Дорога миров (СИ) - Поляков Влад
Остальные государства? Приглашение поучаствовать было направлено каждому, но такое, без малейшего принуждения. Дескать, однозначно справимся и сами, ибо цель отнюдь не из сложных. Оно и действительно, излишнее многолюдство там ни к чему, ведь силы нынешнего Мамлюкского султаната были крайне скромны. И даже если они призовут единоверцев из рядом находящихся стран типа Ак-Коюнлу и даже изрядно обрезанной нами, лишившейся всей европейской части Османской империи… Разное качество вооружения, уровень подготовки войск, преобладание в наших войсках ветеранов, прошедших далеко не одну победоносную войну. Чаши весов без вариантов склонялись в нашу сторону, если только не делать глупостей и не допускать какой-либо внутрисоюзнической грызни. Ведь именно последняя раз за разом являлась ахиллесовой пятой при борьбе Запада с Востоком. Становилась раньше, но теперь не-а, шалишь!
Порт Суэц, вот какое место на этот раз стало точкой сбора союзных сил. Учитывая же отжатый по итогам последнего Крестового похода у мамлюков Египет — добираться до него было вполне комфортно, если не учитывать откровенно паршивый климат. Хорошо ещё, что сейчас было не лето. Осень, она хоть немного сглаживала творящееся климатическое безумие, когда мозги реально плавились, стоило побыть несколько часов на этой безумной жаре, к тому же без всех веяний технического прогресса, к коим я привык ещё там, в прежнем и родном мире.
Суэц! Раньше это название ярко и прочно ассоциировалось с такой штукой как Суэцкий канал, связывающий Средиземное море с Красным. Раньше, в будущем иного мира. Увы и ах, сейчас время его создания ещё не пришло, прогресс ещё не набрал должных оборотов, хотя всё сильнее к этому приближался. Посему пока только порт и важная заметка на будущее. Надеюсь, что ещё при моей жизни здесь, в бытность императором и гроссмейстером Ордена Храма. Дорога Миров, она пусть и манит к себе, но ступать на неё в осознанном варианте стоит лишь тогда, когда почувствуешь себя достаточно сильным. А я… мы все пока слишком далеки от этой планки. Потому и охота за артефактами, оттого и стремление понять их суть, научиться использовать, а там, чего греха таить, выучиться и самим делать что-то такое, выламывающееся за пределы обыденности.
Порт Суэц, пока только порт. Удобнейшая точка, где загружались и разгружались испанские и португальские корабли, идущие из метрополии в индийские земли, а зачастую просто курсирующие туда-сюда, аки вьючные мулы. Туда оружие, порох, новых людей, среди которых были не только воины. Обратно же те самые товары, столь ценные в Европе да и просто в мире. Без подобного «сократителя пути» приходилось бы делать непременный круг, огибая аж целую Африку. А так… Некоторые корабли шли именно подобным образом, вкругаля, но редко, в основном лишь если требовалось перегнать новые суда.
Мда, короткий путь! Что португальские наместники, что испанский вице-король Индии Алонсо де Охеда, внезапно для самого себя ставший прямым родственником династии Трастамара, женившись на одной из дочерей Изабеллы Католички — все они по достоинству оценили такое вот удобство сообщения с метрополиями и трафика товаров.
Ценили и мы, перегнав в Суэц достаточное число кораблей, чтобы создать большую, внушающую почтение эскадру. Ну и наши каперы, эти по факту пираты на службе империи, которым в Средиземном море делать было откровенно нечего, а в Черном и Азовском добыча хоть и имелась, но скудноватая, избирали именно Суэц как основную базу. Именно отсюда рвались на морские, а там и океанские просторы как старые, ещё парусные каравеллы с каракками, так и новые, парусно-паровые клиперы с фрегатами. Всякой твари по паре, как ни крути! И добычи покамест было в избытке для всей этой полувольной братии, одновременно накрепко, стальными канатами привязанной к империи и её интересам.
К чему это всё? Исключительно к тому, что достаточно было небольшой части этих вышеупомянутых кораблей, чтобы спалить либо принудить к сдаче Джедду, после чего сразу или за несколько ходок высадить с опорой на эту крепость достаточное количество войск, припасов всяческого рода. А там… Джедда ведь была выбрана именно потому, что от неё до Мекки добраться удобнее всего. По прямой километров восемьдесят, не больше. А по кривой в этих клятых аравийских пустынях с редкими оазисами и кусками относительно живых земель редко когда смысл двигаться имеет.
