Право на свободу - Андрей Лег
Секунда, вторая и едва слышно раздаётся: - Ладно, согласен. Суккуба ты крылатая.
Раздался щелчок и взгляд призрака окончательно потерял осмысленность, а «тело» притянулось к стволу. Само дерево тоже начало корежить и изменяться, корни и ветки начали создавать кокон, в который и погрузился спящий призрак.
Экалрат и сама не заметила, как задержала дыхание и смогла выдохнуть только убедившись, что произошедшему не противиться не только чужак, но и Пакт. А ещё через минуту фея отчетливо почувствовала, как начала слабеть созданная ею связь.
***
Со стоном-хрипом Лиис сел на кровати хватаясь за сердце. Всю его трясло от ощущения случившейся трагедии, и потребовалось почти десяток минут и постоянное давление на рану, чтобы успокоиться.
- Господин? – раздалось рядом и утащенная предыдущим вечером служанка, коснулась плеча Стефана. После чего застыла с открытым ртом, ведь повернувшийся к ней аристократ смотрел совершенно безумным взглядом. И в темноте ей даже показалась, что клыки у него удлинились.
- Уйди. И скажи никому не приходить.
С трудом отвернувшись и выдохнув, он рухнул обратно на кровать, служанка же сбежала с такой скоростью, что можно было слышать свист ветра. Однако ни уснуть, ни просто полежать в покое молодому Лиису было не суждено. Дверь с грохотом распахнулась и в комнату ввалилась Жаклин сверкая не только красными глазами, но и ещё россыпью табличек. Часть из которых использовалась для создания целомудренного образа.
- Эммм…
- Нападение? Покушение? Отравление? Удар через Изнанку? – девушка крутилась на месте в поисках угрозы.
- Спокойно! Спокойно! – попытался было вразумить родственницу Стефан, но видя, что девушка вот-вот пустит весь доступный боевой потенциал, подскочил с кровати, кутаясь в одеяло. Оно не позволило с первой попытки перехватить вертящуюся на месте девушку. А когда усилия Стефана увенчались успехом, девушка успела пальнуть магическим заклинанием. Из-за чего возникла странная ситуация, которая совпала с повторным открытием двери.
- Кхм. Дорогие мои, мне выйти? – спросила Изабелла, одетая согласно этикету и даже с уложенной прической.
- А ты Белла спишь, так чтобы на бал можно было пойти?
- Это у неё с детства. У нас строгая бабушка. И мама.
- По тебе не скажешь…
Девушка посмотрела на себя, покраснела и отвернувшись, попыталась дотянуться до простыни: - Я прогуливала этикет.
- Ты с них сбегала. – отогнав лишних людей от дверей, старшая зашла внутрь и прикрыла дверь: - А я потом без сладкого оставалась.
- Ты не любишь сладкое. Ты и в чай его добавляешь из-за бабушки, которая как там говорила? Не помню.
- Потому что ты слишком редко бывала на её уроках. А она говорила, что жизнь и так черна и надо её подслащивать. – при этом лицо у Изабеллы содрогнулось от отвращения.
- Девушки я конечно ценю это утро воспоминаний прекрасного… Ладно… ладно… сомнительно прекрасного детства. Но может вы отвернётесь и дадите мне одеться? А то слово «неловкость» уже не совсем точно описывает моё душевное состояние.
Бах!
- Да не смотрю я на тебя! Успокойся!
- Богиня вы как маленькие дети! Жаклин прекрати изображать из себя «балерину»! – раздаётся щелчок и на голову младшей падает стопка одежды: - А ты для приличия прежде чем смотреть на молодое и невинное тело, не тащил бы себе в постель прислугу неблагородного происхождения.
- У меня не было времени и желания искать вдовушку или высокородную… женщину легкого поведения.
- Для этого организуются балы иные мероприятия. Правда этим обычно занимаются женская половина рода, так что соглашусь мой недосмотр.
- Я вот никогда не занималась!
- Что тебя не красит сестра. Ладно вижу все оделись, перейдём к главному. Что случилось? Служанка прибежала вся в слезах, а я почувствовала… удар, боль не знаю, как объяснить. Что произошло?
- Я почувствовала «вспышку». Дар взбунтовался, и я бросилась к Стефану. Инстинкт.
Близняшки посмотрели на последнего обитателя комнаты. Который уже добрался до стола и пил вино прямо из горла.
- Да не знаю я! Не надо на меня так смотреть…. Кошмар приснился, наверное.
- А что говорит твой… сожитель.
- Он ничего не говорит. Как штурм города закончился, и эту… эту… créature toxique проводил на корабль, просто ушёл и не вернулся. И раньше уже было такое, но в этот раз как-то всё иначе.
- А раньше как вы эту проблему решали?
- Договаривались Бель. Или бежали на Изнанку. Экалрат от нас домен не закрывала.
Беспокойство всех троих лишь усилилось. Ведь, когда исчезает тот, кто обладает столь большой силой, это не могло не пугать.
***
Изнанка
Тени созданы исполнять желания. Если тень при этом не погибает со временем, она получает право обрести новый «божественный» облик. Но для тех кто сейчас пали ниц перед Божеством, все они были лишь инструменты для возвышения. Многих из них те кого звали «Вестниками» пожирали далеко не в фигуральном смысле.
Но сегодня на лицах почти трех десятков существ не было привычных высокомерных выражений. Сегодня их божество вновь показывало, что даже высшие слуги могут вызвать его неудовольствие. И что они не вправе противиться, даже когда огромная пасть откусывает от них конечности.
Ламия тоже была среди них. И тоже уже осталась без ноги по колено и без части столь лелеемого ею хвоста. Только вот несмотря на невыносимую боль, ни единого стона не сорвалось с её губ.
В какой-то момент их богу надоело мучить бессловесных жертв и прыгнув к своему трону, монстр обратился в человеко подобное существа. Лишь голова его так и осталась звериной. Что, впрочем, не помещало ему произнести: - Вы меня разочаровали.
Голос бога был резок груб и вызывал ощущение будто Вестникам точат зубы напильником нулёвкой. Конечно, это было намеренно и очередной проверкой. Проверку которую многие не проходили и жестко платили за эту ошибку. Но на сегодня уже не осталось сумасшедших готовых возразить Анубису.
- Столько сил. Столько веков опыта. Пересечь границы миров, чтобы пасть от руки даже не полуразумной звериной сущности, а от его идиота-инструмента.
Ламия при этих словах скрипнула зубами. Все они пылали праведным гневом, когда в тихом океане пал один из них. Многие даже порывались броситься на другой
