Часовые времени - Дмитрий Валерьевич Политов
Евгений. 1906-1907
На следующий день они гуляли по городу. Просто бесцельно бродили по заснеженным улицам, болтали ни о чем, пару раз заходили в кафешки – погреться, выпить чаю и отдохнуть. А потом снова и снова наслаждались выпавшей нежданно-негаданно передышкой. Белугин не лез к подруге с расспросами о состоявшейся накануне встрече. Зачем? Захочет – расскажет сама, нет – на нет, как известно, и суда нет.
Только вскоре их идиллическая прогулка оказалась нарушена самым что ни на есть бесцеремонным образом. Когда они шли по набережной вдоль Водоотводного канала, возле Чугунного моста, их окликнули. Невысокий молодой человек лет двадцати пяти, гладко выбритый, изящно одетый, по внешнему виду типичный англичанин, эдакий лощеный денди, стоял, облокотившись на ограждение, и задумчиво смотрел на людей, идущих по Пятницкой.
- Ольга! Вот это встреча, безумно рад тебя видеть. Так ты в Москве теперь? Ну же, что ты молчишь, неужели не рада нашей встрече?
Белугин искоса глянул на подругу. Девушка смотрела на приближающегося к ним мужчину со странным выражением восхищения и ненависти, причудливо застывшим на ее лице. Так смотрят на заклятого врага, на которого вы вели безуспешную охоту долгие-долгие годы, но вдруг оказавшегося перед вами совершенно открыто. И хочется, воспользовавшись случаем, немедленно выстрелить, но… ситуация не позволяет и ничего не остается, кроме как отдать должное противнику, за то что в очередной раз обвел вас вокруг пальца. Но практически сразу она опомнилась, взяла себя в руки и вновь надела маску равнодушного наблюдателя.
- Здравствуй, Джеймс. В самом деле, не ожидала. Я слышала, ты сейчас живешь где-то в Америке.
- Ах, там такая скука, - отмахнулся «англичанин». – Все озабочены исключительно тем, чтобы побольше заработать, а я, если помнишь, всегда чурался коммерции.
- Неужели? – прищурилась Ольга. – Помнится тогда, в Киеве, ты придерживался несколько иных взглядов. И сумму с нас содрал весьма впечатляющую. Жаль только, - в ее голосе прорезались угрожающие нотки, - что получили мы в итоге пшик!
- Ах, Киев, - мечтательно вздохнул Джеймс. Он остановился в паре шагов и до Белугина донесся запах дорогих сигар и хорошей туалетной воды. – Пожалуй, самое счастливое время в моей жизни. Но ты излишне пристрастна ко мне, дорогая, я вовсе не виноват в том, что тогда произошло. Кто же знал, что ваш химик окажется столь неловок? Представляете, - «англичанин» повернулся к Евгению, словно ища сочувствия, - он видимо сломал по неосторожности стеклянную трубку в запале и тут же отдал богу душу, бедняга. Такая досада, но ведь, в сущности, не он первый, не он последний.
- Твои материалы были никуда не годными! – прошипела Ольга, вспыхивая, точно порох. – Именно поэтому тогда погиб наш товарищ и была сорвана операция.
- Клевета! – горячо возразил Джеймс. – Форменная клевета! Я всегда работал исключительно с первоклассными товарами. Однако… может быть, ты забудешь ненадолго о наших давних, хм, недоразумениях, и познакомишь, наконец, со своим спутником? – он остро глянул на Белугина.
- Еще чего, - презрительно фыркнула Ольга. – Твои дружки из Гнездниковского обойдутся без этих подробностей[1]. Кстати, это не они там тебя дожидаются? – она кивнула в сторону двух мужчин, мявшихся неподалеку и поглядывающих на них с изрядной долей настороженности.
- А вот такими обвинениями я бы бросаться не советовал, - зло оскалился Джеймс, сбрасывая маску дружелюбия. – Особенно, если не можешь подкрепить свои слова весомыми доказательствами. Вредно, знаешь ли, для здоровья! А господина Белугина я и так знаю, наслышан о его подвигах. – «Англичанин» отвесил Евгению короткий поклон. Причем до боли напоминавший тот, что выполняют бойцы на Востоке перед началом поединка.
- Хаджимэ?[2] – с улыбкой осведомился Евгений. Ситуация его скорее забавляла, чем пугала. Он нисколько не сомневался в своих способностях быстро и качественно отправить к праотцам и этого разряженного хлыща и его дружков. А присутствия рядом большего количества людей, представляющих для них с Ольгой какую-нибудь угрозу, он не ощущал, сколько ни напрягал все свои чувства. В том числе и те, о которых в здешнем мире не имели не малейшего представления.
- В другой раз, - вежливо поблагодарил Джеймс. – Мы обязательно продолжим нашу беседу, но в другой раз. Сейчас, увы, обстоятельства вынуждают меня покинуть вас. Дела-с! – он коротко бросил к виску на военный манер два пальца и, четко развернувшись через левое плечо, пошел к своим приятелям.
- Не поскользнись, - насмешливо посоветовала Ольга. – И по сторонам посматривай. Внимательно!
- А то снег башка попадет, совсем плохо будет, - процитировал Белугин и заразительно засмеялся, откинув назад голову.
Ольга непонимающе посмотрела на него, но быстро сообразила и тоже улыбнулась.
- Все тебе шуточки, а этот мерзавец давным-давно приговорен нами к смертной казни. После киевской истории он сбежал. Все думали, что он прячется где-то за океаном, забившись в самую дальнюю нору, сменив имя и боясь показать нос из своего убежища. А тут, на тебе, сталкиваешься с ним лицом к лицу посреди Москвы. Представляешь мои ощущения? Надо немедленно предупредить товарищей.
- Думаешь, они не в курсе? – лениво спросил Евгений.
- О чем ты?
Белугин достал папиросу и, повернувшись спиной к ветру, чиркнул спичкой.
- Прости, Оленька, но мне кажется, что вряд ли этот «живой труп» решился столь легко и непринужденно показаться тебе на глаза, не стой у него за спиной какая-нибудь серьезная сила.
- Охранка?
- Вряд ли. Не их стиль. Любопытнее тот факт, что твой старинный друг – Ольга скривилась, но промолчала, внимательно слушая его рассуждения – объявился на следующий день после довольно важной встречи. Ты же не будешь отрицать, что она и в самом деле была таковой? Умница. Возьми с полки пирожок. Так вот: что хочешь со мной делай, но в такие удивительные совпадения я никогда не поверю. Больше всего это похоже на то, что кто-то из товарищей, облеченных властью, решил посвятить нас в кое-какие детали предстоящей операции. Для которой, в свою очередь, потребовалось участие Джеймса. Ну а чтобы ты не разрядила в него ненароком обойму своего пистолета, сорвав намеченное дело, его показали заранее. Точнее, велели показаться. Думаешь, он совершенно случайно откуда-то знает меня, хотя я, готов спорить
