Завод-4: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Где-то вдалеке хлопнула дверь, а затем послышались быстрые, но приглушённые шаги. Кто-то пытался передвигаться бесшумно, не привлекая внимания,но на заводской территории, где каждый шов на асфальте знаком до миллиметра, это было невозможно. Я сделал ещё пару шагов вперёд, как будто ничего не замечая, но краем глаза уловил движение — в темноте замаячила чья-то фигура.

Медленно повернув голову, я увидел мужчину в тёмной куртке.

— Что-то потерял? — спокойно спросил я, будто просто столкнулся с кем-то знакомым.

Мужик не ответил, но шагнул вперёд. Теперь он оказался в свете фонаря, и я рассмотрел его лучше. Под мышкой он держал целую кипу папок из архива. Судя по открытому окну ПДБ седьмого цеха, он только что эти самые документы оттуда спёр.

— Я бы на твоём месте не рыпался, — продолжил он, медленно двигаясь в сторону. — Завод — место суровое, тут люди пропадают.

Я невольно усмехнулся.

— Ты меня запугать пытаешься? — спросил я ровным голосом. — Это худший способ.

Мужик нахмурился — видимо, такого ответа никак не ожидал.

— Говори, кто тебя прислал, — предложил я. — Может, договоримся.

Мужик только усмехнулся, но его рука уже полезла в карман. Я не стал ждать. Одним быстрым движением я оказался совсем близко, перехватил его запястье и развернул ему корпус, заставив отшатнуться. Из его руки что-то выпало — об асфальт звякнул нож. Нехорошо. Так можно и пораниться.

Он попытался вырваться, но я усилил хватку, рывком отправив его к стене. Мужик зашипел от боли, но, похоже, был крепким — не сломался сразу.

Я посмотрел на него сверху вниз, спокойно, без лишних эмоций.

— Хорошо. Раз не хочешь разговаривать, значит, пеняй сам на себя, — сказал я ровным тоном. — А теперь вставай, пойдём в отделение милиции. Там и расскажешь, что ты ночью на заводе делал и на кой черт тебе понадобились документы из архива. Думаю, лет срок тебе обеспечен.

Мужик дёрнулся, будто хотел возразить, но осёкся. Видимо, всерьёз задумался о последствиях.

— Ты… ты сам не понимаешь, куда лезешь, — пробормотал он, глядя в сторону.

— Очень даже понимаю, — я наклонился чуть ближе. — Так что давай, выкладывай. Кто тебя послал?

Он стиснул зубы и, вроде бы, всё молчал, но я видел, как в глазах мелькнула паника. Он явно не рассчитывал на такой поворот. Несколько секунд незнакомец боролся сам с собой, потом тихо выдохнул и, всё ещё не поднимая на меня взгляда, процедил:

— Если я заговорю, мне крышка.

— Если не заговоришь — тоже, — напомнил я, пожав плечами.

Он сглотнул. Пауза затянулась. Затем хрипло выдавил:

— Директор…

Я прищурился.

— Конкретнее.

— Директор завода, — он, наконец, поднял взгляд. — Это по его указке… Сказали, что нужно «избавиться от лишнего груза», пока сюда никто сверху не полез.

— Ага, так тебе, выходит, лично директор распоряжение давал? — улыбнулся я.

Конечно, я в такое не поверил.

— Нет, через Крылова! Крылов хоть формально и не сотрудник, но директору подчиняется…

Теперь всё встало на свои места.

— Молодец, — коротко сказал я. — Теперь можешь проваливать. Только документы оставь. Скажи своему нанимателю, что не нашел ничего такого.

Мужик поднялся, отряхнулся и бросился наутек. Я посмотрел ему вслед. Теперь у меня были не просто догадки, а доказательства. Время было действовать. Я мельком изучил документы — и стало понятно, куда копал Крылов. Он хотел обстряпать всё так, что по документам у меня полный бардак, и на учете инструмент не состоит. А значит, рабочие трудятся с нарушением техники безопасности. Массовым, а это уже уголовная ответственность.

М-да… размышляя над новыми вводными, я зашёл в корпус и открыл дверь в комнату мастеров, не ожидая ничего необычного, но сразу почувствовал, что что-то не так. В помещении было темно, лишь слабое мерцание свечей разгоняло мрак. В воздухе витал тёплый, чуть сладковатый аромат домашней еды, перебивающий привычный запах заводской пыли и масла.

