Теперь я не Адвокат 2 - Михаил Воронцов
По лестнице мы спускались долго, но всё-таки спустились и сели на лавочке возле дома.
— Всё бухаешь? — спросил я.
— Есть такое… — согласился Максим.
— А на завод вернуться мыслей не было?
— Были… но пока нет… Там тяжело… вставать рано…
— Ну да, как сейчас, гораздо легче, — кивнул я. — Ладно, я тебя не воспитывать пришёл. Смотри.
Я показал ему фотки замков Митиной квартиры.
— Хорошие?
— Очень хорошие! — Максим даже поднял вверх заклеенный пластырем большой палец правой руки. — Офигенные!
— Вскрыть сможешь? Или для тебя они чересчур?
— Конечно, смогу! — он посмотрел на меня чуть ли не оскорблённым взглядом. — Ничего сложного!
— А я вот не уверен. Ты только и делаешь, что пьёшь, уже все свои умения пропил.
Максим снова обиженно покосился на меня.
— Идём, — сказал. — Чтоб соседи не видели.
Мы встали и отошли за угол дома. Здесь стоял ряд гаражей, а перед ними, привязанными к столбикам цепочками на замках, огораживалось пространство, чтобы чужие не ставили машины.
— Выбирай замок! — гордо сказал Максим.
— Да у тебя руки трясутся! И инструментов нет!
— Я сказал — выбирай!
Максим покопался в карманах и извлёк кусок проволоки.
— Хорошо, — смирился я. — Этот.
Я показал на большой замок, висящий на цепи перед гаражом.
Митя хмыкнул, с трудом наклонился, вставил проволоку в замочную скважину, начал что-то там шурудить, и спустя пятнадцать секунд снял замок и протянул мне.
— А ты говорил!
— Молодец, я был неправ. А теперь вешай замок обратно.
Мы вернулись на лавочку.
— Сегодня. Я заеду за тобой примерно в два часа ночи и поедем на адрес. Только ничего тащить оттуда не надо, мне просто посмотреть. Я нормально заплачу. Ты инструменты свои не потерял? Потому что те замки не как у гаражей!
— Все в целости и сохранности! Я лучше руку себе отрежу, чем их потеряю!
— Просто красавец, — вздохнул я. — В подъезде ещё электронный домофон.
— Вот сейчас совсем обидно было, — пробормотал Максим. — Ты предлагаешь мне испугаться домофона?
— Извини, это я так, не подумав. Короче… откуда тебя забирать? Отсюда или с твоей квартиры?
— С моей! Я нынче сюда больше не пойду, чтоб соблазна не было. Но ты дай мне чуть-чуть денежек, покушать и на грамм пятьдесят, похмелиться.
— На, — я достал кошелёк. — Но смотри, если похмелишься больше, чем надо…
— Ни за что! Ты же меня знаешь!
Знаю, но на всякий случай я денег ему не дал, а сходил в магазин и купил всё сам — и бутербродов, и маленькую бутылочку с водкой. Они, как выяснилось, продавались прямо на кассе — специально для удобства клиентов, которых тут очень много.
Сев в машину, я подумал, не набрать ли Снежане, но она меня опередила.
— Ты опять ушёл и меня не разбудил, — произнесла она, нахмурив бровки. — Я решила тебя наказать. Сегодня у нас ничего не будет. Ни разу.
— Это очень жестоко! Я убежал ни свет, ни заря! Как было тебя будить, ты так хорошо спала!
— Придумал бы, как разбудить. Есть много разных способов. Так здорово просыпаться, когда тебя…
— В следующий раз — обязательно! — пообещал я.
— Приезжай, если разобрался с делами. Хоть позавтракаешь по-человечески.
— Всё сделал, еду!
Когда я вернулся, Снежана встретила меня в прозрачнейшем белом пеньюаре, под которым, кроме её обнажённого тела, не наблюдалось ничего. Это было очень здорово, но, как выяснилось, насчёт «эротического 'нет» она не шутила. После поцелуев в коридоре я попытался залезть рукой под пеньюар, на что Снежана отстранилась и шлёпнула меня по руке.
— Я же сказала — наказан! Иди есть, всё готово.
После чего гордо повернулась ко мне и пошла по длинному коридору на кухню, понимая, с каким выражением на лице я наблюдаю за её просвечивающейся через ткань голой попой.
Я поплёлся на кухню и принялся завтракать. Снежана села напротив меня, и её грудь гордо возвышалась над столом, отвлекая от еды. Мысль о том, что полуголое тело гораздо сексуальнее полностью обнажённого, я слышал неоднократно, но считал это глупостью. А теперь понял, что очень ошибался. Так оно и есть.
Я пил кофе, стараясь не поднимать глаз, но затем всё-таки заметил насмешливый взгляд девушки.
«Паша, ты балбес», — сказал я себе. — «Девчонка решила поиграть, но такое твердолобое существо, как ты, никак не может об этом догадаться. За твою тупость ты заслужил лишения секса не на день, а на год. Поздравь себя».
Я мысленно пожал сам себе руку, не спеша допил кофе, встал из-за стола и поднял стул, на котором сидела девушка, вместе с ней. Затем понёс его (и, её соответственно, тоже) по коридору.
Снежана вытаращила на меня глаза.
— Куда ты меня тащишь⁈
— В спальню, — мрачно сообщил я.
— Я сказала тебе, что ничего сегодня не будет! — запищала Снежана и начала молотить меня кулачками в грудь.
— Уроню, — прозвучал мой лаконичный ответ, и девушка тут же перестала драться. Падать ей не хотелось.
В спальне я опустил стул на пол, затем поднял Снежану и положил себе на плечо. Она схватилась за спинку стула, как за последний шанс, но я отцепил её и уложил на кровать.
Затем не спеша начал раздеваться, аккуратно складывая вещи и стараясь сохранять на физиономии выражение неотвратимости. Примерно с таким лицом судьи выносят приговор. Но я, в отличие от них, должен его ещё и сурово исполнить.
Когда я понёс одежду на полку, Снежана соскочила с кровати и кинулась в коридор, однако я в прыжке поймал её, как футбольный вратарь пролетающий мяч.
Она была водворена обратно, а я, нахмурив брови, не спеша принялся снимать носки (последнее, что оставалось на мне из одежды).
Закончив эту важную процедуру, я подошёл к кровати и оценивающе посмотрел на лежащую девушку, затем почесал в раздумьях щеку и перевернул Снежану со спины на живот.
Снежана улыбнулась, приподняла пеньюар и выгнулась, как кошка.
…Через пару минут она посмотрела на меня через плечо и начала смеяться.
— Чего ты… ржёшь? — невежливо спросил я, не сбавляя темпа. Дыхание у меня сбивалось по понятным причинам.
