Два кольта и винчестер (СИ) - Баковец Михаил
— Захочешь по нужде — терпи. Выводим дважды в сутки, утром и вечером, — дал последнее напутствие Ворон, когда крутил ключ в замке.
В каком-то смысле мне повезло, или так Ворон выразил своё отношение ко мне. Он посадил меня в пустую камеру, а не стал подселять к уже имеющимся задержанным, которых торчало в соседних клетках человек десять. При этом в одной я заметил двух женщин и трёх мужчин. В другой лежало на голых досках ещё четверо мужиков. Кто-то из них спал или лежал с закрытыми глазами, другие с ленивым любопытством смотрели на нас. Как только Ворон ушёл из помещения, они меня попытались разговорить. Но всё чужое любопытство и желание почесать языками разбилось о стену моего молчания. У меня не было ни желания, ни настроения болтать. Почти все спокойно это приняли, только один зло прошипел:
— Чтоб тебя повесили!
Помощник шерифа вернулся через два с лишним часа, вывел меня из клетки, привёл в свой кабинет, посадил за стол и даже предложил кофе. Помня о режиме и не зная насколько Ворон лояльно ко мне настроен — вдруг это игра — я отказался от напитка.
— Храп умер, — наконец, сообщил он мне.
Я пожал плечами:
— Не стану говорить, что жалею и раскаиваюсь.
— У нас за убийство вешают.
— Даже за самооборону? — напрягся я.
— Нет.
— Тогда меня отпустят?
— Нет.
— Почему?
— За убийство должно последовать наказание. Будь ты жителем форта, хорошо всем знакомым или за тебя кто-то поручился бы из форта, то я бы уже вернул тебе твои вещи и выпустил на улицу. Но ты у нас, Горыныч, никто.
— И что мне грозит? — я приготовился к худшему. Вдруг тут рубят руку или выжигают правый глаз в качестве лёгкого наказания?
— Работы на благо форта. В основном это связанно с чисткой выгребных ям, уборкой навоза в загонах и на улицах и копанием ям со рвом за стенами для укрепления защиты, — перечислил он.
— Долго? — задал я очередной вопрос. Настроение после услышанного слегка повысилось. Работы, пусть и грязной, я не боялся. Главное, чтобы не запрягли надолго. Мне и так с каждым божьим утром не по себе становится от мысли, что тот кластер со скалой, где тухнет туша элитника, взял и перезагрузился.
— На пару недель.
— Чёрт, — вырвалось у меня. — А поменьше нельзя? Могу подольше и побольше поработать, если срок уменьшится хотя бы вдвое.
— Ты куда-то спешишь? — пристально уставился на меня помощник шерифа.
— Спешу, — кивнул я. — Хочу убраться из этих краёв. Мне здесь совсем не нравится. Я тут или другим помогаю, или меня заставляют другим помогать. Ничего для себя сделать не могу.
— Однако при этом ты жив, в мешке полно споранов и гороха, куча прекрасного оружия и немалый запас патронов, — заметил он.
— Если бы у меня этого не было, то и я бы уже не существовал.
Ворон с минуту молчал, сверля меня взглядом. Наконец, произнёс:
— У меня есть к тебе предложение, Горыныч.
— Слушаю.
— Вместо копания в дерьме предлагаю тебе на эту пару недель записаться в мой отряд. Нужно будет скататься на удалённую ферму и посмотреть, как там дела. За это тебе не только простится убийство, но ещё и будет хорошо заплачено. Дополнительно компенсируются все потраченные в рейде боеприпасы. И оружие тоже, если вдруг его потеряешь.
— Вот так просто возьмёшь с собой неизвестно кого? — слегка удивился я.
— Я умею разбираться в людях. Те кого ты вывел из города, очень хорошо о тебе отзываются, — сказал мужчина. — Так что? Идёшь в рейд или чистить выгребные ямы?
Я вздохнул, прикинул что по чём и решил уточнить:
— А могу я уйти от вас с той фермы, а? Ну, правда, не хочу я тут торчать и на кого-то батрачить, — забросил я удочку.
— Да, если всё будет в порядке и тихо, то отпущу тебя там, — кивнул собеседник.
— А если не в порядке? — насторожился я. Мне ещё бессрочной мобилизации не хватало.
— То через две недели, — чуть улыбнулся тот.
— Тогда я согласен.
Пожалуй, лучше рискнуть и потрястись недельку в седле, чем две недели вычерпывать за кем-то говно. Вот уверен, что в случае отказа именно на данное направление меня и поставят.
