Прорвемся, опера! Книга 3 (СИ) - Киров Никита
— Когда я стану мэром, — продолжал он, — в городе сразу станет чище. Не будет всех этих бандитов, торговцев дурью, торчков и шлюх. И на рынках будут торговать только русские люди.
— Интересно… А какая у вас программа, — протянул я, заглядывая в свои карты. Валет, пять и четыре. — С виду очень амбициозная. Хорошо, а что вы делали вечером третьего и четвёртого ноября?
— А откуда я помню, — тот пожал плечами. — В казино, вроде бы, играл или в сауне был.
— А кто может подтвердить?
— Ну, да любой… мать его, — Сафронов бросил карты на стол и зло зыркнул на крупье. — Чё за хрень ты мне сдаёшь⁈
Перебор у него снова, причём серьёзный. Бандит занервничал, а я на него наседал, и ему это не нравилось. Но сейчас целью будет не он, а его подручный.
— А чем занимался ты? — спросил я у парня с порезанными руками и добавил с нажимом: — Помню, пятого вечером ты был у своей сестры, выпивал ты там с моим другом.
— Ну да, — он вытер лоб рукавом, а потом глянул на руку и вздрогнул. — Вы же меня видели.
Парень убрал руку с барсеткой за спину, а вторую в карман, думая, что я не увидел порезы.
— Чего? — протянул Сафронов. — Откуда он тебя видел?
— Да я тут был в гостях, видел его, — пояснил я вместо парня. — Вот и спросил. А вот где ты был за день до этого? Хорош, двадцать одно! — я положил карты на стол.
Горка фишек стала больше. Сафронов уже явно занервничал, оглядывался по сторонам, воды на него капни — зашипит сразу. А вот парень испугался.
— У сестры был! — выдавил из себя он и сглотнул.
— Вот и спросим у неё. Но мне интересно… — я взял две новые карты.
Кажется, сейчас будет поражение. Когда я ставил мало, то проигрывал, вернее, это крупье мне подыгрывал, чтобы Сафронов ничего не заподозрил.
— Так, перебор, — я бросил карты на стол. — Мне интересно: вот частный дом, хозяин дома встречает кого-то с квитком почтальона, запускает домой…
Лоб у парня заблестел от пота, с виска скатилась капля, значит, надо давить дальше, дожать. Но и Сафронов понял, что к чему.
— Миша, сходи, сигарет мне возьми, — пробурчал он. — А если у старшего лейтенанта вопросы конкретные, пусть вызывает повесткой.
Впрочем, провокация удалась, сейчас Сафронову придётся что-то делать, чтобы выкрутиться. А раз забегал, то, как говорил Турок, и правда рыльце в пуху. Я бы даже сказал, в стекловате.
— Обязательно вызовем, — пообещал я. — Двадцать одно! — я положил карты на стол.
— Вот и вызывай, — уже без былой вежливости бросил Сафронов, поднялся и пробурчал: — Хрень какая-то сегодня, масть не прёт. Во невезуха-то…
— Бури магнитные, — хмыкнул я. — Ну или фарт ушёл…
Так, надеюсь, микрофон у меня под рубашкой не сбоил, и смежники услышат всё, что здесь было. Цели своей я добился, душевный покой им нарушил, а универмаговские довольны, что унизили Сафронова. А у меня… так, и сколько теперь у меня фишек?
Было двадцать по 50, сейчас к ним добавилось ещё столько же, причём по 50 и 100. Итого: плюс 1200 долларов. Так что Турку я верну то, что брал, а остальное… ну, оставим, получку-то в октябре не платили, а жить на что-то надо. Да и в работе пригодится.
Финансирование милиции сейчас оставляло желать лучшего. Даже бумагу для отчётов мы на свои кровные покупали и на своём бензине частенько ездили по служебным делам. Но это мелочи, были расходы и покрупнее… А работать я привык с душой, и не хочется себя в этом ограничивать по мелочным денежным соображениям.
Я собрался было идти на кассу, но дорогу мне преградил охранник казино.
— С вами хочет поговорить Иван Андреевич, — сказал тот, — у себя в кабинете.
Я на автомате хотел было отпихнуть его плечом, но услышав имя того, кто хочет со мной побеседовать, передумал.
— Ух ты. Ну веди.
