Бурят (СИ) - Номен Квинтус
— Да тут оборудования на миллионы! На десятки миллионов, и вы хотите сказать, что покупали все это вообще не зная зачем?
— Вы все же сильно ошибаетесь: оборудования тут на многие сотни миллионов, возможно, даже сильно больше чем на миллиард. Я кое-что я все же покупал, имея в виду наладить определенные производства. Вот, например, на Путиловском трактора выделывать начали… очень мало, конечно, теми же станками в Петровском Заводе их раз в десять больше делают — но рабочих-то большевики всех разогнали умелых, а мужик пока еще обучится.
— Ну да… но ведь вы тоже в каком-то роде большевик? — удивился Кржижановский.
— Большевики — они разные бывают. Я, например, в Забайкальской республике большевизмом занимался, и результат вы всегда посмотреть сами можете. А здесь… смотрите сами: в руководстве партии каждый второй — из Бунда, двое из пяти — их разных национал-социалистических партий всяких польш, латвий и прочих бандитских образований. Мы их, конечно, в свое время вычистим — но нагадить они успели изрядно. И вот вы сейчас подумаете, куда все это оборудование приткнуть чтобы фабрики и заводы, которые сейчас стоят, не просто заработали, а смогли бы и нужную и современную продукцию выделывать. Станки, замечу, большей частью универсальные, посему было бы неплохо с их помощью наладить производство станков уже собственных и, что мне видится весьма важным, специализированных.
— Интересный у вас подход к развитию промышленности…
— Это не подход, это — мера вынужденная. По ряду причин некоторое время американцы мне продавали что угодно — но теперь это стало практически невозможным. Теперь некоторое — и опять весьма незначительное — время нам будут поставлять что-то очень нужное германцы. Но у нас и деньги практически закончились, и германцам крайне скоро с нами торговать запретят.
— Вы так уверены в этом?
— Совершенно уверен. Два года, максимум три — и нам постараются перекрыть все возможности закупать что-то за границей. Сейчас они нам что-то поставляют имея в виду самим же этим и пользоваться: вон, Леонида Борисовича как в Лондоне обхаживают, предлагают ему якобы совместные с британцами предприятия в России строить и концессии им предоставить на добычу всего. Но как только там увидят, что Россия и без иностранных средства быстро развивается и богатеет, то всё: всеми силами попытаются нас принудить к передаче им наших богатств на разграбление.
— У вас слишком уж пессимистический взгляд на вещи.
— Уж лучше подготовиться к плохому и радоваться хорошему, чем ждать манны небесной, а получить по морде. И последнее: завтра выйдет постановление правительства о том, что планы, утвержденные вашей конторой, будут иметь силу закона. А законы, кои исполнить невозможно, нам не нужны, так что вы уж постарайтесь планы верные готовить. Верные, но такие, чтобы их со всем усердием лишь выполнить возможно было: у нас, считайте, всего два года на восстановление промышленности есть.
— И сельского хозяйства…
— Вы насчет сельского хозяйства особо посмотрите на Путиловский завод: он для вас примером будет, как из мужика рабочего можно сделать, какими силами и в какие сроки. Я, конечно, товарища Артема попрошу тоже особо за ним присмотреть, а то не дело: все заводу дали, а трактора оттуда и не поступают считай. Но на митингах из мужика рабочего не сделать…
Когда товарищ Бурят не взял на работу в Министерство иностранных дел СССР Чичерина, это вызвало резкое неприятие в Политбюро ЦК — однако Сталин смог возмущение товарищей слегка приглушить. Но основной скандал разгорелся, когда Верховный Совет в конце апреля полностью отстранил товарища Луначарского от народного просвещения. По большому счету, тому же Троцкому или Бухарину на самого Анатолия Васильевича было начхать, но поскольку новый министр просвещения Каиров первым делом полностью отменил предложенную Луначарским (а на самом деле Крупской) школьную учебную программу, смолчать они не смогли. Настолько не смогли, что созвали внеочередное заседание Центрального комитета партии, посвященное исключительно «контрреволюционным планам правительства СССР».
