Аналитик (СИ) - Семин Никита
Ну, про «подставлять меня» тут он может лукавить, или откровенно врать. Но ладно, послушаем дальше.
— И? — поторопил я замолчавшего парня.
— Ну, товарищ Сталин сказал, что никого я не подставляю. Сказал, что тебя ждет новое назначение, но пока говорить об этом не стоит. Он хочет лично тебе о нем сказать. Поэтому и про мой перевод на иное направление просил не говорить — иначе ты вроде сразу поймешь все. Как-то так.
— И куда тебя направили? — стало мне интересно.
Хотя вот информация, что Андрею новую должность дал лично Иосиф Виссарионович меня напрягла. И в том смысле, что он легко и непринужденно забрал у меня моего, как я думал, человека. И в том, что Сталин мог проверять меня — как я отреагирую на это. Может потому и тянул время?
— Что уж теперь молчать, — махнул рукой Андрей. — Моим заданием было вместе с Андреем Януарьевичем проверить всю законодательную базу по туристическому направлению и внести в нее новые положения, согласно текущей ситуации.
Вот это стало для меня… ну не шоком, но удивился я знатно. То есть Сталин отправил Андрея по «моим стопам»? Зачем? И почему нужно было не говорить об этом мне? Может, еще поэтому кто-то решил, что генсек меня «списал»? А если предположить, что Сталин еще и хороший актер, то весь наш разговор у него в кабинете…
«Да нет, это уже паранойя какая-то, — мотнул я головой. — Не стал бы Иосиф Виссарионович ради меня так заморачиваться. А то это уже какой-то манией величия попахивает».
— Почему тебя на это направили, ты не думал?
— Я признался, что пишу дипломную работу на эту тему.
В принципе, если посмотреть со стороны, то все встает на свои места. Нравятся мои результаты Сталину? Судя по тому, как он со мной носится — да. Хотелось бы ему побольше таких подчиненных? Несомненно. А тут Андрей — и учится там же, где и я. И показал себя ответственным работником, когда был моим секретарем. И по результатам проверки именно он тему законов в диплом себе взял, что тоже мой «стиль» напоминает. Почему бы не дать ему самостоятельно себя проявить под присмотром того же Вышинского? Как и меня когда-то? И если выйдет толк, будет у Сталина еще один «цепной пес», как меня называют за глаза.
Что касается моего назначения — тут похоже Сталин ждал от меня инициативы. Не зря же вопрос тогда задал, чем бы я хотел заняться. Не получил ее и что теперь будет? Да еще и статья эта…
— Ладно, допустим, — медленно произнес я. — А откуда бы журналисту «Труда» стали известны подробности нашей поездки? Тем более такие…
— Не знаю, — пожал плечами Андрей. — Я ни с кем не делился ими. Ну, может кому-то из родных в качестве курьеза рассказал, как ты пацана полчаса за ухо держал, чтобы сдать милиционеру, а он в последний момент сбежал. И все.
Вот и пойми, правду он говорит, или… тоже правду, но не всю.
— Хорошо, я верю тебе.
— Мир? — тут же протянул мне руку Кондрашев.
— Да мы и не ссорились пока, — хмыкнул я, но руку пожал.
А так же сделал в уме пометку, все же выяснить, кто стоит за статьей и как получил сведения о нашей поездке. Если конечно я еще останусь на плаву после нее.
На выход мы пошли вместе и я был рад, что еще идет занятие. Не хотелось снова встречать кого-то из знакомых, кто бы с осуждением смотрел на меня. Однако совсем уж без встреч не обошлось.
На первом этаже нам навстречу шел Михаил Степанович — наш преподаватель по истории. Увидев нас, он расплылся в улыбке и тут же ускорился.
— О, наши самые перспективные студенты. Рад вас видеть. Особенно тебя, — повернулся он ко мне. — Я еще вчера не поверил тому, что про тебя написали, хотя многие коллеги со мной не согласились. Ну ничего, сегодня-то я утру им нос. А то я не знаю, как пишется история!
Слегка ошарашенные таким напором, мы поздоровались и в течение последующего разговора я смог узнать, о чем говорит преподаватель. Оказалось, что с самого утра уже вышла статья-опровержение вчерашней. В ней газета приносила извинения своим читателям и конкретно мне, а также писалось, что в журналистике не место лживым репортерам, которые ради броских заголовков и ажиотажа готовы пойти на наглую ложь и оклеветать честного человека.
