Депутат - Алексей Викторович Вязовский
— Троллейбус, тебя стучать в дверь не учили⁈
— Извини, босс, Настя мне махнула рукой, мол, заходи. Какая-то она замороченная.
Санек пожал руку Димону, сел слева.
— Любку ищет. Срочно нужна мне. С чем пришел?
Саня начал долго и муторно рассказывать о проблемах магнитогорского завода, подсовывая попутно какие-то документы.
— Мне сейчас не до этой поебени, — осадил его я. — Разбирайся сам.
— Не тяну я в этом аудите, Хлыст, — развел руками Троллейбус. — Балансы, проводки… Поставки, отгрузки, даже плавка — еще туда, сюда. А как пошла квартальная отчетность — хоть вешайся. Ведь чую, наебут!
— Иди учись, — раздраженно ответил я. — Или найми кого-нибудь головастого, типа Йосика. А лучше и то и другое.
Я нажал на спикерфон, поинтересовался у Насти, нашлась ли Люба. Нет, не нашлась. Посмотрел на часы. Вечер пропадает. Ждать, не ждать…
— Что будем делать, Димон? — обратился я к Китайцу. — Ждем, или…
— А тема серьезная?
— Серьезнее некуда.
— До завтра ждет?
— Ждет.
— Босс, может вам развеяться? — Троллейбус достал какой-то разноцветный флаер со звездами, кольцами Юпитера, повертел его в руках. — Че такие грустные?
— Набухаться?
— Не просто так, — поднял палец Санек. — А культурно! С выдумкой, огоньком и задором! И девками…
Троллейбус начал описывать про какую-то «космическую» тусовку на ВДНХ, которая состоится этим вечером. Электронная музыка, лазеры, то, се… И честно я сначала хотел отмахнуться. Дел было по гланды, но он продолжал долбить: дескать, там все серьезные люди будут, необычное место, типа как в западном модном клубе. Да и развеяться не помешает.
— А по девкам что? — поинтересовался я, почти согласившись.
— Вызову двух чаровниц. Цепанул на том конкурсе красоты, где ты в жюри отсвечивал. Вам с Димоном.
— А сам?
— В этот раз обойдусь.
Я вяло поразмышлял, не позвонить ли Ленке. Хороший повод помириться. Потом вспомнил про лобненскую студентку. Нет, эту не надо. Опять скандал устроит. Хотя они все специалистки.
— Соглашайся, босс, — искушал меня Троллейбус, — они приличные. Но глотнув мартишки, дадут сто пудов.
— Неохота в общем зале потеть.
— Снимем вип-комнату, не проблема!
— Ладно, погнали, — я махнул рукой.
Подъехали к ВДНХ часам к одиннадцати. Уже издалека был слышен грохот музыки, которая доносилась из павильона «Космос». Площадь перед входом заполнили иномарки — BMW, Mercedes, и все свежие, не старше трех лет. Фейсконтроль при виде Рули, Китайца и сразу пятерых наших охранников мигом расступился, чуть ли не красную дорожку нам выкатили.
Внутри творилось что-то невообразимое. Я такого еще не видел, хотя повидал немало. Огромный зал павильона превратился в танцпол. Лазеры резали темноту, вспышки стробоскопов выхватывали из мрака сотни танцующих людей. Над головами парили космонавты в настоящих скафандрах, свисая с потолка на тросах. На стенах — проекции звездного неба и космических кораблей. Музыка била по ушам — что-то электронное, с повторяющимся ритмом, от которого вибрировал пол.
Толпа была странная, не те люди, к которым я привык. Рядом с нашими братками в малиновых пиджаках прыгали какие-то патлатые типы в широченных штанах, девчонки в блестящих топиках и с разноцветными волосами, художники, музыканты — публика, которую я обычно видел только мельком. Но все были в каком-то общем угаре, всем было плевать, кто ты и откуда.
— Накуренные, что ли? — поинтересовался Димон у Санька, кивая на тощего мужика с ирокезом на голове и стеклянными глазами. Он «танцевал», лежа на полу. Это больше выглядело, как человека плющит в ломке.
— А хуй знает. Кстати, можно тоже дунуть, — Троллейбус был в своем репертуаре. Он даже на зоне иногда умудрялся затащить косяк мариванны. Я взял.
— Вот примут тебя минтоны, придется бабки платить, — возмутился я. — Имей в виду — вычту из зарплаты!
Саня потащил нас наверх, в вип-зону. Там было попросторнее, музыка чуть тише, и можно было разговаривать. Столы ломились от закуски и выпивки. Официантки в серебристых комбинезонах разносили шампанское. За некоторыми столами шли серьезные разговоры — бизнес не дремлет даже на рейве. Я заметил пару знакомых лиц из бауманской братвы, кивнул им. Меня тоже узнали, покивали.
Уже спустя четверть часа к нам присоединились две фигуристые девчонки, Алёна и Жанна. Обеих я знал по конкурсу красоты. Меня тоже мигом опознали. Алёнка оказалось высокой блондинкой из Твери, с крупным бюстом и точеной талией. Похоже, она уже умела держаться в приличном обществе, знала, что такое столовые приборы, и пробовала шампанское дороже двухсот баксов. Если что, приличное общество — это я, Китаец и Троллейбус.
Жанна была жгучей брюнетка с огромными карими глазами, из Питера. Говорила, что училась в театральном, но похоже, врала — манеры у нее были так себе. Почти сразу набросилась на канапе, будто из карцера СИЗО вышла. На ней было короткое серебристое платье и туфли на умопомрачительных шпильках. Алёна выбрала чёрное мини и белый пиджак — по последней моде. Обе девушки регулярно нам демонстрировали подвязки на чулках в сеточку.
— Точно приличные? — поинтересовался я тихо у Санька. — Похожи на шалав средней ценовой категории.
— Зуб даю, Хлыст, — побожился Троллейбус. — Бабки любят, но на панели не стоят. Они просто неместные и хотят красивой жизни.
— Какую выбираешь? — также тихо поинтересовался у меня Димон.
— Ну точно не обжору. Пусть будет блондинка.
Утолив первый голод и приняв по паре бокальчиков шампуня, мы пошли на танцпол. Тут охрана освободила нам несколько квадратных метров, девки пустились в пляс.
Я огляделся. Там, где раньше стояли макеты космических кораблей, теперь извивались полуголые девицы. Под огромным панно с портретами советских космонавтов диджей крутил пластинки. В зале, где когда-то школьники, затаив дыхание, смотрели на скафандры и спускаемые аппараты, теперь бесновалась толпа под грохот электронной музыки.
— Саня, — дернул я Троллейбуса за рукав, — ты видишь, что они сделали? Это же «Космос»! Тут про Гагарина всё было, про достижения СССР… А теперь что? Бляди на папиков вешаются?
Как раз в этот момент блондинка Алена обвила мне шею сзади. И так многообещающе прижалась ко мне грудью.
— Да брось ты, — Саня похлопал меня по плечу. — Зато глянь, какой клуб забабахали. В Европе такого нет!
Алёна схватила меня за руку:
— Пойдём танцевать! Какая музыка классная! Я знаю, это хаус!
— Погоди ты со своими хаусами, — отмахнулся я, всё ещё разглядывая зал.
Под потолком болтался огромный макет станции «Мир», на него направили лазеры. В свете прожекторов она казалась каким-то космическим кораблём пришельцев. Народ внизу колбасился, размахивая руками, будто пытался до неё дотянуться.
— Не, не могу, — пожал