Оказаться в кабинете Кросса, куда он не пускал вообще никого постороннего? Почему бы и нет? Вряд ли он что-то мне скажет дельное, но я и сам смогу чего-нибудь выведать. Или… может, он захочет, чтобы я вернул деньги, которые я, по сути, при его пособничестве выиграл. Ну, пусть попробует.
Вообще-то я ожидал, что у него на самом верхнем этаже роскошные апартаменты, где прислуживают девушки в откровенных одеждах, столы ломятся от вина и дорогих деликатесов, а с потолка свисают сверкающие золотом люстры. Но вошёл я в небольшое помещение, размером с наш рабочий кабинет в ГОВД. Стол завален бумагами, в углу стоял игровой автомат со снятой передней крышкой, стулья — простые канцелярские. Окна закрыты тяжёлыми глухими шторами.
Но зато всю стену занимали мониторы видеонаблюдения, на которых просматриваются все залы, все закутки, а игровые столы снимались под разными углами. А учитывая ещё, что там была сложная система зеркал, которую игроки и не замечали, сразу становится ясным — казино обмануть не так-то просто. Любую хитрость увидят минимум с трёх ракурсов.
Короче, это почти обыкновенный рабочий кабинет управляющего, без всякой роскоши. Ну или есть другой, куда меня не позвали.
— Поздравляю с выигрышем, — сказал Кросс, сидя у себя за столом. — Сегодня обстановка немного нервная, у нас тут найдена целая команда шулеров. Конечно, заявление на них напишем, но, думаю, этим будут заниматься ваши коллеги, а не вы.
А может, и мы, если этих шулеров в процессе прикончили или покалечили. Впрочем, перед выборами Кросс старался не рисковать, и всех мошенников в своём казино просто сдавал в милицию без лишних действий.
— У меня своя работа, — я сел на стул. Он чуть скрипнул подо мной.
— Мои коллеги сообщили, что вы задаёте вопросы по поводу недавних убийств, — спокойно продолжал он. — Хочу заверить, что мы занимаемся легальным бизнесом, настолько легальным, насколько это вообще возможно в нашем государстве, и к этим убийствам отношения не имеем никакого.
— А что насчёт Сафронова? — спросил я.
— Он не мой человек, — отрезал Кросс.
— Да? — протянул я. — А ведёт себя здесь, как главный.
Он даже не дёрнулся, но я всё равно заметил, как ему такие слова не понравились.
— Он — игрок, потерявший осторожность, — медленно сказал Кросс. — Казино каждый вечер предлагает ему закончить с игрой, чтобы не проигрывал большие суммы, но он действует по-своему. Но мы за человека не решаем — он в своём праве.
— Но как-то же он с вами работает?
— Он наш деловой партнёр в прошлом, ныне у нас нет общих отношений. Он подался в политику, но, учитывая его связь с мошенниками, я бы за него не голосовал, — Кросс улыбнулся. — В наших и в ваших интересах голосовать за другого кандидата.
Он показал на бутылку, стоящую на столике. На ней был изображён сам Кросс в пиджаке. Такие бутылки уже продавались по всему городу.
— Я же знаю, как тяжело вам работать, поэтому, когда я стану мэром, в городе всё будет иначе, — произнёс Кросс. — Займусь преступностью, уже не будет внезапных разборок с битами, когда кого-то избивают на улице или раз — и пришьют прямо дома.
Та-а-а-ак, он явно говорит про эти два случая, буквально их и описал, да и выиграть мне дал он не просто так. Да и что ему моя победа? Деньги-то не его, а Сафронова, тот их проиграл. Но спросишь явно — сделает непонимающий вид и скажет, что без адвоката не выдаст и слова.
— Но не все кандидаты у нас честные, — сказал Кросс, хитро глядя на меня. — Кто-то связан с братвой, кто-то — с коррупционерами во власти, а кто-то — с отелями и гостиницами…
Но едва я хотел переспросить, что он имел в виду, как Гордеев поднялся, а дверь в кабинет открылась, внутрь вошёл охранник.
— Вас проводят, — Кросс показал рукой на выход. — Можем дать вам машину. Безопасность наших гостей — наш главный приоритет.
— Уеду на такси.
Ладно, лучше передам всё Турку, это явно предназначалось для него, ну и отцу, он тоже может понять. Ну а я своей стороны точно уверен, что хитрый Кросс сдал мне Сафронова, пахан «Универмага» явно понял, что я пришёл не просто так, и увидел в этом шанс избавиться от чем-то опасного для него знакомого.