Глава 20
ГЛАВА 20
Обратно в камеру меня не отправили. Ворон вызвал какого-то паренька, который следил за шерифской конторой во время его отсутствия с несколькими такими же помощниками помощника, и приказал тому отвести меня в казарму. Проводник заодно помог донести вещи, которых у меня было порядком. Я же прихватил из Родерика тот самый слонобойный штуцер, который мне расхваливал продавец в оружейной лавке, вместе с тремя десятками патронов к нему. Весь этот груз тянул килограмм на восемь. Один только штуцер весил минимум шесть. Плюс всё остальное.
В казарме кроме меня жили ещё одиннадцать человек. К ведомству шерифа они относились с натяжкой. Как я понял, это были солдаты, охранявшие форт изнутри и снаружи. Дежурную смену я видел вчера на башнях и у ворот. Шериф их мог гонять, но только с разрешения руководства фортом. А там шишек хватало. Впрочем, разбираться во внутренней кухне форта никакого желания у меня не было. Солдаты, добровольцы, помощники шерифа, помощники помощников… К чёрту всё.
Забросив вещи в сундук, закрыв тот на замок, я отправился подыскивать себе лошадь. Уверен, что мне её выдадут завтра. Не пешком же мы отправимся к чёрту на кулички. Но, во-первых, неизвестно что это будет за животинка. Хорошую могут и не дать. А во-вторых, если меня демобилизуют на ферме, то обязательно заберут скакуна обратно. И что, мне дальше пешком переть?
Кроме покупки лошади пришлось ещё и оплатить место в загоне до завтра.
Утром меня поднял тот же паренёк лет семнадцати-восемнадцати, что провожал от шерифа до казармы. Близко подходить не стал. Наверное, были у него неприятные прецеденты, когда тормошил сонного ковбоя. Встал в паре шагов и крикнул:
— Мистер, вам пора вставать.
— Что? — пробормотал я, приоткрыв глаза и щурясь на него.
— Мистер Ворон приказал вас разбудить и передать, что он будет ждать вас за воротами снаружи форта.
— Ясно. Всё, давай, — я махнул рукой и вновь закрыл глаза. Парень потоптался на месте, что-то совсем невнятное пробормотал себе под нос, после чего ушёл. Я же дал себе ещё две минуты валянья в кровати.
Часы показывали шестой час утра. В маленькие окошки только-только заглянуло то странное свечение, которое в Улье заменяет солнце. Все мои соседи по казарме продолжали крепко спать, одному только мне не повезло встать ни свет, ни заря.
Сначала пришлось идти за лошадью, потом вести её к воротам. Те оказались закрыты, и я поругался с охранниками, чтобы они меня выпустили.
За воротами не увидел ни души.
— Это, мать вашу, шутка такая? — вслух возмутился я, когда так никого и не нашёл.
Прошло чуть более получаса, когда я увидел знакомую фигуру в пыльнике верхом на лошади, выезжающую из ворот. За собой он вёл вторую лошадь с вьюками. Следом показались ещё несколько всадников. Сразу вторым после Ворона оказался… женщиной. Несмотря на мужскую одежду и снаряжение я с первого взгляда это понял.
— Ты уже здесь? — удивился помощник шерифа.
— Ты же сам передал, чтобы просыпался и ехал сюда, — не скрывая раздражение, ответил я ему.
— Хм, — кажется, он слегка смутился. — Не подумал, что ты такой лёгкий на подъём. Думал, что нам ещё придётся тебя ждать, — и тут же сменил тему. — Смотрю, ты лошадь себе взял? Неужели решил, что о тебе не позаботятся?
— Не решил. Всего лишь подумал, что будет неудобно топать пешком, когда мы расстанемся, а казённого скакуна ты вряд ли мне подаришь.
— Хм, — хмыкнул он. — Договорились бы. В качестве оплаты за твою работу почему бы и нет?
— Он ещё и рад был бы, парень, — подал голос один из спутников помощника шерифа. — Этих лошадей полно в прерии. А вот спораны поди ещё добудь.
— Цыц, И йко, — шикнул на него Ворон. — Горыныч, знакомься…
С собой Ворон взял четверых. Трёх мужчин возрастом от тридцати пяти до пятидесяти, все с густыми усами и короткими бородками. Ийко, Три Топора и Лодочник. И женщину лет тридцати пяти или чуть-чуть старше, отзывающуюся на имя Клео. Выглядела она примерно так, какими изображают в боевиках наёмниц из стана врагов главного героя. Сухопарая, с худым лицом, колючим взглядом и резкими движениями. Не очень красивая, но и не совсем уж дурнушка.
