Сергей Плотников - Из рук врага
Путь через Острова баронов он, возможно, проходил в последний раз… И в этот раз сполна «насладился» отношением этих уб… «уважаемых людей» и их прихлебателей. Светлобортая джонка привлекала внимание, а экипаж внезапно воспротивился идее снять униформу и спустить флаг. Шкипера «Щепки» (и саму джонку) тут, правда, помнили и даже обошлись практически «по понятиям», но торчание по две недели — месяцу в каждом «порту»-лагуне и принудительные траты «на нужды развития баронства, ну, вы понимаете, уважаемые, типа?»… Нет, опять же бароны честно, по их мнению, расплачивались… «товаром», особенно теперь очень «нужным», с учётом того, что возвращалась джонка на остров. И попробуй не возьми… Впрочем, потом всё равно всё пошло прахом, в очередной раз доказывая, что судьба моряка или солдата в удаче да кураже, а не в стяжательстве. Не иначе как своенравная Удача, богиня-покровительница, наконец отомстила за смену имени корабля. А может, и отметила храбрецов, кто её знает? В богах собственной религии бывший нарронарский контрабандист разбирался весьма слабо, как-то не до того было всегда…
Урода-китобоя, из-за которого джонка Бута была вынуждена тащиться несколько недель к острову-вулкану вместо того, чтобы сразу уйти на север в тот, первый раз, удалось достать без проблем — сама Судьба вывела сквозь лёгкую дымку над постепенно холодеющим к осени высоких южных широт морем к дрейфующему судну-промысловику. Забойщики, правда, заметили «Волю» вовремя и забегали, как крысы, выбирая плавучие якоря и поднимая паруса. И даже успели бы вовремя, если бы не длинноствольные имперские пушки с «морского охотника». Стерх и канониры так удачно положили ядра, что саловозка начала тонуть после второго же выстрела, не очень быстро, но уверенно. Видать, «умник»-торговец скинул часть балласта — выпилил водонепроницаемые переборки (для большей вместимости трюма), отличавшие джонки от судов других государств, — то-то посудина его была шибко ходкой в прошлую встречу. Жадность, бывает, ещё и не так мозги мутит.
Оставалось выловить нетонущие бочки с жиром и, может, кое-кого из людей, когда сквозь дымку проступил силуэт ещё одного корабля. Огромного, словно легендарный морской дракон, и с корпусом, обшитым крашеным металлом! Имперский суперкрейсер: в первый раз Бут увидел на воде нечто настолько огромное! Настало время «Воле» удирать, подставив корму попутному ветру и распустив все паруса, молясь всем богам, чтобы дожить до ночи или нырнуть в слишком узкий для морского гиганта пролив среди недалёких уже островов Южного архипелага: любой манёвр от ветра давал врагам огромное преимущество из-за более высоких мачт (и площади парусов) и куда как более совершенного, чем на джонке, парусного вооружения.
Стерх, прочтя сигнал из поднятых цветастых флагов имперским военным кодом на фок-мачте преследователя, помрачнел ещё сильнее — перевёл, что их заранее записали в военные преступники империи: может, потому по судну Арка не стреляли даже тогда, когда расстояние уже позволяло, — противник явно нацелился перекрыть ветер беглецам и взять на абордаж. Развёрнутое на корме, ещё недавно казавшееся верхом совершенства военной мысли морское орудие с «Тюленя» не оставило на металле корпуса имперца, сыпанувшего искрами на месте удара ядром, даже вмятины. Зато прилетевшие с огромного расстояния пули быстро убедили расчёт артиллеристов укрыться за надстройкой: штурвал уже давно был зафиксирован в одном, нужном положении. А потом из негустой вроде как дымки слева проявился скалистый и поросший соснами берег — и крейсер-гигант с ходу налетел на рифы. Но даже в такой ситуации, скребя по камням стремительно набирающим воду корпусом, моряки самого большого государства материка Азур доказали, что умеют выполнить боевую задачу любой ценой: прилетевший одиночный пушечный снаряд одного из двух курсовых орудий крейсера разворотил корму джонки чуть выше ватерлинии, лишая управления. Итог оказался закономерен…
Прощальное приключение вышло настолько «на славу», что даже болеющий морем шкипер целых полгода «строил дом и семью» на берегу острова-вулкана с полной отдачей: совсем с другими женщинами, нежели предполагал два года назад, но какая, к барракуде, разница?! Тепло, жратва есть, дом выдали, бабы… Бабы и есть бабы, красная там у них кожа, бронзового оттенка или белая: уж в этом-то он, гхм, как и любой моряк, разбирался. Матросы выходили рыбачить, трепались о будущих плаваниях на обещанных новых кораблях, а шкипер, казалось, был полностью доволен видом зеленоватых волн с деревенского склона: даже на пляж ни разу не спустился.
