Серый кардинал - Amazerak
История страшная, что уж там. Нравы у эльфов были не самые миролюбивые. Теперь понятно, почему моя собеседница считает, что клан Танг надо вырезать под корень.
Я же больше склонялся к тому, чтобы натравить на эльфов третье отделение, поскольку кровавая мясорубка в городе вызовет недовольство у обер-полицмейстера и прочей аристократии и создаст мне же проблемы. Но это ещё сложнее. Надо ведь найти доказательства того, что Херендил готовит восстание. А если нет? Если он даже не собирается идти по стопам своего отца? Может, его цель — банально разбогатеть? Само по себе это не преступление.
— Мне жаль. У вас была тяжёлая судьба, — сказал я.
— Не нужно. Не знаю, как для вас, но для дроу жалость оскорбительна.
— Прошу прощения. Это просто фигура речи. «Мне жаль» — так у нас принято говорить. Я не испытываю к вам жалости. Наоборот, ваши сила и мужество вызывают уважение.
— Благодарю, — Мерил на секунду потупила взгляд, но быстро приняла прежний бесстрастный, надменный вид.
— Тогда я вот что не понимаю. Почему сын мятежника, совершивший столь ужасное преступление, до сих пор на свободе? Почему его и его родню не отправили на каторгу или не повесили? Почему этим делом не заинтересовались главное полицейское управление и третье отделение?
— Полиция и губернатор куплены. А в Петербурге никого не волнуют дела квенди и дроу в этом захолустье. К тому же это наша личная распря. Вас, людей, она не касается.
— То есть, вы сами не захотели обращаться в полицию?
— И какой смысл? Чем вы, люди, смогли бы помочь? Допустим, повесили бы Херендила и нескольких его родственников. Но клан Танг останется. Отец не стал этого делать ради меня и тех, кто выжил.
— Тогда вас бы просто добили. Логично.
— Поэтому я и говорю: нужна армия, нужны две-три сотни наёмников, маги и много оружия. А это стоит больших денег.
— Я подумаю. Но для начала займусь Херендилом. Теперь я хотя бы знаю, где на него можно устроить засаду. Общественное место, где полно народу — как раз то, что надо.
— Даже если вы его убьёт, его сыновья вырежут ваш род так же, как и наш. Хотя… какое мне дело? Дела людей не касаются дроу.
— Это разумно.
— Если хотите, могу узнать, когда Херендил поедет в театр. У меня знакомые там работают.
— Это было бы очень кстати…
В этот момент телефон в кармане завибрировал. Я подумал, что-то важное, но на экране высветился номер Нивельги. Вряд ли вопрос жизни и смерти.
— Простите. Отвлекают, — я убрал телефон в карман. — Если у вас получится дать мне знать об этом, буду очень вам благодарен.
— Не за что. Я позвоню, как станет что-то известно.
— Значит, будем оставаться на связи.
Мы вышли из ресторана вместе. Мерил села в свой матово-чёрный Руссо-балт Б-класса и уехала. Я же позвонил Нивельге:
— Алло. Привет. Ты только что звонила. Прости, не мог взять трубку.
— Привет! Что, дел много?
— Важная встреча была. Она уже закончилась.
— Значит, я почти вовремя. Как дела?
— Всё хорошо. А у тебя как? Гоблины больше не нападали?
— Не, у нас всё тихо. Утром вояки приехали и всех зеленорожих перебили. Слушай… я тут хотела спросить… Не хочешь сегодня куда-нибудь сходить поужинать?
— То есть, ты меня приглашаешь?
— Ну да, вроде того.
— Сегодня вечером я свободен. Поэтому да, мы можем куда-нибудь сходить.
— Отлично! Давай встретимся где-нибудь… где-нибудь на набережной в центре. Возле памятника вашему императору. Знаешь, где это?
— Я в городе недавно, поэтому нет.
— Тогда слушай внимательно, объясняю…
Нивельга подробно описала место, где хотела со мной встретиться. Это была небольшой речушки как раз недалеко от городского театра. Там находился памятник одного из русских императоров, который я, по словам орчихи, найду быстро. Условились на шесть часов.
А сейчас было ещё только два часа дня, и я поехал домой.
Возле тётиного дома стояли минивэн представительского класса, похожий на тот, на котором мы отвозили сестёр Одоевских, чёрный «Вепрь» и ещё один внедорожник с кучей хромированных деталей. Первым делом я подумал, что опять приехал Алласар или его родственники.
Но когда я зашёл в дом, дворецкий Евдоким сказал, что у Ирины гости, и проводил меня в гостиную на первом этаже.
На диване сидела тётя в нарядном бордовом платье, а в креслах — два незнакомых господина в костюмах-тройках тёмных тонов с золотыми пуговицами. Один был уже немолодой, с широким лицом, обрамлённым седеющей бородой, второй — невысокий мужчина лет тридцати с близко посаженными глазами.
— О, Андрей, как хорошо, что вы приехали! — обрадовалась Ирина. — А к нам как раз гости пожаловали. Знакомьтесь, мой отец — Сергей Александрович Одоевский, мой брат — Игорь Сергеевич. А это Андрей Воронцов.
— Вот мы и познакомились, внук, — усмехнулся сквозь бороду Сергей Александрович. — Очень рад.
— Мне тоже очень приятно, — сказал Игорь. — Жаль, не было возможности встретиться раньше. Вы сын Тамары, как я понимаю?
— И я рад знакомству, — сказал я. — Совершенно верно, я — сын Тамары. Вы её хорошо знали?
— Вовсе нет. Тамара вышла замуж и уехала из дома, когда мне было лет десять, кажется.
— Присоединяйтесь, Андрей, — предложила тётя. — Мы как раз обсуждаем нашу проблему.
Я сел в свободное кресло. Тётя, наконец, обратилась за помощью к своему отцу, и теперь тот вместе с одним из сыновей приехали решать проблемы с эльфами. Вот только что они сделают? Под ногами будут мешаться? Я опасался, что дед сейчас возьмёт власть в свои руки и начнёт распоряжаться как у себя дома, а тётя проболтается ему про мою силу. О ней и так известно уже слишком многим. Знают шофёр, два охранника, которые сопровождали сестёр, и, скорее всего, Глеб Дмитриевич.
Не получалось хранить секрет. Рано или поздно о нём весь город узнает, и все будут меня за двадцать пять метров обходить. К этому следовало готовиться. Но а пока… пока я должен сделать то, что планирую. И нельзя, чтобы кто-то мешал.
— К сожалению, я здесь ненадолго,
