Корректировка - Вадим Ледов
– И правда, тупой анекдот, – соглашаюсь я.
* * *
– Периферия найдена, – сообщил Кир, едва мы вошли в квартиру, – идет этап финальной настройки.
Я думал, что он добавит: «не выключайте компьютер», но он замолчал.
Мы расположились на кухне. Генка постелил на стол газету, чтоб не испачкать чистую скатерть. Достал из холодильника копченую рыбу, еще какую-то сушеную тараньку, извлек из буфета пивные кружки, стал разливать пиво.
– Я из будущего, – сказал я.
Генка вздрогнул и пролил пиво на газету.
– Блять, Феля, зачем под руку-то? Я чуть банку не уронил. Пришлось бы пол мыть, чтоб не лип, а потом опять за пивом бежать…
Я с недоуменным любопытством наблюдал, как он перекладывает рыбу и кружки с пивом на подоконник, убирает мокрую газету, застилает другую, возвращает кружки с рыбой на стол. Потом садится напротив меня и поднимает кружку.
– Будем!
– Эй, ты тормоз? Я, говорю, из будущего!
Он посмотрел на меня с пристальным недоумением.
– Услышал, я тебя. Чего кричать? – отхлебнул пиво и стал разделывать тараньку.
– Не веришь?
– А ты бы поверил?
Я достал из сумки упаковки с лекарствами.
– Вот, отцу отдашь. В упаковках инструкции, как принимать.
Генка взял яркую коробочку покрутил в руках.
– Азитромицин… Что это?
– Антибиотик. В будущем установили, что язвенную болезнь вызывают бактерии Хеликобактер пилори. Соответственно помогает лечение антибиотиками. Вторая упаковка – «Линекс», пробиотик. Восстанавливает микрофлору кишечника.
– Из будущего? – Генка посмотрел на меня, как на опасного сумасшедшего.
– Из будущего, – кивнул я.
– Периферия готова к использованию. – сообщил Кир.
– Врубай плюс пятьдесят к эмпатии, – разрешил я.
В глазах у Генки что-то мелькнуло, и они приобрели какое-то щенячье выражение.
Я достал из сумки смартфон.
– Ты, верно, ждешь доказательств? Будут тебе доказательства.
Мой друг завороженно пялился на черный блестящий прямоугольник.
– Это, Геша, электронно-вычислительная машина. По-иностранному – компьютер.
Он сглотнул.
– Машина?
– Электронная, – подтвердил я и включил экран.
Генка сосредоточенно пялился на рабочий стол с цветными иконками приложений.
– Японская?
– Китайская! – засмеялся я.
Генка тоже неуверенно хихикнул, видимо думая, что я шучу.
– Это называется – смартфон. То есть, умный телефон…
Геннадий обалдело покосился на телефонный аппарат, висевший в коридоре на стене.
– Не похож? – усмехнулся я. – Тем не менее. Здесь он, разумеется, работать не будет, потому как сети нет, но в нем много и других полезных функций. Тут тебе и телевизор, и видео и аудио магнитофон и игры и много чего прочего. Не веришь? Чтоб тебе такого поставить, чтоб сразу поверил… – я открыл эксплорер и пробежался по списку загруженных файлов, – вот это думаю тебя убедит.
Я включил клип «Rolling Stones» на песню «Dead Flowers» снятый в семьдесят втором году.
Некоторое время Гена тупо наблюдал за действом на экране, потом до него дошло.
– Это Роллинги, что ли?
– Они самые, Геша.
– Опа-на… цветное кино… – улыбка у Генки расползлась от уха до уха, – ни хрена себе… и чо?
– А ничо, смотри дальше.
И я поставил «Living in a Ghost Town». Продолжая ухмыляться, Генка с интересом следил за мельтешением камеры на экране, пока дело не дошло до исполнителей.
– Это чо за морщинистые обезьяны?.. Это что ли?..
– Да, да, Геша! Роллинги! Только в две тысячи двадцатом году.
– От же сука, ну, ё-ма-ё, – только и смог выдавить мой друг.
– А вот тебе от отечественного производителя, – я включил «Не плачь девчонка» в исполнении Лещенко, – видал небось, на Песне года?
Генка согласно промычал.
– А вот данный персонаж в наши дни.
И располневший, заметно обрюзгший, но все еще импозантный Лева запел: «Из всех вокзалов поезда уходят в дальние края»… «Прощай, прощай»… подпел ему бэк вокал.
Потом я показал ему отрывки из фильмов «Армагеддон», «Аватар 2» и наш недавний «Мира», где на Владивосток эпично падали обломки метеорита. Ну и на закуску не смог удержаться.
При первых кадрах и звуках загрузившего видео (я немножко перемотал), глаза у моего Генки и без того выпученные, буквально полезли на лоб, а челюсть непроизвольно отвалилась. Оно и понятно, простой советский парень, впервые в жизни…
Ну, где мы тогда могли увидеть голых баб на экране? Разве что в знаменитой банной сцене из фильма «А зори здесь тихие». Да и то, фильм выйдет только в ноябре.
А тут мой друг узрел настоящее, без дураков, порно. Да ещё такое, где здоровенный негр, со здоровенным же членом, пялил раком хрупкую блондинку. Блондинка эротично стонала и хлюпала низом, а негр шлёпал бритыми черными яйцами ей по ляжкам, а здоровенной ладонью по заднице, оставляя на белой коже красные следы. Вот они резко разъединились, актриса развернулась, и негр кончил на неё, неаккуратно заляпав всю симпатичную мордашку. Я закрыл файл.
– Охуеть… – сказал Генка и быстро, быстро выдул пиво из кружки. – Чувак, в натуре, ты правда из будущего? – отдышавшись спросил он.
– Чистая правда! Из две тысячи двадцать второго года.
– Бля-я… вот же мерехлюндия… И что там будет?
– Сейчас покажу, что будет. – я нашел папку «Намедни», выбрал файл и через пару секунд смартфон вещал голосом Лени Парфенова: «… без чего нас невозможно представить и еще труднее понять. Сегодня – девяносто первый год. Война с Ираком, российское телевидение, гуманитарная помощь, спектакли Виктюка, шестисотый мерседес, распалась Югославия, Ельцин президент, путч, погиб Тальков, КАМАЗы на ралли Париж-Дакар, развал Советского Союза, Пугачева и Янковский народные артисты СССР…
– Чо, блять?.. – Генка так пучил глаза, что я стал опасаться за зрительные органы своего приятеля.
– Так-то, Геша… Развалили Союз нерушимый, голодных и вшивых.
– И что осталось?
– Россия осталась. Капиталистическая.
– А остальные? – Генка растерянно хлопал глазами, мне даже стало его жалко.
– Остальные, Геша, теперь самостоятельные государства. Некоторые даже стали членами агрессивного блока НАТО.
Я перемотал первые сорок минут ролика.
– Вот, смотри самое
