Вперед в прошлое 9 (СИ) - Ратманов Денис
Вопрос был в другом, он большими буквами проступил на Борином лице: «К чему официоз? Это теперь будет жить с нами?» Я-прежний тоже считал бы Алексеича не иначе как этим, просто ощущая интеллектуальное превосходство и, как следствие, желая занять более высокую ступень в социальной иерархии, а вот тут-то и намечался прокол. Алексеич был выше в иерархии только потому, что взрослый.
Допустим, мама скажет, что он будет жить с нами. Значит, у нас с ним рано или поздно возникнет желание убить друг друга. Если он проявит чудеса дипломатии, мы успеем свинтить в новый дом, который у меня только в планах, и не рассоримся вдрызг. Все зависит от того, как быстро и как явно он будет демонстрировать доминантное поведение.
В общем, может, причина праздника в другом, просто у него день рождения, и мама накрыла на стол, чтобы побаловать любимого.
— Здравствуйте, — проговорил я.
Борис буркнул невнятное и закрылся в туалете, выпустив Лаки, который сразу же бросился ко мне, вцепился в штанину и принялся ее трепать.
Я напрягся, ожидая: «Мальчики! Радуйтесь! Теперь у вас будет новый папа». Но нет, прожевав, Алексеич промокнул рот салфеткой и сказал:
— Спасибо, Оленька, все очень вкусно, я поехал.
— Это тебе спасибо! Мы и на праздники так не питаемся!
Мама пошла его провожать, я разулся, забрал кроссовок у Лаки. Пора его переселять на дачу, пока он не сгрыз что-то ценное и не пал жертвой маминого гнева, у меня совершенно нет времени им заниматься, а собаку нужно учить, воспитывать, чего Боря совершенно не хочет. К тому же мама уже начала плешь проедать, что надоело о него спотыкаться.
Вспомнилось, что я сегодня не обедал, живот скрутило голодным спазмом, захотелось наброситься на яства, взять отбивную, положить себе пюре с горкой и винегрета съесть целую кучу… Нельзя, надо дождаться Борю и маму.
И все-таки колечко салями я стянул. Пережевывая его и игнорируя рекламу в телевизоре, я размышлял, к чему этот жест доброй воли. Вон, даже три маленьких бутерброда с красной икрой. Да тут средняя месячная зарплата! Или отбой тревога, еда — и есть сюрприз?
Освободившийся Лаки радостно таскал половую тряпку — пусть играет, лишь бы не вредил. Я постучал в ванную и сказал:
— Борис, выходи чисто.
— Ушел, что ли? — спросил Боря.
— И мама. Но она скоро вернется.
Брат выглянул из ванной, высунулся весь, увидел стол с едой и сразу забыл, что дулся.
— Это в честь чего? — спросил он.
Я предположил:
— Наверное, Василий Алексеевич хочет нам понравиться…
Дальше рассуждать я не стал, потому что пришла мама, спросила:
— Кушать хотите, мальчики? Наташа сказала, что приедет в полвосьмого, у нее хореография в театре, а репетиции нет.
— Я с голоду помру, — сказал Боря. — Давай без нее начнем?
Я покосился на будильник: было без восьми минут семь. Скоро должна звонить Верочка, а после мне надо сообщить о ее решении одноклассникам, которые ждут под окном, и Илье — по телефону.
— Присаживайтесь, мальчики, — улыбнулась мама.
Я занял место во главе стола — так, чтобы удобно было вскочить и бежать к телефону — взял себе рыбу в кляре, пюре, винегрет и принялся неспешно есть, поглядывая на часы. Что скажет Верочка, да и позвонит ли? Почему это важно для меня?
Я так задумался, что мамино щебетание превратилось в фоновый шум. Очнулся от окрика:
— Паша! Для тебя стараюсь, между прочим!
Я вздрогнул, сфокусировал на ней взгляд и сказал:
— Извини, задумался. Повтори, пожалуйста.
— Насчет акций. Василий Алексеевич из-за меня поссорился и чуть не подрался с директором, и мы вместе уволились. Но он успел договориться с двумя сотрудниками, чтобы они продали нам акции. У каждого по пять штук. И еще ты обещал купить вино.
Я аж взбодрился, и в глазах, как в игральных автоматах, закрутились значки долларов. Вопрос, где взять деньги, снова стал актуальным. Все-таки пора продавать акции. Назначу сделку с этими людьми на понедельник, когда они прибавят в цене, и начну понемногу сливать их — пора.
