Второй Шанс 3 - Аргус
— И что ты узнал?
— Если коротко, то они там планируют совершать путешествия во времени и пространстве!
— Что⁈ — брови Громова полезли вверх: — Какие еще путешествия?
— Во времени и пространстве! — твердо произнес полковник.
— Это что за фантазии? И ты в это поверил? Они что, нашего коллегу Герберта Уэллса начитались и машину времени делают? — рассмеялся генерал, но Лукин оставался вполне серьезным.
— Я тоже сначала подумал, что это какая-то мистификация, — также серьезно продолжал полковник, — но тут начало всплывать много разных деталей, — и он вынул блокнот.
— Каких деталей? — раздраженно спросил Громов, понимая, что напрасно потерял столько времени и сил.
— Из того, что мне удалось представить по обрывочной и достаточно разрозненной информации, эта группа создает и разрабатывает новую научную дисциплину, — он открыл блокнот и прочитал вслух по слогам, — транс-пер-со-но-логия! Тьфу ты. Язык с этими учеными сломаешь.
— Что это еще за логия? — спросил генерал.
— Как я понял, это наука о путешествии сознания во времени и пространстве. Есть еще слова, — он снова замешкался, и произнес вслух, — транс-пер-со-навт, транс-пер-соно-дром. Что это я еще не понял, но члены группы активно их используют.
— Что это за шаманизм? У них там бубна нет? Они пляски возле костра не устраивают? — пошутил Громов.
— Бубна я не видел, может где-то и есть, — серьезно ответил Лукин, — позвольте теперь изложить всю картину в целом?
— Давай!
— Все началось с аварии, в результате которой Александр Иванов — потеряв старую память — якобы, приобрел новые необычные способности. Он снова сходится с внучкой Вашего друга, через ее отца устраивает фурор на Ученом Совете, делает много изобретений. Потом он излечивает самого академика, и тот создает академическую группу. Отъезд семейства Бессоновых приводит к тому, что планы связанные с совершённым им изобретением, без поддержки дирекции института, откладываются.
Но он продолжает тесное общение с Сергеем Порфирьевичем. Они даже бегают по утрам вместе. Кроме того, Александр посещает стрелковый тир, где — по протекции полковника милиции Крякина — осваивает навыки обращения с охотничьим оружием. Думаю, именно тогда дочка этого полковника… Карякина, и положила на него глаз.
— Это-то ему зачем? Умение обращаться с охотничьим оружием? — прервал его генерал.
— Сейчас все прояснится, — продолжил Лукин. — Так вот, Иванов сдает досрочно экзамены на золотую медаль, и, внимание, отправляется вместе с академиком в Хабаровский край!
— Зачем? — еще больше удивился Громов.
— Официально — поработать на золотых приисках, чтобы заработать денег.
— А неофициально?
— А неофициально, они — вместе с руководителем приисковой артели по кличке Медведь — отправились в горы и вернулись оттуда с двумястами килограммами кускового золота, очень высокой пробы. И получили за это, между прочим, чуть меньше трехсот тысяч рублей!
— Ого! А что значит кускового золота?
— По их словам, они нашли огромный самородок и распилили его на части, так как целиком вывезти его с места находки не представлялось возможным.
— Ну что в этом такого?
— Ничего, если не считать того, что в тех местах золотых приисковых месторождений отродясь не было. Но местные жители, такими же кусками и именно такой же чистоты, в былые времена сдавали точно такое же золото.
— В былые? Это на сколько давно? И где они его взяли? — спросил Громов с нескрываемым любопытством.
— Поселение этих жителей было уничтожено налетом банды грабителей. Полностью. Но что интересно. Когда я изучал архивное лагерное дело Сергея Порфирьевича, затребованное при его реабилитации из места заключения, и которое осталось в нашем архиве, там была его объяснительная о необычной смерти одного заключенного.
— И что в ней было необычного?
— Ускоренное старение! За несколько месяцев сорокалетний здоровый мужчина превратился в дряхлого старика и умер от старости!
— Ну это же не курорт, а все-таки лагерь.
— Не спорю, но главное не это. Главное, что в описательной части этой записки указано место рождения этого умершего заключенного!
— И какое?
— То поселение, жители которого сдавали такое золото и которые погибли, — торжествующе сказал Лукин.
— Ну ты, Жора, настоящая ищейка! — протянул Громов с восхищением. — Если возьмешь след, то не соскочишь с него! За что тебя ценю и уважаю! — улыбнулся генерал. — Так ты думаешь, их поход за золотом и этот заключенный связаны между собой.
— Уверен! Скорее всего, жителей поселения убили из-за этого золота. Но самого золота не нашли. А этот заключенный знал о нем и где оно хранилось, и, умирая, рассказал об этом Сергею Порфирьевичу, который выхаживал его в лагере перед смертью. Вот он и вернулся за ним. И мужа своей внучки взял с собой. Семейный подряд, так сказать.
— Но ведь это же не противозаконно? — уточнил генерал.
— Тут смотря как повернуть. Если это трактовать как работы по золотодобыче, то законно. А вот если рассматривать это как находку клада, то там им полагалось всего двадцать пять процентов от суммы.
— Интересно. Но ведь у государства при приеме этого золота вопросов к ним не было?
— Насколько мне известно, нет.
— Ну тогда и нам нечего волноваться, в конце концов, это не наше направление работы.
— Согласен, Владимир Федорович, тем более, что основную сумму этих денег, они планируют потратить на работу академической группы, ремонт и закупку оборудования. То есть, по сути, на государство! Так я возвращаюсь к изложению картины событий.
— Да, но это было интересно!
— Возвращение Иванова и Сергей Порфирьевича из Хабаровска совпало с возвращением Екатерины Бессоновой из-за границы. Иванов сделал ей предложение и она его приняла. Сейчас они живут вместе.
— И что?
— Зачем полковник нашего управления по Академгородку взял Иванова в оперативную разработку? Какие материалы дела он от меня скрыл? Что там такого секретного? Это была его инициатива, или кого-то другого? И этот кто-то другой из нашего ведомства? Из нашей страны? А может быть тут есть другие интересы?
— Какие другие? — сразу нахмурился и насторожился Громов.
— Забугорные, например, — медленно ответил Лукин, — и вот, что меня очень сильно заинтересовало…
— Да тут все очень интересно, — буркнул генерал, — говори.
— Когда я беседовал тет-а-тет с оперуполномоченным ОБХСС, я сразу понял, что это тертый калач. Опытный, с большим стажем
