Комбинация (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Впрочем, охрана его все равно не пустила.

Жалость жалостью, а служба службой. Уж что-что, а как Алексей Петрович относился к нарушению режима они прекрасно знали. И рады бы парня к дяде пропустить, да нельзя. И дядю его отвлекать тоже не стали. Он работал. У него были нормы выработки. И если он их не выполнит, мог получить «по шапке».

Поэтому паренек так и остался у ворот.

Ждать.

Разве что чаем горячим его напоили, видя, что не уходит и совсем продрог. Из жалости. Точнее не чаем, а травяным отваров. Его на проходной держали в прохладное время в достатке, регулярно подновляя и подогревая.

Часа через три на мануфактуру потянулись рабочие — новая смена. И паренек ее внимательно изучал — искал, нет ли там дяди. Но его не встретилось.

Полчаса.

Старая смена сдала работу новой. И двинулась на выход. Отдыхать. Тут-то паренек дядю и приметил.

— Степка? Ты чего здесь? — удивился Афанасий.

— Так… это… мамка к тебе отправила.

— Ко мне?

— Батя умер. Совсем тяжело стало.

— Давно умер? — помрачнев лицом, спросил Афанасий. Как-никак брат он ему был.

— После жатвы. Надорвался.

— Ясно. Пойдем…

Идти было недалеко.

Рядом с мануфактурой Алексей уже успел выстроить маленький жилой квартал из однотипных, двухэтажных кирпичный зданий. Там-то рабочие и жили. И не только они.

Передохнули.

Пополдничали. Благо, что дядя не бедствовал. Во всяком случае по меркам деревни. И кашу свою сдабривал салом. Не так, чтобы обильно. Но кусочки иной раз попадались.

— Уметь-то что умеешь?

— А что скажут делать, то и буду. Все умею!

Афанасий головой покачал.

Ответ задорный, но пустой. Впрочем, с собой он его к заводу прихватил на будущий день. Выйдя загодя, чтобы до начала смены дойти до управляющего.

С дядей парня пропустили. Но выделив охранника. Да и то — не сразу. А после уговоров, что де — устраиваться на работу идет сей дельный паренек…

— Ты ведь знаешь — у нас лишних мест нет. — хмуро ответил управляющий.

— Так может еще куда? У Ляксея Петровича разве дела не найдется? Паренек то смышленый. Даже до десяти считать умеет.

— Удивил… ой удивил… — саркастически усмехнулся, ответил управляющий.

— Сам научился. Кому там в глуши его учить то? Так что ежели в школу при заводе пойдет — в миг освоит. Испытай, Прохор Андреич. Смышленый. Ей Богу! — перекрестился Афанасий.

— Как ты тут оказался? — поинтересовался управляющий.

— Так дошел.

— Из-под Твери? Сам?

И парень пустился в подробное описание своих приключений. Рассказывая детально и без украшательств весь свой путь. Буквально по дням.

В целом — уныло.

Даже скучно.

Однако управляющий обратил внимание на внимательность и память. Этот паренек сумел запомнить столько всяких деталей и без лишней путаницы их пересказать. Полезное качество. Весьма полезное. Не каждый смог бы также.

— Ладно. Пусть у тебя пока поживет. Недельку. Я попробую что-то узнать.

— Благодарствую! Благодарствую Прохор Андреич! Век обязан буду!

— Ступай. Скоро смена.

— А ежели не найдется места? — тихо спросил Степка.

Управляющий задумался.

Немного пожевал губы и ответил:

— Так отправим самого к царевичу. Он ведь прием ведет. В Воробьевом дворце, что за рекой. Может сможет заинтересовать.

— Так как же?

— А вот так. Он, сказывают, и крестьян, и даже беглых у себя принимает. Сделает что али нет — то не угадаешь. А выслушать выслушает.

— Так может мне прямо сейчас и пойти?

— Иди. — пожал плечами Прохор Андреич. — Охране у дворца скажешь, что я тебя отправил. В малую приемную. Так даже лучше будет…

Часть 3. Операция «Ѣ»

Лучше быть смелым, чем осторожным, потому что судьба — женщина.