— Шикарно, спасибо, ма! — просиял я. — И еще вопрос. Давай оформим земельный участок, как мы делали с дачей? Дед денег пришлет ближе к новому году. — Подумав немного, я добавил полушепотом: — Только давай договоримся: никто об этом не должен знать, в том числе Василий Алексеевич.
Прочтя сомнения на ее лице, я добавил:
— Пожалуйста! Это важно — чтобы ни одна живая душа. — Я посмотрел на Борю: — И тебя это касается.
— Так у деда уже есть дача, где тёть Лида живет, — не понял он. — Зачем еще одна?
«Скоро узнаешь», — подумал я, но сказал другое:
— Земля будет дорожать. Когда дед работать не сможет, продаст ее и будет жить на эти деньги.
— А-а-а, — протянул Борис, он хотел что-то сказать, но зазвонил телефон, мы вскочили и бросились к нему.
Вера звонит!
Сняв трубку, я выпалил:
— Да!
Борис подался вперед, навострив уши. Вера Ивановна проговорила:
— Привет еще раз, Паша…
Голос ее звучал виновато. Воцарилось недолгое молчание, в котором отчетливо проступало «нет».
— Что вы решили? — спросил я.
— Я, вот, подумала… Нельзя бросать детей посреди учебного года. До лета точно продержусь, а дальше видно будет.
Помимо воли губы растянулись в улыбке, сделалось легко и радостно. Она просто стеснялась принимать наше предложение.
— Я правильно понимаю, что вы остаетесь? — на всякий случай переспросил я.
Боря выпучил глаза, вытянул шею и тоже заулыбался.
— Мне очень неловко, что…
— Ура! — заорал брат и пронесся по комнате на балкон, Лаки побежал за ним, оттуда брат крикнул нашим: — Она сказала «да»!
Представляю, что соседи подумали…
— Е-е-е! — многоголосо грянуло с улицы.
— Что там у тебя за крики? — насторожилась Верочка.
— Мы ждали вашего звонка, вот, радуемся. Завтра вся школа будет радоваться.
Донесся вздох, пару минут длилась тишина, и я был уверен, что учительница тоже улыбается.
— До завтра, Паша, и… спасибо тебе огромное! Мне пора бежать.
Бестолково улыбаясь, я повесил трубку, набрал Илью и похвастался, что наш план сработал, Верочка остается с нами!
Мама выглянула в прихожую и спросила:
— Что случилось?
Я сел на свое место, подождал, когда вернется Боря, и рассказал, что любимая учительница собиралась уезжать, но теперь останется, потому что школьники скинулись ей на жилье. Мама умилилась, раскраснелась и рассказала, какой классный у них был учитель физики, ветеран, веселый и остроумный, добавила:
— Хороший учитель — очень важно. Помню, мы к нему на чай ходили, истории разные друг другу рассказывали. А мальчики, у которых родители пили, подолгу жили у него.
Вспомнилась история пока не случившейся несчастной любви Анечки Ниженко, как ей помогала Верочка, но все равно у девчонки потом вся жизнь под откос. Ее мужчина — местный педофил, взрослый мужик на «копейке», женатый, который дежурит на машине недалеко от школы, снимает школьниц, кому рассказывает сказки о любви, кого-то покупает за колбасу и шампанское. Наивная и скромная Анечка клюнула на опыт и красивые ухаживания, а кавалер не озаботился контрацепцией.
Пришла Наташка, разделась в прихожей, заглянула в зал и присвистнула.
— Ну ничего себе! Что празднуем?
— Вера Ивановна не увольняется, — отчитался я. — Согласилась жить на съемной квартире, спасибо тебе за участие!
Сестра, которая собрала в своем классе три тысячи, приложила ладонь к груди и театрально поклонилась.
— Присаживайся, Наташа, — пригласила ее мама и засуетилась больше обычного.
Что-то сейчас будет!
Сестра накинулась на еду, не моя рук, как голодающая. Ела она с таким аппетитом, что мне снова захотелось есть. Мама поглядывала на нас и все больше дергалась и ерзала, как школьница перед экзаменом, а когда сидела неподвижно, нервно стучала ногой по полу.
— Так что празднуем? — повторила вопрос Наташка, вымазывая тарелку куском хлеба.