Но через полгода начала заползать в сердце непонятная тоска, после рождения двух спиногрызов лишь усилившаяся, — не по нему оказался береговой покой. Тем более что вместо обычных шаланд островитяне подгоняли своим недогражданам лодки самых странных конструкций и с парусами, сильно напоминавшими имперские, которые, по мере замены новыми, превращались во что-то уж совсем непотребное (но эффективное, проклятье!). Непорядок, молодь зелёная уже освоила новый такелаж, а он, морской волк и шкипер, нет. Правда, лодку он пошёл просить себе отдельную — и сразу к гражданину Стерху, как местный «типа староста». После злоключений на южных островах его и Охотника бывшие «контрабасы» очень уважали. И пришёл, как оказалось, очень вовремя…
Раньше любой намёк на «получить частичку корабля внутрь себя» шкипера если не напугал (хотя, чего врать, напугал бы), то заставил бы всеми силами уклониться от такой сомнительной процедуры. Но только не после прогулки к бухте, где покачивался на волне так не впечатлявший его поначалу тримаран — уж больно неказисто смотрелись низкие борта и странно зализанные контуры крытого кокпита, откровенно непонятно огромное пространство «натянутой» между корпусами судна палубы без фальшборта. Но потом, когда судно, буквально «встав на ноги», полетело-поскользило над водой, легко обгоняя даже птиц!.. Это была любовь! С первого взгляда! Всей жизни, всего сердца — куда там женщинам! И сейчас, стоя на палубе флагмана, корабля, который он не просто ощущал, а по-настоящему, без дураков, чувствовал, понимал без слов — и мог ответить (!!!)… капитан Бут был счастлив. Просто, без оговорок, без «почти» — именно полностью и целиком. И этот корабль, режущий водную гладь, как проволока масло, не был «вооружённым торговцем», нет, это был боец! Воин. «Слава Арка» была готова доказать всем и каждому, кто теперь на море хозяин, а её капитан уже получил первый приказ. И был готов выполнить его любой ценой — и плевать на риск! Тем более Мора Рокс признался в приватной беседе, что адмирал — всё-таки не совсем его. Вот главнокомандующий… Такие намёки Бут был готов понимать хоть по дюжине за сутки. Ближнему к Арку баронству просто не повезло — ничего личного, как любили говорить сами «уважаемые люди», просто бизнес. Партнёру-перевозчику прежде всего требовалось продемонстрировать «наличие зубов»… для пущего уважения, разумеется. Ордеру из двух кораблей (второй заметно меньше, с понятным только самим арковцам юмором назывался «Отечество») потребовалось меньше трёх суток, чтобы выйти к пункту назначения…
Интерлюдия 6
Нужно стоять на палубе идущего полным ходом тримарана, чтобы почувствовать всю скорость и манёвренность почти летящего над водой судна. Но чтобы почувствовать сам корабль — о, для этого нужно быть здесь, в «техническом» трюме, рядом с узлом переплетающихся «нервных» волокон, образующих своеобразный «мозг». Ни один из двух десятков матросов (на самом деле в основном абордажной команды), ни сам капитан даже не представляли, какая работа была проделана Алессо и ею, Лимой, чтобы «Слава Арка» и ей подобные смогли показать, на что они способны. Вот ветер слегка заходит, меняя направление и перегибает полужёсткий парус-лист. Сигнал изменяется, и в ответ чуть меняет угол атаки подводное крыло с подветренного борта, компенсируя наклон, и экипаж даже ничего не чувствует. Не чувствует ни напряжённый изгиб мачты, ни растяжение многократно перевитых тросов-лиан, ни чудовищное давление на плоскости «крыльев», от которых даже самое прочное дерево крошится и исходит микротрещинами. Если бы не постоянно нарастающие изнутри новые слои взамен тех, что отшлифовывает такая мягкая и невесомая, казалось бы, забортная вода, корабль перевернулся бы уже через полчаса такой гонки. Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать — за скорость, за необычайные, не доступные никому в мире качества, за военный успех… за победу тех, кто тебе дорог, и за личное счастье. Умелый шаман может «заплатить» кусочками мяса на жертвенном алтаре, чтобы духи в ответ помогли в чём-то, но даже великие духи не всесильны.
Лима расплатилась. За свою любовь и внимание мужа — мучительным мигом потери зрения и долгой тьмой, лишь недавно сменившейся всё улучшающимся зрением. О, как она радовалась! Алессо исполнил своё обещание, его мудрость смогла побороть тьму вокруг неё, так же как помогла рассеять тьму её сознания: долгие разговоры и рассказы любимого человека не прошли даром — без этих знаков внимания, без единственной тропы из засасывающего мрака отчаяния она бы просто сошла с ума! Более того, вместе с чудесными «глазами» на её лбу пришла возможность повелевать растениями: проросший сквозь плоть куст-симбионт давал возможность самой делать то, о чём раньше она только слышала. Стать наконец полезной мужу не практически ненужными благодаря «живым» растениям домашними хлопотами, но настоящей помощью! Взять на себя рутинные операции, что так не нравились учёному мужу, ассистировать в экспериментах, следить за ростом образцов, помогать — дать возможность любимому заняться без помех ещё более чудесными и восхищающими задачами. Лима чувствовала себя почти полностью счастливой эти месяцы — после восстановления зрения и обучения… Но кое-что не давало ей забыть это «почти». Лима не могла забеременеть.
