Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV - Ваня Мордорский
— Они смотрят, — пробормотал Лянг, прячась глубже в кувшин. — Клянусь святыми карпами, один шевельнул бровью.
— У них нет бровей, — заметила Джинг.
— Тем более!
— Наверное, всем вам лучше молчать, — сказал я, — Мы пока еще не вошли в долину, но когда окажемся внутри — лучше всем помалкивать, поняли?
Лисы кивнули, карп булькнул и спрятался в воду.
Что ж, чего мне бояться? Я пошел вперед.
Я сделал шаг…и еще шаг…
И понял, что прошел незримую границу. Потому что когда я вступил в пределы долины, то даже дышать стал по-другому. А потом…потом я ощутил давление. Будто на меня обрушился весь возможный страх, который может испытать человек.
Лисы задрожали.
Я сделал вдох-выдох. И след мой стал следом сотен Святых. Они шли со мной, забирая страх.
Идти как гость, а не как хозяин — так сказал гусь?
Нет, гусь. Идти нужно как Святой.
Я сделал шаг. Потом еще. И посмотрел одному из драконов прямо в глаза, и в этот раз я ощутил как на меня смотрят.
— Ну здравствуй, застывшее Время, — сказал я.
☯☯☯☯
Неопределенное время назад
Регион Тигров
Сяочжу лежала на земле, измотанная и покрытая кровью — большей частью не своей. Воздух был насыщен железом и звериным потом. Рядом валялся с разорванной шеей черный тигр, который так опрометчиво в первые мгновения увидел в ней добычу.
В ней? Добычу?
Внутри всё переворачивалось от подобного. Это она — хищница! Это она — охотница! И не каким-то там черным тиграм переходить ей дорогу.
Раны ее зарастали на глазах. Сяочжу в этом бою поняла, что ее рык, ее рев, обладает странным эффектом на противника. Тот словно теряется. На него нападет страх. Будто она стояла на вершине пищевой цепочки даже среди тигров. Эта мысль была для нее неожиданной. Раньше она вообще старалась не думать о себе в тигрином обличьи, стараясь изгнать эти моменты из своих воспоминаний. Теперь же…это было глупо и бесполезно: она поняла, что должна сделать это…сделать то, на что никак не решалась.
Она должна принять свою тигриную природу и стать единой со своей внутренней тигрицей. В том бою она поняла, что выжить в таких местах, в то время как одна ее часть хочет делать одно, а другая — другое, невозможно. Она должна стать цельной «собой».
И первым делом она… превратилась в человека, в обнаженную девушку, и с нее сползла старая тигриная шкура. Она посмотрела на нее…нет, не с отвращением, а чувством, что она ее переросла, потому что она и сама может превращаться в тигра. И это будет совсем другой тигр, не рыжий, а…
Она взмахнула рукой и рука ее покрылась белой шерстью.
Да, белая тигрица. Вот какой ее настоящий цвет. И эта шкура заглушала это. Скрывала ее запах и цвет.
Ясно, — вдруг понял Сяочжу, — кто-то таким образом в детстве скрыл меня от других тигров. Вот только я этого не помню. Я должна вспомнить, — сказала себе девушка. — Вспомнить, почему я испытываю ненависть к черным тиграм, и почему запах и зов привели меня в эти места. Ведь я не случайно тут. Я ощутила тут что-то знакомое. Что-то родное.
И с этим надо разобраться.
Но сначала ей нужно было залечить раны и…уйти подальше из этого места. Потому что где один тигр, там их несколько. И ее обязательно найдут. А для этого было еще рано. Она ощущала, что еще не вошла в свою полную силу. Для этого ей нужно «сжиться» со своей настоящей сутью, которую она избегала много лет.
А еще выяснить, почему ее тянуло в эти места, которые иногда казались такими знакомыми.
Глава 13
Было, конечно, слишком самоуверенно ожидать, что на мое короткое приветствие кто-либо ответит. Во всяком случае на человеческом языке. В драконах что-то было, какая-то «законсервированная» жизнь. Есть моменты, когда понимаешь, что тот кто дал тебе совет, абсолютно верный совет, вот только не в отношении тебя.
Я чувствовал, что мне вести себя как гость не подходит. Но и вести себя как хозяин мне тоже не подходит. Нужно что-то другое.
Я на мгновение отпустил себя. Отпустил ноги. Перестал их контролировать. Они сами придут туда, куда надо. Они сами ступят на «тропу».
С первым же шагом я попал в состояние безвременья, словно мир вокруг остановился, была только тропа и мои светящиеся шаги. По этим же шагам с осторожностью ступали, или скорее крались, лисы, боясь нарушить зыбкое состояние, в которое я вошел.
Я смотрел на драконов, и все они были действительно словно застывшими в движении: будто они хотели взлететь в Небо, взреветь, забраться на скалы, как вдруг их сковало камнем, создав из них скульптуры. А ведь это неспроста. Как там сказал гусь? Они охраняли чистую воду, пока один человек не пришёл с сердцем, полным требований. Он бросил в источник монету… и сказал: «Я требую».
Ли Бо сказал про драконов времени? Что ж, для этих драконов время остановилось.
Каменные исполины застыли, кто где между скал, и их тела закручивались, словно десятки спиралей. Они действительно будто сторожили этот проход, вернее, сторожили то, что располагалось за ним. Как там сказал Ли Бо — «Источник Времени»? Что это? Просто красочное название, или что-то действительно имеющее отношение к Времени? Да и разве может существовать Источник Времени? Опять что-то иносказательное, но уже от Бессмертного, который неверно понял дракона?
Мне кажется, Бессмертный и сам не знал о чем говорил. Возможно, он повторял чьи-то слова, не понимая их смысла. Иначе бы объяснил, что имел в виду. Как, например, было с Дао, когда оказалось, что он так и не постиг свое Дао…но уверенно рассказывал о нем направо и налево, и наставлял других.
А возможно…возможно Ли Бо постиг свое Дао, но не смирился с ним…пошел против него. Зная Ли Бо — это очень даже возможно.
Я взглянул на драконов. Значит, они когда-то были живыми?
Выглядели как камни, но ведь и Ли Бо с виду простой глиняный кувшин. В этом мире «живой» — понятие растяжимое.
Неожиданно бесстрашно из кувшина выглянул Лянг. Его глаза всматривались в драконов, в каждую их застывшую чешуйку, в каждую лапу, в каждый волосок. Он словно впитывал, как должен выглядеть настоящий дракон.
Он был маленьким, уязвимым, беспомощным карпом перед пятнадцатью монстрами этого Древнего Мира, но в нем не
