Стиратель границ. Том 1 (СИ) - Андрей Валерьевич Степанов
— Следы лошадей, — сообщил мне Левероп. — Телеги, на которых люди Латона двинулись на юг. Похоже, что они совсем не в спешке собирались.
— Я думал, что мне предстоит начать создавать стабильность в Рассвете, как того желают многие. Чтобы был какой-то… столп стабильности. Но то, что я вижу здесь… — сердито продолжил я, немного запыхавшись от того, что приходилось идти по грязи, в которой ноги то и дело разъезжались в разные стороны.
— Совсем не стабильность? — подсказал Левероп.
— Абсолютно, — в полном возмущении продолжал я. — Приказы не исполняются, задачи не решаются, люди пропали!
На это мординец ничего не стал говорить, а лишь показал:
— Впереди мы найдем ответы. Не могла такая толпа людей… а сколько здесь было лесорубов?
— Мне кажется, что человек пятьдесят, — ответил я. — Вроде бы столько в первый раз отправилось с Латоном.
— Ага, значит не меньше сорока должно быть, — хмыкнул Левероп.
Некоторое время мы шли молча, а потом добрались до более высокого участка дороги, где было суше. Телохранитель забрался на лошадь, я же пошел пешком. Забраться в седло было не просто неудобно, а откровенно больно.
Сотнями метров дальше мы заметили новый лагерь, а задолго до него услышали и редкий стук топоров.
— Латон! — громко заорал я, не доходя до лагеря. — Латон! Ты здесь?
В лагере все засуетились. Но до меня донесся запах костра и снова отсылка ко сну стала слишком явной — очень много совпадений, причем совсем неприятных. Что, если здесь будет тот же звук костей…
— Бавлер? — впереди лагеря показался здоровяк Латон с топором на плече. — Фух, я уж перепугался, думал, что это…
— Что здесь происходит⁈ — спросил я его громко и строго, но потом заметил, что лицо у Латона бледное. — Что случилось⁇
— Беда, Бавлер, — у Латона из рук чуть топор не выпал. — Проклятие какое-то!
Глава 16
Неудачи лесорубов
Я так и остался стоять, держа лошадь под уздцы. Переварить сказанное Латоном было непросто. Левероп тоже ничего не говорил, но я слышал, как он топтался на месте, озираясь по сторонам. Роль телохранителя он исполнял отлично, но я не думал, что на меня будут нападать мои же люди.
К тому же все они вели себя довольно мирно и постепенно собрались за спиной Латона. Мое настроение, которое по выезду из Рассвета сперва упало до настороженного, сейчас рухнуло еще ниже.
Слова Латона и то, как он себя вел, пугали.
— А теперь успокойся, — сказал я, стараясь прежде всего успокоить себя, — и просто расскажи, что случилось. Мы уже видели брошенные палатки. Видели состояние дороги. Что происходит?
— Беда, Бавлер, — повторился Латон, вызвав этой парой слов у меня только еще большее негодование. — Я же…
— Расскажи, Бавлер нам поможет, — к нему подошел один из лесорубов, глянул сперва на него, потом на меня, прокашлялся, сплюнул и произнес: — Правитель Бавлер, Латон малость не в себе последнее время.
— Что же так пошатнуло его? — без иронии спросил я. Ситуация совсем не располагала к шуткам.
— Много чего. Пойдемте к костру, вы и ваш спутник тоже. Лошадей привяжите, могут разбежаться. А убегут — не найдете, — добавил он, что прозвучало уже как-то зловеще.
Мы послушно размесили грязь, поскальзываясь на пути к костру. Когда лесорубы прекратили работу — а это они сделали почти сразу же, как только зашел разговор с помощником Латона, в лесу стало тихо.
Несмотря на осень, несмотря на светлое время дня, в лесу не было ни души — кроме лесорубов, которые с момента, как мы их заметили, не свалили ни одного дерева.
— Похлебки не желаете? — поинтересовался помощник Латона, — показывая на котелок, содержимое которого медленно булькало на огне. — У нас кролик…
— Из Рассвета уже еду не берете? — спросил я, проигнорировав варево, которое и десятой доли облика и аромата еды Мати не имело.
— Нет, далеко. Только овощи в последний раз привезли и все, — лесоруб снова сплюнул на землю, которая и так была полна воды.
Густой лес без намека на просеку, заросший не столько высокими соснами, сколько кустами, почти непроходимыми не только конному, но и пешему, создавал тень, почти сумрак — тогда как всего лишь несколькими десятками метров раньше у нас с Леверопом был светлый день.
Я посмотрел на телохранителя, бывшего разведчика, точно задав ему этот немой вопрос. Тот глубоко вдохнул:
— Жутко здесь. Там, где я шел на юг, и то было не так противно и мерзко.
Возле костра уселись все, кто был на вырубке. Но людей я насчитал не больше двух десятков. Слишком мало, даже с учетом тех палаток. Настораживало это еще сильнее, но все же я решил послушать рассказ — неважно от кого. Важно было понять, что здесь происходит, и как давно «беда» Латона стала так мешать его работе.
Нам подкатили пару пеньков, как только мы привязали лошадей. Один из лесорубов даже проверил, достаточно ли хороши узлы. После этого мне стало уже совсем невтерпеж:
— И что здесь происходит? — спросил я, медленно опустившись на пенек, который оказался уж очень низким. — Про камушек я в курсе, только вот не вижу человека, что передал его мне.
— Так он дошел до вас… — протянул еще один лесоруб, то ли радостно, то ли восторженно, что никак не сочеталось с общим унынием.
— Дошел, — подтвердил я, — только он был не один. Трое или четверо даже.
— Вот они наверно в Рассвете и остались! — крикнули через котелок. — Решили, что им тут уж очень страшно! Что здесь много кого водится, да и всякое бывало!
— Всякое! Ты уж не рассказывай, Кромоль! Выдумщик!
— Вот я и не выдумщик! — взялся спорить он. — Правитель Бавлер! Я вот расскажу чего, а вы уж сами решайте, верить этому или нет!
Поднялся шум и люди начали галдеть так, что наверняка в километровом радиусе их было слышно. Я подождал немного — до момента, пока градус споров не начал повышаться уж очень резко, — а потом набрал воздуха в легкие и что было сил крикнул:
— ТИХО!
Бок тут же кольнуло, но я понадеялся, что эта боль не отразилась на моем лице. И без того лесорубы бесятся. Но после моего окрика действительно притихли, растерянно глядя на меня.
— Расскажи по порядку, что случилось, — требовательно попросил я у Латона. — С самого начала.
