Дорога на юг - Алекс Войтенко
В какой-то момент, мне показалось, что я вижу перед собой сумасшедшего, который похоже хочет скорее всего переплыть залив, используя свой заложенный в пакеты, а после обернутый скотчем чемодан в качестве поплавка. В принципе, ничего удивительного здесь не было, такие чудики встречались здесь сплошь и рядом. Совсем недавно в местной бульварной газетенке был напечатан репортаж, об очередном таком придурке, который вдруг решил, что сделанные им крылья помогут ему научиться летать. Он оповестил об этом журналистов, нацепил на себя эти пресловутые крылья, собранные из куриных перьев, укрепленных на деревянном каркасе, и взобравшись на ограждение моста Верразано, взмахнул ими, отправляясь в последний полет. Как-то читал, чтобы разбиться в лепешку ударившись о воду, достаточно сорокаметровой высоты. Здесь же высота пролета составляет шестьдесят пять с половиной метров. Говорят, что кроме пары досок и окровавленных перьев там ничего не обнаружили.
Здесь похоже я наблюдал за очередным чудиком, решившим отправиться в последнее плавание. Вообще-то акулы здесь вроде бы не встречаются, но зато встречаются океанские лайнеры, которые вряд ли смогут разглядеть на поверхности воды очередного пловца, да и честно говоря, температура воды в заливе редко превышает двенадцать-четырнадцать градусов по Цельсию. То есть пересечь пятикилометровый пролив, довольно сложно даже на лодке, не говоря о том, чтобы переплыть надеясь на собственные силы. С другой стороны, в полутора километрах находятся два искусственных островка остров Суинберг и остров Хоффмана. До них всего полтора километра. И на сколько я знаю, их посещение, запрещено. Не знаю чем провинился первый, но на острове Хоффмана вроде бы когда-то стояла больница для умалишенных, или же для прокаженных, так или иначе, любое посещение этого острова наказуемо. И естественно, ни один владелец лодки добровольно туда не поплывет.
Пока я рассуждал об этом, пристроившись возле своего фургона, поедая бутерброды и запивая их горячим кофе, мужчина закончил свою работу и поднявшись на ноги, прошел до конца пирса, выходящего довольно далеко в залив. Там он спустился с бетонного мостка, забрался под него и его довольно долго не было видно. Я уж подумал о том, что он просто утоп, как вдруг его голова показалась на поверхности. Он вновь взобрался на пирс, и вернулся на пляж, правда уже без чемодана. Получается, что чемодан был спрятан под настил пирса. Дело становилось очень интересным. Сколько бы я не перебирал в уме различных вариантов его будущего, так ничего и не придумал.
Я закурил, и подтащил свой лежак, поближе к кустам, чтобы лучше видеть, что произойдет дальше. Оказывается, мужчина оставил на песке зажигалку и пачку сигарет, потому что вернувшись назад, он долгое время сидел на месте куря одну сигарету за другой, и о чем-то раздумывая. Все говорило о том, что он все-таки решил покончить с собой. А иначе зачем он разделся до трусов. Ведь не пойдет же он в таком виде в город. И в тоже время, было несколько странным то, что он спрятал чемодан со своею одеждой. Он что решил, что не пачкать своего костюма? Или оставил его для кого-то другого. Хотя, кто его знает, что у него на уме.
Посидев так примерно около получаса, он решительно поднялся, отбросил в сторону окурок, а затем вошел в воду. Некоторое время я видел его голову, болтающуюся в волнах неподалеку от берега и возле начала пирса. Наконец, он похоже, на что-то решился и нырнул. От силы минуту ничего не происходило. Потому вдруг поверхность залива в том месте где еще недавно болталась голова самоубийцы, вдруг озарила яркая вспышка, похожая на ту, что происходит во время электросварочных работ. Одновременно с этим, вдруг погас свет в трейлер парке, и как минимум на половине острова, потому что вдруг разом эта часть острова погрузилась в темноту, тем более что время уже приближалось к вечеру.
— Доигрался, придурок! — воскликнул я в сердцах.
Сплюнув, встал со своего шезлонга, снял с него плед и отправился к фургону. Нужно было пока еще не окончательно стемнело, перейти на внутреннюю сеть. Розетка находилась с другой стороны фургона в не самом удобном месте. Пришлось срочно разыскивать фонарик, а после выдергивать штепсель, и закрывать люк. Убрав все с улицы, я вошел в фургон, и закрывшись, некоторое время размышлял о произошедшем. После вроде бы задремал, как меня разбудил шум машин. Выйдя из дома, послушал как ругается начальник, обвиняя одного из мастеров в халатности. По его словам, подобный случай далеко не первый, а короб, в котором находился кабель, снабжающий часть острова и так дышал на ладан, а сейчас и вовсе вышел из строя.
Спать мне не дали. Половину ночи стучал отбойный молоток, что-то там выправляя, рычали двигатели подъезжающих автомобилей, матерились работяги и все завершилось уже к рассвету, когда я наконец уснул.
Проснулся уже ближе к полудню. Судя по наличию света в соседнем трейлере, электричество уже было отремонтировано. Умывшись, первым делом вылез и подключился в внешней сети. Потом, не торопясь принял душ, помешивая при этом одной рукой омлет, жарящийся на сковороде. Благо что до нее из-за ширмы было недалеко. Спокойно позавтракал, привел себя в порядок, и разложив шезлонг собрался было залечь на него с очередной книгой Берроуза «Боги Марса». Когда-то, в прошлой жизни, я читал ее в русском переводе, и честно говоря она до того мне понравилась, что до определенного момента верил, что все именно так и происходило. Сейчас решил освежить свою память, прочтя все это, так сказать, в первоисточнике. И честно говоря был несколько разочарован.
То, что воспринималось мною, в переводе, почти как откровение, сейчас звучало, как обычный развлекательный роман и не более того. Возможно в этом виновато еще и то, что в Союзе выпускалось достаточно много производственных романов-агиток, и очень редко можно было добраться до качественной фантастики. Потому и первое впечатление было именно таким.
Повалявшись немного на шезлонге, решил чуть прогуляться до пляжа, все-таки город стоит на широте Ташкента, даже чуть южнее, и солнце довольно сильно припекает, особенно сейчас в начале лета. Прикрыв свой фургон, забросил на плечо полотенце и пошел в сторону пляжа. Здесь я увидел возведенную за ночь высокую металлическую тумбу, окрашенную в красный цвет с черной надписью: «Не влезай убьет» «Смертельно» а ниже говорилось что-то о штрафе в пять сотен долларов. Учитывая, что последний, кто влез сюда, дал дуба, с кого именно собирались брать этот штраф в