Оперативно сработал товарищ Сталин, и теперь у меня нет сомнений, что он не причем. Надеюсь, вскоре я узнаю, кто истинный мой противник. Попрощавшись с Михаилом Степановичем, мы с Андреем переглянулись.
— Больше никаких интрижек в командировках, — с чувством высказал он свое мнение.
Я только усмехнулся и вновь пожал ему руку. Посмотрим, как долго продержится твое обещание самому себе. А мне пора домой, обрадовать Люду.
Но хорошую новость моей жене принесли раньше меня. Дома меня уже ждал Савинков. Он-то и привез свежую газету, надеясь застать меня в квартире, а вон оно как вышло. Хорошо хоть ждал он недолго — всего чуть больше четверти часа. А то он ведь не сам по себе пришел, снова в Кремль зовет.
Заставлять ждать себя я не стал и, даже не раздеваясь, отправился с ним. Только Люду успел поцеловать в щеку, да подмигнуть ей — мол, видишь как все на самом деле-то, а ты сомневалась. Та ответила мне виноватым взглядом.
В этот раз никакого отчета или вопросов ко мне от Иосифа Виссарионовича не последовало. Он сам первым начал разговор, стоило мне зайти в кабинет.
— Здравствуйте, товарищ Огнев. Недоразумение со статьей улажено, хотя последствия для отдельных лиц еще будут, можете не сомневаться. Но у меня для вас есть другая новость. Есть мнение, что роль проверяющего вы переросли. Однако все еще можете быть полезны для партии и народа на другом направлении. Что вы об этом думаете?
Ну вот сейчас я и узнаю, какую должность по словам Андрея товарищ Сталин хотел мне вручить.
Глава 3
Начало — середина января 1932 года
Однако в следующее мгновение мой мозг выцепил еще одну фразу из слов Сталина: можете быть полезны. Значит, как перестану быть полезен, то интерес ко мне исчезнет. И тут два варианта — либо стараться оставаться быть полезным, либо же искать себе возможность выйти из-под плотной опеки Сталина. А лучше и то и другое. Не удивительно, что при таком подходе, в старой гвардии нашлось много оппозиционеров еще несколько лет назад. Ладно, сейчас не до размышлений.
— Я готов, товарищ Сталин, и дальше работать на благо страны, — сказал я чистую правду. Вопрос в том, что теперь я буду еще и о себе и своем будущем не забывать. О том будущем, где Сталин может от меня «отказаться». У меня скоро ребенок будет, как его обеспечивать в этом случае?
— Похвально, товарищ Огнев, — кивнул Иосиф Виссарионович. — Другого я от вас и не ожидал.
Генеральный секретарь взял с края стола папку, открыл ее и достал листок. Тут же поставил на него размашистую подпись и протянул мне. Заинтригованный, я подошел и взял бумагу.
— Это приказ о вашем назначении на должность главы Института аналитики и прогнозирования, — сказал Сталин, пока я бегло знакомился с текстом бумаги.
Вот это да! Целым главой института сделали! Не ожидал. А куда прошлого главу дели?
— А чем этот Институт занимается? — спросил я, убедившись, что в листке написано распоряжение о назначении меня на новую должность.
— Это понятно из названия, разве нет? — поднял удивленно брови Сталин.
— Анализировать и делать прогнозы можно на совершенно разные темы и направления деятельности, — заметил я. — Каким конкретно направлением занимается Институт?
— Это решать вам, — ошарашил меня Иосиф Виссарионович. — Сам институт создан пока лишь на бумаге. Подобрать здание, персонал, наметить задачи и сроки их выполнения — все это на вас.
— Эм… — я не знал, что на это ответить.
Целый институт созданный «под меня»? Не слишком ли шикарно? Тут же я задал этот вопрос, правда немного в иной форме.
— А откуда взялась такая идея и почему именно меня вы ставите во главу такого заведения?
— Из вашего отчета, — хмыкнул довольный произведенным эффектом генсек. — А назначили вас по одной простой причине. Подобные отчеты, как по туризму, я ожидаю получать ежемесячно по всем направлениям жизни нашей страны. Понимаю, что сами все вы охватить не можете. Да и времени на выполнение подобных задач у вас может не хватить. Кроме того — один человек это хорошо, но создать рабочую систему, которая будет функционировать и после вас — еще лучше.
