Время наточить ножи, Кенджи-сан! 4 - Тим Волков

Он достал альбом и принялся его листать, показывая мне фото.

— Вот это одна из моих любимых, — сказал продавец, показывая фото, где на фоне моря силуэты рыбаков вытаскивали сети. — Снято где-то в префектуре Миэ, ещё до войны.

— Впечатляюще, — признал я, кивая.

— И это ещё не всё! — он оживился ещё больше. — У меня есть редкие снимки из Токио после землетрясения 1923 года. Они показывают, как город восстанавливался из пепла. История, отпечатанная на плёнке.

Продавец принялся говорить о фотографиях с такой страстью, что было ясно: они для него не просто товар. Это было его сокровище, его гордость. Он хотел, чтобы их увидели, чтобы люди тоже пережили те моменты, замороженные на плёнке.

— Выставка таких снимков привлечёт многих, — добавил он. — Искусствоведы, студенты, любители истории — все захотят посмотреть. Отличная идея! И почему я об этом не додумался сам раньше?

— В этом и смысл, — сказал я. — Пусть они придут. Чем больше людей, тем лучше для нас.

Продавец кивнул, словно уже видел толпы посетителей, бродящих по третьему этажу и заворожённых старыми снимками.

— Ну что ж, считай, договорились, — сказал он, убирая фотографии обратно в шкатулку. — Я подготовлю коллекцию. Будем творить историю, а?

Я улыбнулся. План начинал обретать очертания. Если всё пойдёт так, как я задумал, выставка даст нам нужный поток людей, а значит, лишит наших врагов преимуществ.

— История — это хорошо, — сказал я, выходя из лавки. — Но лучше всего, если она будет работать на нас.

Теперь оставалось только подготовить помещение и ждать день, когда на третьем этаже начнётся выставка, которая сможет изменить всё.

Глава 13

Вернувшись в «Спящую Собаку», я поделился своей задумкой с Хаяси, Момо и Акико. Они восприняли эту идею по-разному.

— И что, думаешь, это сработает? — Хаяси нахмурился и сложил руки на груди. — Фотографии? Серьёзно? Да кому они нужны?

Я видел, что старик сомневается. В его глазах плескались страх и усталость, будто он уже не верил, что что-то можно изменить.

— А что нам терять? — вмешалась Акико, подаваясь вперёд. В её голосе звучала уверенность. — Это отличная идея. Если будет много людей, бандиты и сектанты не рискнут продолжать свою игру. И это даст время Хаяси заработать деньги для долга.

— Я тоже так думаю, — поддержал я. — Чем больше будет на слуху наша закусочная, тем сложнее станет для Танаки провернуть свои махинации. Общественный резонанс — то, чего он точно не хочет.

Хаяси по-прежнему был в сомнениях. Он покачал головой и тихо проворчал:

— Ну, если это обернётся провалом… всё пойдёт ко дну ещё быстрее.

— Это лучше, чем сидеть и ждать, пока нас вытеснят, — сказала Акико.

— Ладно, раз так… — Момо пожала плечами и усмехнулась. — Мне всё равно, что там будет на третьем этаже. Главное, чтобы людей было много.

— Вот и отлично, — сказал я, удовлетворённый тем, что хотя бы Акико и Момо на моей стороне. — Завтра займёмся подготовкой. Приведём третий этаж в порядок и поможем антиквару развернуть выставку.

— А зачем завтра? — спросила Акико. — Пока клиентов не так много я помогу с уборкой.

Я благодарно кивнул девушке.

— А если никто не придёт? — пробормотал Хаяси.

— Придут, — ответил я. — Мы сделаем так, чтобы они пришли. И, поверь мне, когда всё пойдёт по плану, те, кто хочет нас убрать, сильно пожалеют.

Старик хмыкнул, но не стал больше спорить.

— Ладно, будь по-твоему, — сказал он наконец, хотя в его голосе всё ещё читались сомнения.

Акико улыбнулась мне с теплотой и лёгким одобрением, а Момо уже, кажется, думала о том, какие песни споёт в день выставки.

Теперь нужно было только убедиться, что всё пойдёт гладко. Но внутри меня росла тревога. Танака не сдастся так просто. И если он поймёт, что я собираюсь вывести всё на свет, он может пойти на крайние меры. Впрочем, он уже переступил черту.

— Ладно, ребята, — сказал я, вставая. — Принимаемся за работу и готовимся к завтрашнему дню.

Они разошлись по своим делам, а я посмотрел на третий этаж, где скоро начнётся наш первый удар в борьбе за «Спящую Собаку».

Мы с Акико поднялись на третий этаж «Спящей Собаки», прихватив с собой тряпки, щётки и ведра с водой. Здесь всё покрылось пылью, потолок был в паутине, а полы скрипели при каждом шаге. Но, несмотря на запущенность, помещение всё ещё держало в себе какую-то старую атмосферу уюта, которую хотелось вернуть.

— Вон там можно поставить выставочные столы, — сказала Акико, указывая на угол. — А здесь — несколько кресел, чтобы люди могли немного отдохнуть.

Я кивнул, пытаясь представить, как всё это будет выглядеть. Мы начали уборку, погрузившись в работу с головой.

Я поднимал стулья и отодвигал шкафы, а Акико вытирала пыль с подоконников и зеркал. Вскоре на нас уже был слой пыли, словно мы сами стали частью старого интерьера. И вдруг, пока я помогал ей вытащить из угла тяжёлый деревянный стол, мы случайно столкнулись спинами.

Акико резко обернулась, и наши лица оказались слишком близко друг к другу. Я почувствовал её тёплое дыхание, в её глазах промелькнуло что-то, от чего моё сердце дрогнуло. Это было почти незаметно, но я понял — она хотела меня поцеловать.

Внутри всё сжалось от неловкости. Перед глазами возник образ Наоми — той, кого я действительно любил и не хотел предать.

Акико чуть смутилась, но не отодвинулась сразу. Она стояла неподвижно, будто искала в моих глазах ответ. Несколько секунд,