Дело прежде всего (СИ) - Мушинский Олег
— А что тут сомнительного? — спросил Максим. — Обычная коррупция. У нас в девяностые военные склады вообще подчистую распродавали. Танки, самолеты пачками на сторону уходили, а тут всего-то какие-то ружья.
— Ну, во-первых, не какие-то, — возразил Феликс. — Это тяжелые павловские двустволки.
— Уже неплохо, — заметила Аннет, вызвав на лице Поля кислую физиономию.
— А во-вторых, Орден строго контролирует свои кадры, — продолжил Феликс. — Была у меня знакомая из орденских, так то, что она называла страшной авантюрой, по нашим меркам даже за серьезное правонарушение не считалось. Ну и потом: я еще могу поверить в вороватого кладовщика, который сумел украсть партию оружия. Даже в начальника склада, потому что столько можно украсть только с его попустительства. Партия немаленькая, деньги, соответственно, тоже, есть ради чего рискнуть. Но зачем тащить оружие обратно?
— А деньги этот вор-кладовщик уже получил? — спросил Максим.
Феликс в ответ пожал плечами.
— Просто у нас была похожая история, — сказал Максим. — Ну, то есть, в моем мире. Был у нас там один предприимчивый генерал. Распродавал оружие из своей части. Мы за ним два года охотились.
— О, так вы были сыщиком? — удивилась Аннет. — Вот бы не подумала.
— Да нет, — ответил Максим. — Я был журналистом. Газетчиком по-вашему. Проводил журналистские расследования. Раскапывал случаи коррупции, а когда набирал достаточно материала, отправлял его в газету.
— А почему не в полицию? — спросил Поль.
— Ну… — Максим задумался и не сразу нашел, что ответить. — Другая культура. Так уж у нас сложилось. Главное ведь, чтобы работало.
— А оно работало? — хмыкнул Феликс.
— Представь себе, да! Мы с моей командой проводили расследование и публиковали результаты. Общественность, естественно, возмущалась и требовала наказать виновных. Полиция проверяла материалы, дело быстро доходило до суда и, бывало, суд назначал очень серьезные сроки. Мы однажды даже кандидата в мэры посадили!
— Восхитительно! — пропела Аннет.
Поль покачал головой.
— Работает — это аргумент, — признал он. — С ним не поспоришь. Но по мне правильно, когда каждый занят своим делом. Преступников должны ловить сыщики. А простые люди, или карлики, должны делать свою работу. Мы — рабочий класс. По крайней мере, некоторые из здесь присутствующих.
— Вот с такой философией на вас и ездят все, кому не лень, — лихо запрыгнул на любимого конька Максим.
— Это кто на мне ездит? Аннет? — искренне удивился Поль; его взгляд оторвался, наконец, от газеты и совершил неспешное путешествие до девушки и обратно. — Ну да, есть немного иногда. Но не настолько, чтобы требовать прибавки к жалованию.
Аннет усмехнулась. Максим вздохнул:
— Вот он, ваш предел — прибавка к жалованию.
— А ты что предлагаешь? — спросил Поль. — Конкретно. Я твои речи пару раз у Ганха слышал. Звучит красиво, а что делать надо?
— Изменить мир, — уверенно сказал Максим.
Феликс нахмурился. К этому моменту он уже был склонен согласиться с оценкой Ганха и считать Максима безобидным чудаком, однако у закона на подобные чудачества была своя точка зрения, которая гласила, что чудак безобиднее всего смотрится в одиночной камере. Особенно если к его чудачествам кто-то прислушивался, а Аннет, похоже, слушала с интересом, хотя лично ей в предлагаемых Максимом переменах никаких прибылей не предполагалось. Впрочем, возможно, ей была интересна реакция карлика или она просто изображала интерес из вежливости.
— Я просто никак не пойму, — продолжал Максим. — Неужели вам, ну, в смысле, всем карликам, нравится такая жизнь?
— А что в ней плохого? — удивился Поль. — Все работают, все при деле.
— А кто-то этой работой пользуется, — заметил Максим.
