - Елизавета Пузырева
Переведя взгляд на стоящий рядом стул, я увидела висящее на нем платье. Не мое однозначно. Хотя красивое. Ткань даже на взгляд мягкая, нежная, а цвет такой же, что и у цветов в вазе – синий, только более насыщенный. Но тут в моем мозгу всплыла картина, как на грудь и рукава моей блузки капает и капает кровь из носу и судорожным движением я одернула простынь. Упс! Рубашки не было. Ладно хоть не голышом лежу – белье при мне соизволили оставить.
– Вас принесли сюда всю окровавленную, лари, – голос тонкий и очень тихий за моей спиной. – Госпожа Лейс и я сняли испачканную одежду, мы торопились, вам нужна была помощь. А потом уже нельзя было бы вас беспокоить, иначе проку не было бы в лечении.
Я обернулась на голос. Девчушка. Невысокая, поди мне только по плечо, а то и ниже. Волосы полностью убраны и скрыты под белоснежной, накрахмаленной косынкой, открывая чистый высокий лоб. Но судя по мелким веснушкам, что россыпью разлетелись на ее щеках и переносице девочка должна быть рыженькой. Интересно, я вроде тоже как почти что рыжая, но веснушек у меня даже в знойное лето не появлялось.
– Меня зовут Дина. Я помогаю в лазарете госпоже Лейс.
– Очень приятно Дина. Меня зовут Ани. Долго я спала?
– Да, несколько часов. Сейчас уже ближе к вечеру. Вы хотите поесть? Я могу помочь, лари.
– Дина, давай ты будешь ко мне обращаться на ты и по имени. Мы с тобою же ровесницы. Ну или почти.
– Неудобно, лари.
– Отчего же?
– Вы стихийница, призывник! Вас лично курирует господин Трейд. А мне только недавно позволили перейти в лазарет, это намного интереснее, чем то, что я делала до этого.
– А что ты делала до лазарета?
– Я мыла полы, лестницы ранним утром, потом еще в цветниках полола. Я служанка, лари. Самая обычная.
Я смотрела на Дину, а перед глазами проносились картины из моей прошлой жизни. Меня только устроили в гимназию, в которой работали друзья моих приемных родителей. То, что я из приюта как – то узнали, хотя я и не говорила, впрочем, как и не стыдилась того факта. Но то, что в первое время я слышала в свой адрес делало мне очень больно. Мне доступно объясняли, что я птица не их полета. Да, впрочем, и не птица вовсе. Рожденный ползать летать не может. Как – то так. Одноклассницы считали, что разъяснения озвучены доходчиво. Это уже позже, когда моя успеваемость стала одной из самых лучших не только в классе, но и в гимназии злые языки прикусили. Хотя я на всю жизнь поняла какого быть там, за чертой от всех.
Я попыталась встать, кутаясь в больничное одеяло.
– Не говори чепухи. Я чувствую ты хороший человек. А то, как ты зарабатываешь на жизнь, не делает тебя не лучше, не хуже других. Главное, вреда никому не причинять, да закон не нарушать. Верно?
– Не совсем, – так интересно наблюдать, когда пытаются возразить тоненьким, робким голоском.
– Вот заинтересовала! И с чем же ты не согласна, Дина?
– Я не человек, лари.
Я плюхнулась обратно на кровать. Потолок, стены, висящая прямо передо мною картина качнулись и медленно, словно нехотя поплыли по часовой стрелке. А Дина подбежала ко мне, придерживая за спину.
– Ну, что вы так! Разве можно! Никаких резких движений после выброса силы ведь нельзя делать!
– Дина, а ты кто, стесняюсь спросить?
– Дворф.
Я уставилась на девчушку, пытаясь сфокусировать взгляд, тщетно, глаза разбегались вслед за мыслями в разные стороны. Ну где она, а где дворфы! Даже моего скудного познания хватало, чтобы понять, что Дина совершенно не укладывается в понятие дворф! Видела я их в кофейне Януша. Невысокие, бородатые, с железобетонными нервами дядьки.
– Лари, мне же пока только двадцать два. Я еще можно сказать подросток. Вот лет так через сто, сто двадцать буду как моя маман, вес наберу за центер, голос прорежется. А сейчас вот то, что есть – кожа да кости, как говорят, суповой набор и того мясистее. Хотя, что и говорить для своих я тоже кажусь чрезмерно худой. Мне так и говорят, тощая ты, Динка, тощая. Так никто на тебя и не позарится. Приличный дворф ведь не собака, костями не интересуется.
– Ну да, с этим я абсолютно согласна. Что может быть интересного в суповом наборе? Куцый и дешевый. Дина, давай как-нибудь встретимся, поболтаем? Я мало, что понимаю и в дворцовом укладе, и кто есть, кто. Тебя бы за дворфа ну никогда бы не приняла. А в незнании столько капканов кроется, ты даже не представляешь! Я же из глухой провинции и мне в лужу сесть от моего неведения – это дело времени. Считай, что как из другого мира. Сможешь ко мне вечером прийти?
Дина улыбнулась потрясающей улыбкой. Тонкой, доброй. Ну, Мона Лиза, честное слово! Похоже я встретила подругу. Надо только ее еще убедить в этом Дину.
– Может я помогу одеться, лари?
– Дина, меня зовут Ани.
– Ани, я помогу одеться. Платье прислали ваши однокурсники. Но его без помощи не надеть.
Я потянулась за висящим платьем мягкое, красивое, и вместе с тем не вычурно. Отложной воротник украшало белоснежное неширокое кружево, завышенная талия позволяла материи струится мягкими складками. Мне оно более чем понравилось. Но, однако резво я начала. Голова снова слегка поплыла, но я все же сумела натянуть его с помощью Дины и застегнуть последнюю пуговицу на шее. Еще четыре я априори не смогу застегнуть даже в бодром состоянии. Ну кто придумывает здесь такие платья, в которых так и чувствуешь себя беспомощной, не самостоятельной?! У себя в комнате я Кедро, однозначно, просить буду. Что бы я сейчас без Дины делала бы? Дина застегнула пуговицы и помогла повязать сзади широкий пояс.
Наше шебаршение было – таки услышано и перед нами появилась миловидная, хотя уже далеко немолодая женщина. Тут то я определила расу сразу. Поклон нашего земному кинематографу! Эльфийка. Эка сколько ей может быть лет то… Вспомнив объяснения Кассиля я, положив правую руку на грудь, наклонила голову чуть набок и слегка
