Эволюционер из трущоб. Том 2 (СИ) - Панарин Антон
После чего нож снова отправился в пространственное хранилище. Кусок ткани — под матрас, поближе к стенке. Именно там я сплю, и там мне будет проще всего дотянуться до ткани. Когда приготовления были завершены, я искупался в бочке с прохладной водой, вылез, снял с шеи колечко и закинул его под полку. Услышав, что я больше не плещусь, в парилку зашла мама и застала меня стоящего на четвереньках.
— Поскользнулся, когда вылезал, — соврал я без смущения и поднялся на ноги.
— Защитник ты мой, — улыбнулась мама. — Вот чистая одежда, а от этой гадости я избавлюсь, — сказала мама, взяла мои грязные вещи и швырнула их в печку.
Это оказалась довольно паршивая идея. Ткань сгорела быстро, но в парилке появился неприятный запах, впрочем, он не помешал нам лечь спать. Мама закрыла глаза, и крепко обняла меня, чтобы я никуда не делся. А мне никуда и не надо было. Правую руку я запустил под матрас и прикоснулся к куску ткани. В голове тут же пронёсся такой родной женский голос:
«Обнаружено пять образцов ДНК. Желаете ознакомиться?».
Конечно, желаю.
Глава 19
Женский вибрирующий голос огласил список добытых доминант. Правда я ожидал, что она выведет пять отдельных списков, но вместо этого я получил один длиннющий список, состоящий из сорока пяти доминант. Куча хлама, хронических и психологических заболеваний, которые составляли основу этого отребья.
Пожалуй, из полезного здесь были доминанты: «слесарь», «резьба по дереву», «взлом замков» и «тихий шаг». Ах да, ещё была доминанта «пироманьяк». Полагаю, обладатель этой доминанты и поджег наш дом. Погрузившись в чертоги разума, я отдал приказ «Поглотить». Всё тело начало ломить так, что я невольно закричал, даже находясь в чертогах разума, где боль притуплена. Как же я орал в реальности?
Пока я корчился от боли, в ячейках пирамидки формировались пять кристаллов стального цвета. Два кристалла разместились в ячейках, отвечающих за бытовые навыки, ещё два — в физических, и один — в магических, что было странно, ведь никаких магических способностей у этих болванов не имелось.
Я сконцентрировал взгляд на кристалле в магическом ряду и услышал женский голос:
«Доминанта „Шизофрения“ интегрирована».
— Чего? Какая ещё шизофления? В пелелаботку! Немедленно! — выпалил я, осознав всю опасность этой доминанты.
«В пользу какой доминанты вы желаете переработать „шизофрению“?».
— В пользу контлоля маны!
Кристалл шизофрении треснул и осыпался песчинками на пол пещеры.
«Выполнено. Доминанта „контроль маны“ заполнена на 38%. Для развития способности желаете переработать ещё одну доминанту?».
— Может и желаю. Сейчас посмотлим, — буркнул я, осматривая остальные доминанты.
Увы, я получил лишь «резьбу по дереву» и три болячки, спасибо, что не психологических. Если бы я получил раздвоение личности или деменцию, вот это была бы проблема. А физические увечья — это ерунда! В переработку!
«Выполнено. Доминанта „контроль маны“ заполнена на 51%. Для развития способности желаете переработать ещё одну доминанту?».
— Не желаю. Лезьба по делеву пусть остаётся, хотя я и не вижу никаких способов её плименения. А ещё бесит то, что контлоль маны лазвивается так долго. Использовал четыле доминанты для повышения уловня, и в итоге доминанта увеличилась лишь на одиннадцать плоцентов. Жуть… Получается, чтобы повысить уловень доминанты, мне плидётся укласть минимум двадцать пять облазцов? Да уж…
Я почувствовал мощный толчок, потом ещё и ещё один. Ну, кто там меня трясёт? Открыв глаза, я увидел перепуганное лицо мамы.
— Миша! Миша! Ты чего кричишь? — выпалила она, а в парилку ворвался Гав с топором наперевес.
— Что тут у вас⁈ — выкрикнул капитан и завис, уставившись на маму, которая была в одной ночнушке. Извращуга.
— Плосто кошмал плиснился, — шмыгнул носом я и прижался к маме, чтобы прекратить надвигающийся допрос.
— Станислав Карлович, могли бы вы на меня не пялиться? — Сделала мама замечание капитану, и тот мгновенно залился краской.