Что до Джедды — с ней, против некоторых ожиданий, даже возиться не пришлось. Едва только эскадра подплыла к городу на полагающееся расстояние, сделала парочку «приветственных» залпов даже не бомбами и тем более не ракетами, а обычными ядрами… Начался исход. Массовый такой, показательный. Дескать, мы уже убираемся, только не стреляйте. Даже официальный ультиматум предъявлять не пришлось.
Неожиданный сюрприз. Не с точки зрений классической логики, а исходя из знания психологии мусульманских фанатиков. Они не могли не знать, что Джедда для нас в конкретной ситуации — это промежуточный пункт по дороге в Мекку, куда мы собрались заявиться отнюдь не с мирными намерениями. Однако раз уж так карта легла, то ничего не поделать, придётся до поры продолжать заранее намеченное, но готовиться к любой пакости.
Штурмовые отряды, первыми высадившиеся на берег и оснащённые всем необходимым, быстро перебрались через ограждающие город стены и… И ничего! Помимо совсем уж немногочисленных фанатиков, пытающихся нападать из-за угла, непонятно на что рассчитывая. К слову сказать, это было для нас даже полезно, поскольку на подобный случай у солдат имелся чёткий приказ — убивать не всех, постаравшись некоторую часть захватить живыми для последующего допроса. Опыт, он доказывает, что даже самого фанатичного из фанатиков можно разговорить. Не до самого дня расколоть, если мозг окончательно замещён словами чьих-то проповедей, но всё едино вытащить немалую часть того, что фанатик считает собственными мыслями.
Час с небольшим после высадки на берег и проникновения в город штурмовых отрядов, после чего в нужных местах поднялись флаги империи, показывающие. что всё чисто, спокойно, можно производить полноценную высадку. Она и началась.
— Странно это всё, — задумчиво вымолвила Катарина Сфорца, Львица Романии и Миланская Паучиха, которая не отказала себе в удовольствии лично возглавить миланскую часть крестоносцев. — Подарили нам целую крепость, даже не попытавшись защитить.
— Прошлая война, Катарина. Тогда они точно так же покинули египетские города, лишь для «приличия» оставив кое-где фанатиков и не самых важных для себя наёмников.
— Тогда им было куда отступать, Чезаре, — обоснованно возразила герцогиня. — Теперь рядом Мекка, а за неё они будут держаться до последнего фанатика. Их у магометан много.
— Бросить нам на поживу прибрежную крепость, а самим отступить в Мекку, которую сделать… Сделать чем? — задал я сам себе столь важный вопрос. — На неприступную крепость она не слишком похожа. У мамлюков слабая артиллерия, она вряд ли достанет до наших осадных батарей. Про ракеты речи не идёт, применять их по Мекке лишено смысла, можно повредить нужное нам. Но хватит и обычных проломов в стенах и бомбардировки всего, что рядом. Султан не может этого не понимать, он уже успел повоевать с нами, сумел оценить разницу в силах. Тогда что?
— Ты спрашиваешь меня или сам себе задаёшь вопросы, чтобы на них ответить?
— Совмещаю одно с другим, Катарина, — улыбаюсь в ответ, благо эта собеседница имеет особенность улучшать настроение. Почти во всех ситуациях, что характерно. — Кое-какие мысли у меня есть, но звучат они слишком уж отвратительно. Надеюсь, что звучание это останется только в моей голове, что я ошибаюсь.
Сильно надеюсь, но знаю, что надежды — штука такая, далеко не всегда сбывающаяся. Особенно когда слишком хорошо знаешь своих врагов, имеешь представления об их психотипах и основных моделях поведения в кризисных ситуациях. Они ж от времени не особо меняются, база остаётся прежней, как ни крути.
Пока же, перебрасываясь словами с Катариной Сфорца. я наблюдал за высадкой войск. Наши и испанские, португальские и миланские с флорентийскими. Плюс Орден иоаннитов, они же госпитальеры, под управлением уже не Пьера д’Обюcсона, мирно скончавшегося от старости пару лет назад, а Хуана де Омедеса, его преемника, — яростного сторонника активных действий, молодого и в последние годы правления д’Обюсона помогавшего тому держать в рамках пристойного «французскую фракцию», настроенную не так чтобы очень благожелательно относительно тесного союза с Орденом Храма.