Глава 1

1701 год, январь, 9. Москва

На улице мела метель.

Ветер. Снег. Даже какой-то вой иногда проскакивал.

Алексей кутался в шубу, поглядывая с опаской за окно кареты. Не из-за звуков, ясное дело. А предвкушая выход из нее. В этот весьма специфический водоворот из замерзшей воды.

Не так, чтобы это было страшно само по себе, сколько в голову лезли мысли об отсутствии лекарств в этой исторической местности. Точнее они были. Но по действию не сильно отличались от заячьего помета, от которого, как известно, мрут, ну а те, кто выживают, те до старости живут…

О том, что вот там, снаружи сиди извозчик и как-то перебирая лапками коней движется отряд лейб-кирасир думать не хотелось. Все-таки это были его люди…

Была бы его воля — носа на улицу не показал.

Но отец приказал.

Впрочем — доехали. Вот она — Сухаревская башня.

Он вышел из кареты — возка, разумеется, на полозьях которого размещался кузовок каретного типа. И направился внутрь, а потом наверх. К Брюсу. Только зачем — не ясно. Лейб-кирасиры и извозчик должны были укрыть лошадей под навесом и разместиться на первом этаже…

Зашел.

Поднялся.

Поглядывая в окна, где крутилась какая-то безумная кутерьма из снега. Отчего ощущения казались какими-то апокалиптическими.

Слуга, что ждал его приезда, шел впереди, забираясь все выше.

Наконец, они остановились у двери. В общем-то самой обычной.

Сопровождающий постучался как-то хитро.

После чего приоткрыл створку, пропуская царевича. И плотно прикрыл.

Небольшое помещение.

Занавески.

Свечи.

Большой стол, окруженный девятью стульями с высокими резными спинками. На нем скатерть с очень подозрительным узором. Во всяком случае символы, изображенные на ней, наводили на дурные мысли.

Два стула стояли свободными.

Остальные занимал сам царь Петр Алексеевич. Его правая рука — Меншиков Александр Данилович. Яков Вилимович Брюс — ученый потомок шотландских королей, обеспечивающий научно-техническое сопровождение задумок царя. Рядом Фарвасон Андрей Данилович — математик, шотландского происхождения, сподвижник Петра и правая рука Брюса. Федор Матвеевич Апраксин — главный из сподвижников Петра в морских делах. Далее рядом сидели князь Михаил Михайлович Старший из рода Голицыных и Борис Петрович Шереметьев. Эти, будучи сподвижниками Петра, занимались армейскими вопросами. И именно их Алексей чаще всего видел в качестве наблюдателей за военными учениями и устроениями после смерти Патрика Гордона.

Кстати Гордон и Лефорт тоже тут присутствовали. Ранее. До своей смерти, как он позже узнал. И свободные кресла были как раз их.

— Доброй метели, — поздоровался с ними царевич.

— Доброй, — улыбнувшись, произнес Брюс.

Остальные степенно кивнули.

— Отец, зачем ты меня сюда пригласил? — поинтересовался Алексей, в силу своей паранойи восприняв сие мероприятие как некий суд. Подумав, что им как-то удалось докопаться до правды. И вот теперь — начнется самое интересное.

— Мы хотим, чтобы ты вступил в наше общество, — опять вместо отца ответил Брюс. — Нептуново общество.

Тут-то царевича и пробило.

В прошлом он слушал о существовании такой организации в России. Ее нередко называли первым отечественным тайным обществом. Созданное Лефортом по легенде после посвящения Петра в масоны в Англии, во время Великого посольства. Тогда еще Великих лож не было[40], что не мешало существованию таких организаций разрозненно.

Управлялась ли она из Англии? Вряд ли. Скорее поддерживались связи через Брюса и Фарвасона. Потому что хоть Брюс, после смерти Лефорта, и стал председателем этой организации, наличие в ней царя делало эту позицию фиктивной. Хотя, царевич не удивился бы, эти двое сливали информацию на остров.

Не факт.

Совсем не факт.