— Так это ж хорошо, — сказал Поль. — Чего толку работать впустую? Когда работа никому не нужна — это и не работа вовсе. Это как у виларов. Перфоманс, вот. Что-то изображают, что-то делают, вроде красиво, а толку на выходе — ровный ноль. У нас всё не так. Может, и не так красиво, а только добротно и надежно. Я тебе, Максим, больше скажу. Мы — хребет всей этой цивилизации, — последнее прозвучало даже с какой-то ноткой гордости. — Уйдём мы или там борьбой по-твоему займемся — всё рухнет.
— Ну, — уже неуверенно возразил Максим. — Так ведь и надо: весь мир насилья мы разрушим до основания, а затем…
— А затем мы же будем его восстанавливать в три смены без выходных, — перебил его Поль. — Нет уж, спасибо! У меня лично и без того работы хватит. Опять же благодаря вам!
— Тогда давайте вернемся к нашим делам, — сразу вклинился в их разговор Феликс. — Максим, так что там с вашим генералом и как он связан с нашими проблемами?
— С нашими, надеюсь, никак, — отозвался Максим. — Он давно умер. Но, как говорится, «дедушка умер, а дело живет». Выглядело то дело следующим образом. Когда я вычислил, что генерал распродал все склады, я натравил на него проверку. Представляете, как бы это эффектно выглядело? Приезжают важные чины из министерства, распахивают двери складов, а там — шаром покати. Только не выгорело. То есть, проверка приехала, а всё на месте. Ни одного патрона не пропало.
— Он успел выкупить всё обратно?
— В том-то и дело, что нет. Не у кого было выкупать. Все его покупатели, кого я смог отследить, были убиты. А всё, что им было продано, оказалось на складе.
— Русалок так просто не убьешь, — хмыкнул Феликс. — Хотя убили доставщиков. Что, кстати, тоже логично. Не станут же русалки жаловаться, что им контрабанду не довезли. И спросить не с кого, драконов больше нет. Почти идеальное преступление.
— Почему почти? — спросила Аннет.
— Потому что мы его распутаем.
— Уверен? — спросил Поль. — Максим, а ты преступление с генералом распутал?
— Не совсем, — признал тот. — Проверка, конечно, провалилась. Меня даже за клевету хотели привлечь, но потом моими публикациями заинтересовались друзья убитых. Они сумели сложить одно с другим и началось новое расследование.
— И чем оно закончилось?
Максим пожал плечами.
— Не знаю, но генерал умер. Потом я к вам сюда попал, а у вас связь с нашим миром какая-то односторонняя.
— Это верно, — проворчал Поль. — Не повезло тебе.
— Да как сказать, — Максим криво усмехнулся. — Там ведь меня убить хотели. Собственно, почти убили.
— О, как же вы спаслись? — спросила Аннет.
— Ну, я к вам попал. Я тогда на пароме в Финляндию отправился. Думал отдохнуть малость, нервы успокоить. Успокоился… — Максим снова усмехнулся. — Когда на палубе ночью трех громил встретил. Ну, в общем, получил по физиономии, а потом меня за борт выкинули. Так бы и утонул, но тут очень кстати переход в ваш мир подвернулся.
— И где именно? — поинтересовался Поль.
— Да я точно не скажу, — признал Максим. — Ночь была темная. Меня-то почти сразу здешние рыбаки выловили, но потом мы с ними да с орденским инженером весь район на их лодке прочесали — и ничего похожего.
— Да, дела, — вздохнул Поль.
— Ты лучше вот что скажи, Максим, — сказал Феликс. — А ты этой своей историей только сейчас с нами поделился, или еще с кем? Ну-ка, напряги память.
Франт озадаченно посопел, в задумчивости поглаживая подбородок, после чего резко кивнул:
— Точно! Меня же рыбаки с рук на руки Ордену передали. Ну, то есть я тогда еще не знал про Орден, но люди вроде серьезные, официальные. А я полностью растерялся и все им как на духу выложил. Кто я, откуда и ничего такого не замыслил. Там разные люди со мной беседовали. Бывало, и не по одному за раз, так что кому чего я рассказывал, тут хоть убей — не припомню.
— Это не принципиально, — сказал Феликс. — В маленьком гарнизоне все офицеры друг друга знают и растрепать историю от ходока мог кто угодно и кому угодно.
На словах о маленьком гарнизоне Аннет фыркнула, но больше ничего по этому поводу не сказала.
— Значит, нужно убедиться, что оружие на складе, — сказал Максим. — И думать дальше, что с этим делать. Русалки ведь так просто от нас не отстанут.
