Вадбольский 5 - Юрий Никитин
По сути, любую засаду на обочине дороги замечу издали, как бы ни маскировались, увижу и в лесу, где деревья подходят вплотную к моему скоростному шоссе. Мата Хари нужна больше как снайпер, мне отбиваться непросто, когда руки заняты баранкой, а ноги педалями.
Две засады пролетел на такой скорости, что там и выстрелить не успели, но дальше на дорогу выскочил целый отряд, я торопливо дал по тормозам, стараясь не позволить машине улететь с дороги, надо бы придумать что-то вроде отбойников, выхватил пистолет.
Наёмники падали, как будто получили каждый по голове молотом, причём — одновременно, Мата Хари бьет импульсом с интервалом в миллиардную долю секунды, ещё и жалуется, что это медленно, она чувствует себя улиткой на крещенском морозе!
— Уже весна, — сказал я, — сколько их тут? Ого, Долгоруковы денег не жалеют.
— Загородили дорогу, — сказала Мата Хари, — но вот там можно проехать.
— Сползу с дороги в грязь, — возразил я. — Оттащи вон того на обочину.
Она сказала обидчиво:
— Я же искусственный интеллект! И мне выполнять такую низменную работу?
— Это работа с людьми, — заверил я. — Не мне же делать? Я вообще-то царь природы и венец творения!
Она повернулась в воздухе с неуловимой грацией, это нарочито, вообще-то умеет разворчиваться с такой скоростью, что сейчас передо мною её лицо с широкоугольными линзами глаз, а через неуловимое мгновение задница с опалёнными соплами.
— И все они цари природы?
— Долой самодержавие, — ответил я. — Я за демократию, царь должен быть один.
Она подцепила манипулятором указанный труп, оттащила и бросила на обочине в грязь вниз лицом.
Я осторожно вырулил между телами, дальше дорога чистая, в ряде мест покрыта тонким слоем грязной весенней воды, но сцепление идеальное, я специально сделал лёгкую шероховатость покрытия, и надо очень постараться, чтобы на повороте слететь на обочину.
В городе прошло без происшествий, посетил два магазина с бытовой техникой, как сказали бы в моём времени. Здесь продаётся всякое для химиков и специалистов, что экспериментируют с электричеством и вообще для чудаков, что изучают мир вместо того, чтобы по бабам, выпивке и кафешантанам.
Пока я осматривал, что пригодится для моей лаборатории, Мата Хари зорко наблюдала за окрестностями и доложила ликующим голосом, что на площадь въехал автомобиль с двумя братьями Долгоруковыми. За ними автомобиль с телохранителями, но это так, порядок такой, кто осмелится сказать Долгоруковым хоть слово против?
Я спросил:
— Они как-то связаны с этими нападениями?
— Возможно, — ответила она, — Оба чаще других бывают в центре города. Там благородные барышни, кафешантаны, цыгане… Могли и нанять лихих людей для засады.
— Хорошо, — ответил я. — Если не отвечу за случай на дороге, Долгоруковы решат, что меня дожали. Где они сейчас?
— Близко, — сообщила она. — Похоже, им сообщили, что мы сейчас здесь.
Заказав нужное и заплатив за доставку, я вышел из магазина, почти напротив высокое здание департамента почтовой службы. Я принял деловой вид, прошёл мимо привратника, а там поднялся на четвёртый этаж, сосредоточился, не люблю эту трансформацию, но минут через пять, даже не глядя в зеркало, чувствовал как изменилось лицо, появились жёсткие усы, а волосы, догадываюсь, стали чёрными с отблеском металла. Даже нос стал горбатым и вытянулся так, что сам, скосив глаза, могу рассматривать его во всём великолепии.
Успел вовремя, даже без предупреждений Маты Хари чувствовал как внизу появилась целая группа преследователей.
С шумом и гомоном, будто и не профессионалы, ринулись по лестнице наверх, а я вытащил пистолеты и ждал. Ближайшая дверь кабинета распахнулась, выглянул почтовый служащий, увидел меня, такого страшного даже без пистолетов, взвизгнул и метнулся обратно, мощно хряпнув дверью.
По лестнице бегут вверх толпой, смотрят не столько вперёд и вверх, а под ноги на ступеньки. Я выждал, когда тянуть уже некогда, наконец-то заметили, загалдели, вытянули вперёд кто ружья, кто клинки.
Я открыл стрельбу с двух пистолетов и быстро пошёл навстречу, где перешагивая, где перепрыгивая через стонущие тела.
Долгоруковы, как и ожидал, в самом конце, с ними трое телохранителей. Не думаю, что позади из-за испуга передо мною, Долгоруковы славятся и бравируют своим бесстрашием, просто эту толпу надо было гнать наверх и следить, чтобы никто не улизнул, взявши аванс.
Я тремя выстрелами свалил гвардейцев, у Долгоруковых спросил жёстко:
— Картину «Не ждали» видели?
Первый Долгоруков, его имя вроде бы Всеволод, торопливо вскинул пистолет, но я успел раньше. Пуля пробила ему плечо, вторую я сладострастно всадил ему в живот, как Дантес Пушкину, второй Долгоруков вскрикнул:
— Погоди!.. Договоримся!
— Ты не в том ранге, — ответил я и выстрелил дважды. — Закон гор выше закона тайги!
Он вскрикнул и рухнул на пол. Мне он показался чуть ли не моложе меня, чистое лицо, ясные глаза, светлая улыбка, как у убежденного в превосходстве своей расы эсэсовца, отправившегося завоёвывать мир для любимого фюрера.
Но я всё же пожалел его, обе пули раздробили колени: жить будет, но к армии негоден, прощай карьера…
Заслышав крики испуганных почтовиков, я ринулся по коридору в сторону, по дороге открываются двери и тут же все, завидев моё страшное перекошенное лицо горца, с воплями захлопывали.
В конце коридора я увидел кладовку со старыми вещами, вбежал вовнутрь и закрыл за собой на засов. Сердце колотится с бешеной силой, но это хорошо, обратная трансформация пройдёт быстрее…
Морщась и потирая ладонями лицо, я вышел в коридор и, смешавшись с вопящими служащими департамента, быстро поспешил вниз к выходу.
Уже в холле столкнулся с вбегающими с улицы полицейскими и двумя жандармами.
Один крикнул торопливо:
— Видели тут человека с лицом…
— Кавказца? — спросил я и с жаром вскрикнул: — Страшный какой!.. Как таких только в Петербург впускают? Тут же женщины ходят! А ещё и беременные!
Толкаясь, вбежали ещё трое, первый крикнул:
— Куда побежал?
— Наверх! — крикнул я. — По лестнице!.. Поймайте его и выдворите из нашей славной столицы! Не для того Государь Император Пётр Великий основывал этот великий и славный город…
Не слушая историю основания Санкт-Петербурга, они помчались, спотыкаясь и падая, дальше по лестнице, а я спустился, тихо-мирно вышел и двинулся налево, а то на месте драки кто-то из Долгоруковых
