Имперский повар 2 - Вадим Фарг
Он ткнул лапкой в тонкую нитку, которую я прочертил на схеме от его «кабинета» до самой топки мангала.
— В топке тихонечко звякнет колокольчик. Бздынь! Это сигнал. Наша жирная рыбина по имени Алиев попалась на крючок. И вот тогда, шеф, начнётся представление. Твой выход, артист.
Я молча кивнул, уставившись на схему. План был прост и абсурден до колик. Вся его надёжность держалась на остроте нюха одной-единственной говорящей крысы. И на том, что я заранее рассказал Фёдору и другим мужикам, которые сегодня устанавливали мангал, о том, что и где будет располагаться, в надежде на то, что Алиев увидит «слабое звено». Господи, в какой же сумасшедший дом я попал…
— А дальше уже твоя работа, — закончил Рат, спрыгивая со стола на пол. — Ты устраиваешь шоу с разоблачением. Скандаля, интриги, расследование. А я… а я буду терпеливо ждать свою честно заработанную награду. И только попробуй подсунуть мне какой-нибудь завалящий, обгорелый кусок, шеф. Я очень, очень злопамятный. И мой язык острее твоего самого лучшего ножа.
Он растворился в темноте так же внезапно, как и появился, оставив меня в компании моих чертежей и разбушевавшихся нервов.
Странная крыса. И что с ним не так? Сперва нахваливает меня, потом учит жить, потом критикует чуть ли не всё, что я делаю. Будто… весёлый батя. Да, в прошлой жизни мой родитель любил посмеяться со мной. Отчасти НАДО мной, но почему-то всегда получалось так, что я подхватывал его настроение, и уже через несколько минут мы оба смеялись над тем, откуда у меня растут руки.
И всё же… надо разобраться, что же с Ратом на самом деле. Я могу допустить магию или что он там говорил. Вот только… он слишком странно себя ведёт. Даже для этого абсурда, когда я общаюсь с говорящим крысом-критиком.
Однако после его слов, как ни странно, стало легче. Мандраж никуда не делся, но к нему примешалась какая-то холодная, весёлая злость. Ну что ж. Пусть приходят. Пусть попробуют. Мы их ждём. Завтра будет очень интересный денёк. И я к нему готов.
Глава 15
Рассвет воскресенья я встретил на ногах, на главной площади города. Спал от силы пару часов, да и то урывками, так что чувствовал себя слегка помятым. Но в голове, на удивление, была полная ясность. Адреналин — отличная штука, получше любого кофе.
Наше главное оружие, «Царь-Мангал», уже возвышался в центре площадки, которую нам выделила Управа. Чёрный, закопчённый, он походил на какой-то доисторический алтарь. Фёдор со своим теперь уже подмастерьем Вениамином уже вовсю вокруг него суетились, проверяли тягу, дёргали заслонки, постукивали по решёткам.
Я же занимался логистикой: принимал мешки с углём, которые подвозил хмурый мужик на старенькой «Ладе», проверял ящики с овощами от Степана, следил, чтобы кеги с пенным поставили в тень. К десяти утра, когда на площади стали появляться первые зеваки, мы были в полной боевой готовности.
И народ повалил. К полудню площадь, обычно пустая и гулкая, превратилась в настоящий муравейник. Казалось, сюда пришёл весь Зареченск. Воздух дрожал от гула голосов, визга детей и душераздирающих мелодий местного ансамбля «Зареченские зори». Эти ребята в цветастых рубахах уже оккупировали небольшую сцену и с упоением выводили что-то до боли тоскливое про речку и рябину.
Но настоящим центром вселенной сегодня был не их солист с набриолиненным чубом, а наш мангал. Он ожил. Из его труб тянулись к небу сизые струйки дыма, разнося по округе такой запах, что у людей сводило скулы. Запах хорошего древесного угля и жара, к которому вот-вот должен был добавиться аромат мяса. Горожане подходили, с уважением смотрели на нашу конструкцию, цокали языками и жадно втягивали ноздрями воздух.
Я стоял за длинным столом, который отделял нашу кухню под открытым небом от проголодавшейся толпы. Чувствовал себя капитаном на мостике корабля, попавшего в шторм. Слева от меня, вся красная от жара и смущения, работала Даша. Её руки так и мелькали, нанизывая на шампуры аппетитные куски мяса, которые всю ночь мариновались в секретной смеси трав и специй. Справа, бледный, но решительный, носился Вовчик. Он подтаскивал лотки с нарезанными овощами, убирал пустую тару и постоянно сдувал со лба непослушную рыжую прядь.
Городская Управа, надо отдать ей должное, расстаралась. Чтобы толпа не заскучала в ожидании шашлыка, рядом с нами устроили небольшое представление. На пятачке, посыпанном песком, выступал приглашённый артист, некий господин Фламберг. Это был лысый и потный мужик в кожаном жилете на голое тело. Он то и дело набирал в рот какую-то горючую дрянь из бутылки и с громким «п-ф-ф-ф» выдувал в небо огромные огненные шары.
Толпа чуть ли не ревела от восторга.
— Ой, мамочки! — взвизгивала Даша каждый раз, когда очередной шар с рёвом взмывал вверх, и инстинктивно пригибалась.
Вовчик тоже дёргался, будто пламя опаляло его собственную шевелюру. Я лишь криво ухмылялся. Отличный ход, господа чиновники. Огненный клоун прекрасно отвлекал внимание, давая нам ещё несколько драгоценных минут.
И вот, когда Фламберг, окончательно войдя в раж, начал жонглировать тремя пылающими факелами, я понял — время пришло. Все взгляды были прикованы к нему. Я незаметно кивнул своим ребятам.
— Так, минуточку внимания! — крикнул я, стараясь перекрыть музыку и вопли толпы.
Я отошёл чуть в сторону от основного мангала, где уже вовсю шипело мясо, и с помощью Вовчика водрузил на отдельную треногу большой чугунный котёл. Угли под ним уже были готовы.
— А теперь, господа, эксклюзив! — громко объявил я, чтобы привлечь побольше внимания. — Пока жарится первая партия мяса, мы начинаем готовить наше фирменное овощное рагу по-зареченски! Только свежайшие овощи с грядки и чистейшая родниковая вода!
С этими словами я картинно, широким жестом, высыпал в кипящую воду первую порцию крупно нарезанной моркови, картофеля и лука. Над котлом тут же взвился столб ароматного пара. Я специально поставил его на самом видном месте, чуть с краю, поближе к зрителям. Он выглядел беззащитно и очень доступно. Отличная приманка.
— Вовчик! — позвал я.
Парень тут же подлетел ко мне, вытянувшись по стойке «смирно».
— Слушаю, шеф!
— У тебя ответственное задание. Важнее не бывает. Ты теперь — хранитель котла. Твоя задача — следить за ним. Никого,