Народ на это заседание собирался явно не спеша, но к полудню большинство членов ЦК все же собралось (хотя само заседание было назначено на одиннадцать утра). Иосиф Виссарионович, оглядев собравшихся, тяжело вздохнул и предложил все же начинать:
— Ну, мнение отсутствующих товарищей мы и так знаем, а остальным было бы хорошо выслушать товарища Бурята. Расскажите товарищам, по какой такой причине вы отменили школьную программу?
— Не отменили, а немного поправили. Видите ли, в прошлой программе отдельные товарищи сочли необходимым исключить такую науку, как история. К тому же ввели, извините за нецензурщину, бригадный метод изучения всех наук. То есть на самом деле в целом классе по-настоящему учится лишь один человек, который раз в неделю отвечает на вопросы учителя, а остальные просто сидят в классах и ничего не делают. Ладно бы это касалось лишь школы, но ведь и в институтах такую же практику ввели! Вот вы, хоть кто-нибудь из собравшихся здесь, доверили бы свое здоровье врачу, медицину изучавшему подобным манером?
— Но это не повод…
— Повод. Что же касается истории, то еще Ломоносов, если мне память не изменяет, сказал, что народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего. И он был, черт побери, совершенно прав!
— Однако давать детям царскую историю…
— История древней Греции или древнего Рима сильно поменяется, если исключить царские учебники? Нет, она вообще не поменяется просто потому, что она, история, уже случилась. И людям, чтобы думать о будущем, нужно знать, что происходило в прошлом. Хотя бы для того, чтобы не повторять прошлые ошибки. Историю нельзя перевирать в угоду текущему моменту, она — история — учит людей правильно воспринимать будущее! То будущее, к которому мы стремимся, между прочим. А литература — в прошлой программе ее свели в полное убожество. Где в курсе литературы выдающийся русский сатирик и обличитель крепостничества Салтыков — Щедрин, где жизнеписатель Островский? Где Пушкин, Лермонтов, Жуковский? Нету! Детей заставляют учить произведения откровенных бездарей, которые даже на русском языке грамотно писать не могут! Ну и как мы с таким преподаванием наук будем выращивать людей коммунистического будущего? Замечу, что товарищи Карпинский и Вернадский с нашим подходом к образованию полностью согласны и готовы оказать всемерную помощь в исполнении наших учебных программ.
— Но товарищ Троцкий считает, что пока нет учебников и программ, соответствующих марксистской науке…
— Этих учебников еще лет десять, возможно, не будет. И нам что, выращивать поколение митрофанушек?
— Какое поколение? — с удивлением в голосе спросил Ворошилов.
— Так, с вами все ясно. Я думаю, что на этом… — но Николай Павлович фразу не договорил: в приоткрывшуюся дверь заглянул господин товарищ Малинин (министр внутренних дел СССР, между прочим), оглядел собравшихся, кивнул товарищу Буряту и скрылся.
— Ну что же, мне кажется, что заседание пора сворачивать. Напоследок я должен сообщить одну не очень приятную новость: наша партия понесла тяжелую утрату. Мне тут сообщили, что после тяжелых и продолжительных болезней отдали богу души члены ЦК товарищи Троцкий, Радек, Рудзутак, Ярославский и бывший член Политбюро товарищ Сокольников. Ну сдохли, так и черт бы с ними, но, насколько я слышал, приято усопших помянуть вставанием и минутой молчания. Желающих помянуть этих псов шелудивых прошу встать и, положив руки за голову, молча выйти из зала.
— Товарищ Бурят! — возмутился Сталин, — Николай Павлович, как у вас язык поворачивается говорить такое…
— О ворах, убийцах и просто мерзавцах. Невставшим в течение десяти минут принесут копии следственных дел по этим подонкам, а пока, чтобы вы уже могли подумать о случившемся, скажу, что на счетах этих собак в иностранных банках лежат… лежали, благодаря хорошей работе наших сотрудников внутренних дел, финансовые средства в размере более ста двадцати миллионов американских долларов. Чуть меньше двухсот сорока миллионов рублей золотом, которые сейчас перешли в бюджет Советского Союза, к сожалению, с серьезными ограничениями по их использованию для закупок нам необходимого. Собственно, подобные суммы не только у этих тварей имелись…
