Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – монарх

— Какой же риск? — поинтересовался я.

— Не поднимут мятеж степные варвары, — сказал он, — когда вы вот так беспечно оставили Гандер- сгейм без защиты?

— Гандерсгейм? — спросил я. — Какой Гандер- сгейм?.. A-а, вы подумали, что эти люди прибыли из Гандерсгейма?.. Ну что вы, герцог...

Он посмотрел на мою гнусную улыбочку, помрач­нел еще больше.

— А кто эти они?

Я сказал медленно и проникновенно:

— Как я уже сказал, армия из Гандерсгейма уже пе­реброшена на побережье Сен-Мари. Не сюда, в другое место. Мы готовимся ударить с трех-четырех сторон.

— Тогда кто это прибыл?

Я широко и радостно улыбнулся.

— Как я уже сказал, первый отряд вестготцев при­был недавно, а сегодня начала высаживаться вся вест­готская армия. Один корабль здесь, девятнадцать... в другом месте. И стрела на их карте нацелена на Геннегау. Как бы красивое воинское состязание, кто первым возьмет город и кто ворвется в королевский дворец, чтобы всех там предать смерти. Скажу даже больше, по нашей старой дружбе его величество ко­роль Вестготии Херлуф Сильвервуд расщедрился и прислал свою личную армию!

Он сказал невольно:

— А вестготцы почему...

Он умолк, уже понял, а я сказал с удовольствием:

— Во-первых, Вестготия всегда была вашим сопер­ником, только Белый Рог вас удерживал от того, что­бы помериться и силой. А когда в Вестготии узнали, что я всех вестготских рыцарей, что пошли со мной, наделил в Гандерсгейме богатыми землями... хотя это вы уже знаете.

Он вздохнул.

— Боже, что вы натворили...

— Я? — спросил я с изумлении. — А не вы?

Он сказал сломленно:

— Теперь я начинаю сомневаться, что Сен-Мари способна сражаться на четыре стороны. Однако мы все-таки будем драться отчаянно. И победим с Бо­жьей помощью!

— Господь не может помогать обеим сторонам, — возразил я мягко, — а нашей, как уже видите, по­могает... Герцог, не будем ходить вокруг да около. Вы знаете мои требования.

Он произнес глухо:

— Но нужно же какие-то условия...

Я сказал, понизив голос:

— Не стоит такие вопросы обсуждать даже в при­сутствии часовых. Они могут оказаться весьма щекот­ливыми. Не для меня, герцог. Как я понимаю, вы все еще в плену стереотипов!.. Вы настолько уверены, что рыцари Ордена Марешаля не пропускают или пропу­скают наши войска с трудом и задержками... что мне просто неловко за вас... Эй, стража! Срочно сюда сэра Альбрехта. Можешь заодно и Норберта.

Никакой стражи, естественно, нет, но вопль мой услышали, Вирланд только взял фужер с вином, но успел осушить до половины, когда полог откинулся, вошел Альбрехт, как всегда блистающий, веселый и нарядный, коротко поклонился и посмотрел на ме­ня с вопросом в серых серьезных глазах, за которыми каждый сразу увидит мощный мозг, а хватку уловит в цепком взгляде.

— Ваше Величество?

Тон, которым он это произнес, говорит яснее ясно­го, что я, Ричард Завоеватель, самое что ни есть Его Величество, остальные величества предо мной как му­равьи перед лосем.

— Граф Альбрехт Гуммельсберг, барон Цоллерна и Ротвайля, — сказал я, — вы его наверняка знаете по прошлым его... гм... подвигам. Сейчас он еще и канцлер далекого королевства Сакрант, где Мунтвиг держал резиденцию... Граф только что прибыл через Тоннель, о чем может поклясться на Библии... Кстати, глава моей разведки.

Полог шатра откинулся, вошел Норберт, сухой и подтянутый, холодный, строгий, как обычно, с чисто выбритым до синевы подбородком, воинственно при­поднятыми кончиками усов, высокий и твердый, как старый дуб.

Я постарался смотреть на него глазами Вирланда, сэр Норберт хорош, такие соратники всем нужны: немолод, но лицо почти без морщин, разве что про­дублено ветрами и морозами, под глазами небольшие мешки, да взгляд суров и недоверчив, как у много по­видавших людей.

— Барон Норберт Дарабос, — представил я. — Гла­ва моей внешней разведки и легкой конницы. Вы его тоже возможно знаете и даже помните. Только что прибыл через Тоннель с передовым отрядом. Как вы понимаете, разведчики нужны на новом месте в

первую очередь, потому у них знаменитые скакуны, выведенные герцогом Ришаром, вы слыхали, знаю. Потому оба начальника разведок так оторвались от основной массы, что сейчас только-только входит в Тоннель.

Лицо Вирланда стало серым.

— Но как же...