Я на секунду оторопел. Какие ещё свечи — электричество, что ли, кончилось?

Я сделал шаг вперёд, оглядываясь. В дальнем углу, возле стола, стояла Таня. Она смотрела на меня с ожиданием, чуть склонив голову.

— Ты долго, но я знала, что ты придёшь, — тихо сказала она, и по её голосу было слышно, что она улыбается…

Я перевёл взгляд на стол. Там стояла тарелка с чем-то горячим, от чего поднимался лёгкий пар, и аккуратно был разложен хлеб.

— Это ты, значит, готовила мне все эти дни? — спросил я, подходя ближе.

— А кто же ещё? — Таня пожала плечами. — Думала, тебе приятно будет. Ты ведь хотел получать заботу…

Я задержался взглядом на её лице. Она явно долго готовилась к этому моменту.

— Спасибо, — я сел за стол, но не притронулся к еде.

Она вдруг отвела взгляд, потянула за край халата, будто собиралась что-то сказать, но передумала.

— Хотела сделать тебе приятное, — наконец, произнесла она. — Ты… всё время носишься, решаешь проблемы, постоянно начеку. А я просто хотела, чтобы хоть на минуту ты мог расслабиться.

Я посмотрел на неё внимательно.

— Таня… — я вздохнул, не зная, как правильно подобрать слова.

Она вдруг резко подняла голову.

— Я знаю, что ты не из тех, кто говорит о чувствах, но я не слепая, Егор! — её голос дрогнул, но в нём не было ни истерики, ни надрыва. Только решимость. — Я вижу, как ты смотришь. Как ты меня не замечаешь.

Я молчал.

— Ты можешь хотя бы объяснить, почему? — спросила она тише.

Я провёл рукой по лицу, убирая усталость, склонил голову.

— Потому что между нами ничего не может быть, Таня, — прямо сказал я.

Она не отвернулась, но губы сжались в тонкую линию.

— Почему?

Я уже хотел сказать что-то вроде «потому что так надо», но вдруг сам не понял, почему сказал то, что сказал.

— Потому что я люблю другую.

Таня вздрогнула, словно я её ударил.

А я ведь сказал это неосознанно. Не планировал. Не продумывал. Но эти слова сорвались сами, будто давно были где-то во мне готовы, только ждали момента выйти наружу.

Перед глазами всплыло лицо Ани.

Таня молча смотрела на меня, а потом медленно кивнула, как человек, который узнал что-то важное, но понять это пока не может.

— Понятно, — её голос был тихим, почти бесцветным.

Она сделала шаг назад, забрала со стола тарелку и отвернулась.

Я встал.

— Таня…

— Всё нормально, — она слабо улыбнулась. — Спасибо, что хотя бы честно сказал.

Я не стал говорить ничего больше. Что тут добавишь? Слова слабы в таких делах, и сказано их уже достаточно.

Глава 18

Я закрыл за собой дверь комнаты мастеров и на секунду задержался, вглядываясь в темноту коридора. Поработать не получилось, но хотя бы с Таней отношения выяснил.

Общежитие встретило меня тишиной. Почти все жильцы давно спали, лишь тусклый свет в оконных проёмах выдавал тех, кто ещё не ушёл в мир сновидений. Я прошел по коридору и остановился у двери Ани.

Постучал.

Тишина.

Я постучал ещё раз, чуть громче. Через несколько секунд за дверью послышались неуверенные шаги. Потом — звук щеколды. Дверь приоткрылась, и в проёме появилась Аня.

— Егор? — голос её был сонный, удивленный. Она стояла в ночной рубашке, волосы растрёпаны, взгляд ещё не вполне осознанный. Я явно её разбудил.

— Я к тебе, — сказал я спокойно.

Она моргнула, крепче сжав дверную ручку.

— Уже ночь… — прошептала она, будто оправдывая своё состояние.

— Я знаю.

Несколько секунд она просто смотрела на меня. Потом глубоко вдохнула и отступила назад, давая мне пройти.

Я закрыл дверь за собой.

Аня включила ночник, мягкий свет разлился по комнате.

— Что случилось? — спросила она, садясь на кровать и подбирая под себя ноги.

Я прислонился к стене, скрестив руки на груди.

— Ничего особенного. Я только с работы иду, и как раз сегодня ночью кто-то пытался украсть документы из архива цеха, — спокойно сказал я.