— Эээ… Так я это… И не пялился. Я же просто… Я спать, — запинаясь проговорил Гав, закрыл дверь и пулей рванул в дом.
— Гелой-любовник, — усмехнулся я.
— Почему любовник? — смущённо спросила мама.
— Потому что вы отлично подходите длуг длугу, — сказал я и отвернулся к стенке, закрыв глаза.
В ночной тишине я услышал шепот мамы, она сказала «Думаешь?». Похоже, процесс сближения запущен. А то они и дальше будут переглядываться, как школьники, бесцельно тратя драгоценное время.
Утром меня разбудил Гав. Он заткнул мне рот массивной ладонью и аккуратно вытащил из кровати, чтобы не разбудить Елизавету Максимовну. А потом началась обещанная месть! Этот изверг вытащил меня во двор, облил колодезной водой, а после заставил бегать по кругу. Каждые десять шагов мне приходилось падать на землю, отжиматься, а после вскакивать и выпрыгивать, вскидывая руки вверх.
Несмотря на то, что вода была ледяной, я очень быстро согрелся от этих упражнений, да и устал довольно быстро. Забавно, что все упражнения мы выполняли практически в полной тишине. Гав шепотом отдавал приказы, я молчаливо их выполнял. Никто не желал разбудить Елизавету Максимовну, которая и так не спала полночи. Так мы и бегали до самого обеда, пока у Гаврилова не начал урчать живот.
— Нет, ну мы сегодня есть вообще будем? — возмущённо спросил он в пустоту и направился в баню.
Капитан дёрнул на себя дверь и на него вывалилась испуганная Елизавета Максимовна. Судя по всему, мама как раз взялась за дверную ручку, собираясь выйти, но тут произошла внеплановая катапультация из строения. Сделав по инерции пару шагов, она попала в объятия Гаврилова, и парочка замерла в растерянности.
— Эээ… Доброе утро, — промямлил Гаврилов, глядя на неё сверху вниз.
Глаза мамы от испуга распахнулись так широко, что в них можно было утонуть. И капитан стремительно тонул, а мама не спешила его отталкивать. Секунд десять она смотрела в глаза Гаврилову, после чего смахнула его руки со своих плечей и фыркнула:
— Чего это вы меня хватаете, как будто мы женаты?
— Так я это… Я вас не хватал. Вы же сами…
— Ага. Сама. Видела я ваши глазки похотливые, — заявила мама, отодвинула ошарашенного Гава рукой в сторону и направилась в дом, широко улыбаясь, правда этой улыбки Гав не видел.
Бедный капитан, он не понимает, что с ним играют. Разжигают интерес, набивают себе цену. Если бы он мог посмотреть на ситуацию моими глазами, то не поддался бы на такую банальную манипуляцию. Может, и мне стоит его потренировать? А чего? Он тренирует меня физически, я его психологически. Хотя кто станет слушать рассказы двухлетки о любовных делах?
— Чего скалишься? Я разрешил отдыхать? — пробасил Гаврилов, опалив меня строгим взглядом и тренировка продолжилась.
Гонял он меня два часа без остановки, а когда я падал без сил, в ход вступал ивовый прутик, который капитан где-то сорвал. Прут со свистом рассекал воздух и врезался мне пониже спины, заставляя вскакивать и продолжать тренировку.
— Что это у вас свистит? — спросила мама, выглянув в окно.
— Да это я мелодию насвистываю, — без зазрения совести соврал капитан, а позже шепнул мне. — Расскажешь маме про прутик, убью.
— Или я тебя убью, — усмехнулся я и тут же получил подзатыльник. — Каллович, ну ты чего? — возмутился я и с хохотом стал убегать от капитана по двору.
— Уши оторву! — рычал Гав, бегая за мной. Если бы он захотел, то уже через секунду догнал меня, но, судя по всему, он и сам получал удовольствие от этой странной игры.
Тренировка закончилась, когда мама позвала нас кушать. На кухне красовался праздничный стол. Жареная картошка, малосольные огурчики и даже консервированный салат. Ещё имелась запечёная свиная рулька, но она моё внимание не привлекла.
— Откуда это? — удивился Гав, так как он не покупал ни мяса, ни салата, ни огурцов.
— Сосед поделился, — улыбнулась мама и накладывая Гаву самую большую порцию.