— Клятва рыцарей Ордена? — договорил я. — Так я один из этого ордена. Не последний, замечу скромно. И сын верховного магистра герцога Готфрида, что от­казался от трона Сен-Мари.

Он прошептал сломленно:

— То была его главная ошибка. Прими он трон, в Сен-Мари был бы мир и спокойствие. Я первый под­держивал его и отдавал голос в его поддержку!

— Герцог, — напомнил я, — давайте не уходить в сторону. Сейчас реальность такова, что мои войска прибывают с каждым часом. Держать их на месте в бездействии будет глупо. Растеряют боевой дух. Вы понимаете... Сэр Альбрехт, сэр Норберт, вы можете идти принимать прибывающие войска.

Оба поклонились и вышли, держа морды ящиками. Вирланд сказал тяжело:

— Торопитесь начать наступление?

— Тороплюсь получить определенность, — ответил я. — Будете ли оказывать сопротивление крестонос­цам, что под знаменем церкви и с пением псалмов идут восстанавливать на троне законно избранного короля, или же дерзновенно и попирая все человече­ские и Божьи законы, кощунственно воспротивитесь торжеству Божьих законов...

Он поморщился.

— Вы дважды повторили насчет Божьих законов. Перебор.

— Эмоционально оправданно, — возразил я. — А вы алгеброй гармонию? Не выйдет, главное — эмо­ции. Люди разве умом пользуются? Если правильно нажать на чувства верующих... а кто у нас неверую­щий?.. то вас свои же и разорвут.

— Это не по-рыцарски, — заметил он суховато.

— А мы сейчас рыцари, — уточнил я, — или, на­против, политики?

Он ответил с тем же оттенком неприязни:

— Я предпочел бы иметь дело с рыцарем.

— Первая заповедь рыцаря, — напомнил я, — за­щищать церковь, а также всех обиженных и угне­тенных. И вообще всех, кто не может защитить себя сам. Так что, как понимаете... может быть, вам лучше иметь дело с политиком?

Он спросил угрюмо:

— А что предложит политик?

— Политика, — сказал я, — искусство компромис­са. Рыцарь не знает полутонов, у него либо свет, либо тьма. И тьму уничтожает нещадно и без колебаний. А тьмой, как вы понимаете, сумеем представить вас и всю вашу команду. Политик же вообще не видит ни белого, ни черного, для него только оттенки серого, а нюх ловит всякие нечистые запахи. Но зато с по­литиком можно договориться.

Он проговорил голосом прижатого к стене чело­века:

— Ваши условия?

— Никаких, — отрезал я. — Полная и безогово­рочная капитуляция. Через несколько дней я буду в Геннегау... или на том месте, где он находился. Ни­чего страшного, герцог! Когда-то на месте Геннегау был великий и прекрасный город Генлабнае, столица Арндского королевства. И ничего, как видите. Был один город — стал другой. А вместо стертого с земли Арндского королевства появилось выстроенное при­шлыми племенами Сен-Мари. А мы снова выстроим Арндское! Для выполнения этой великой цели в свое время, как вы помните, был создан Орден Марешаля.

Я утешал его, искоса наблюдая, как меняется лицо недавнего властелина Сен-Мари.

— Неужели, — спросил он мрачно, — вы в самом деле готовы залить кровью Сен-Мари?

— И даже стереть его с лица земли, — охотно под­хватил я и счастливо заулыбался. — Герцог, мне под­вернулся случай получить прозвище величайшего из завоевателей!.. Как могу упустить такой шанс?.. Пожа­луйста, дайте мне осуществить свою мечту! Сопротив­ляйтесь изо всех сил, яростно и до последней капли крови!.. Чтобы подвиги на каждом шагу, чтобы кровью был полит каждый камень городских стен и улиц, что­бы в Геннегау не осталось семьи, где не были бы убиты все мужчины и не изнасилованы женщины...

Вирланд сказал с той мягкостью, в которой чув­ствуется стальная твердость, как металлический ка­стет в бархатной перчатке:

— Ваше Величество, я по-прежнему убежден, ко­ролем может быть только лорд из самого Сен-Мари. Наши традиции, гордость, достоинство, даже много­вековая изоляция от остальных королевств... Не толь­ко лорды, даже народ отвергает чужаков.

Я ответил холодно:

— Я вроде бы и не пытался взобраться на трон. Напоминаю еще раз, я уже король!.. Три королевства соединил в одно, а еще у меня армия из полудюжи­ны королевств... Так что я как не претендовал на трон Сен-Мари, так и не претендую.

Он учтиво наклонил голову.

— Тогда этот вопрос отпадает. Но что вы планиру­ете дальше?

— Герцог, — сказал я, — кто владеет информацией, тот владеет миром.

— Ваше Величество?

— Вы забыли про герцога Ришара, — напомнил я.

Он наморщил брови, подумал, спросил с неуверен­ностью:

— А что с ним? Я слышал, вы его отпустили не­множко поплавать вдоль берегов Вестландии...