Депутат - Алексей Викторович Вязовский
Я вернулся в вип-комнату, плеснул себе вискаря. «Космонавтка»-официантка притащила лед.
Спустя полчаса появились запыхавшиеся Саня, Димон и девчонки.
— Классно оттянулись! Сейчас еще пойдем.
Мы накатили по новой, и Троллейбус начал рассказывать тюремный анекдот, который я уже слышал в разных интерпретациях. Причем каждый новый раз в этом анекдоте прибавлялось и прибавлялось деталей.
— Я до Коми, в Мордовии сидел. На шестерке. Там положенец был такой крученый… ну, гнилой по-нашему. Перекрасил зону в красный, лег под ментов. Воры на воле его приговорили, но достать не могли — в спецбараке у него своя комната была, торпеды его пасли день и ночь. Ну, и опера прикрывали.
Троллейбус закурил.
— Короче, воры приехали в Саранск, наняли в местном драмтеатре молодого парня-актера. А на зоне хозяин насмотрелся американских фильмов, сделал общую комнату для быстрых свиданий, с кабинками и телефонами. Но кабинки не глухие, а такие… — Санек сигаретой нарисовал в воздухе квадраты — полузакрытые. Там еще вертухаев полно было, так что… Короче, приезжает этот актер в колонию и подает квиток на получасовой разговор с положенцем. Кликуха у него была занятная. Улей. Очень уж пчелок любил, мед… Даже пасеку себе на зоне завел.
Девчонки допили одну бутылку шампанского, попросили вторую. Похоже, они уже «готовы». Вон как Аленка язычком губки облизывает. Я подозвал администратора, договорился о еще одной вип-комнате.
— Ну и этого Улея актер вызывает в переговорку. Тогда для длительных свиданий кучу документов надо было оформлять, а для коротких — только квиток заполнить. Приводят офигевшего Улея, а в комнате еще десять арестантов с родственниками базарят.
— Ты кто такой?
Саня продемонстрировал нам офигевшее лицо положенца, потом как тот снимает трубку телефона.
— Я Семен, — честно отвечает актер, а потом встает на стул, скидывает с себя пиджак. А под ним… розовый женский топик. Животик голый видно. А сам он накрашен, как шмара. Глазки подведены, губная помада, то да се… Пока ждал свидания после шмона, намарафетился. И короче громко, на всю комнату говорит:
— Эй, вы все, противные! Если кто моего парня тронет тут — и показывает на охуевшего Улея — будете дело иметь со мной! Усекли?
Троллейбус заржал, махнул рюмку:
— Все в аухе, само собой, молчат. А парень, в телефон говорит такой. — Ну удачи тебе, Улей.
Вешает трубку и отваливает.
— И что же было дальше? — Жанна широко распахнула свои глаза.
— Порвали положенца. В ту же ночь. Уже под утро кукарекал.
— А давайте девчонок в шампанском искупаем! — пробило меня на пьяный кураж.
— А давайте! — завизжали модели, представившие, как будут хвастать об этом таким же тупоумным курицам, как они сами.
— Давай Советского нальем в ванну, Хлыст, — зашептал в ухо Троллейбус. — Девки пьяные, не поймут ничего. Если Кристалл, это же на тридцатку зелени…
— А, пох! Пусть будет Кристалл! — пьяно махнул я рукой. Меня вовсю понесло. — Тащите ванну!
Где взяли ванну, и где набрали столько Кристалла, я уже помнил смутно. Просто отслюнявил тридцать тысяч долларов, чтобы две голые, вдрабадан пьяные дуры плескались в нем с истошными воплями. М-да… Чудно время провели. Это все стресс…
* * *
Собраться втроем с Любкой и Димоном мы смогли только на следующий день, утром. Башка трещала так, что даже цитрамон вкупе с аспирином не спасал…
— Ты где шлялась? — с ходу я наехал на бледную Любку. Растрепанная прическа, круги под глазами… — В загуле была? Сутки тебя не могли найти! У меня каждый час на счету!
— Я у Бори на даче была… А он такой неугомонный…
Крыска опустила глаза, а я офигел.
— Ты спишь с Березой?
— Вы же сами мне велели.
Мы с Димоном переглянулись. А может, так даже лучше?
— Люба, солнце, — проникновенно сказал я, посадив ее на диван. — Нужно сделать кое-что для нашей компании. И это будет такая услуга, что если сделаешь, проси у меня чего хочешь.
— А если попрошу отпустить, — подняла на меня вдруг глаза Люба. — Отпустите?
— А тебя не устраивает что-то? — я даже растерялся. — Насколько знаю, ты в полном шоколаде.
— Замуж хочу! — Любка упрямо смотрела мне прямо в глаза. — Мне тридцатник скоро стукнет. А я в грязи так извалялась, что пробы ставить некуда.
— А уже есть, за кого замуж пойти? — растерялся я.
— Да раз плюнуть, — уверенно пожала плечами Любка. — За немца какого-нибудь или за шведа выйду. Иностранцы, они же наивные, как дети. Они про меня точно ничего знать не будут. А тут… Москва, она ведь большая деревня…
— Хорошо, — поморщился я. — Если подойдешь к делу с огоньком, отпущу… Но только когда муж будет подходящий. Мы его через СБ пробьем. А то вдруг псих какой попадется. Отдадим только в хорошие руки…
— Я вас внимательно слушаю, Сергей Дмитриевич, — Люба подобралась, как рысь перед прыжком. Надо же, как она, однако, сильно замуж хочет…
* * *
Агенты Миллер и Ричардс появились в моем офисе через две недели. И, как я и думал, ни хрена хорошего они мне не принесли. Ребята они были головастые и хваткие, а потому разобрались вмиг, что дело нацбола, на которого повесили убийство Сороса и Гирша, шито белыми нитками. Они за эти ниточки подергали, и оно развалилось так, что не собрать. Да там и дураку понятно, что это не он сделал. Просто менты наши нашли терпилу и на него глухарь повесили, чтобы по резонансному делу отчитаться. Этот паренек ведь даже мотоцикл водить не умеет. Просто олух, по жизни заблудившийся.
И вот теперь эти два товарища сидели в моем кабинете, пили мой кофе, курили мои сигары, и меня же пытались загрузить по полной. Они подняли на уши всю милицию и заставили пройти частым бреднем все окрестные дворы. И как на грех, наткнулись на проклятую бабку, которая опознала по фото Карася. Почему ей показали именно Карася? Да потому что цэрэушники целенаправленно копали под меня. У них был мотив, а остальное для хорошего спеца — дело техники. А они явно не зря ели свой хлеб. Это был нокаут… Хорошо хоть, что всю информацию мы получали тут же, и Вовка улетел в Бразилию, чтобы посетить тамошний заповедник бабочек. А сразу же этого он должен пойти в тур по диким местам Амазонии и посетить племя людоедов.
— А подскажите, Сергей, — спросил Ричардс, — а где был господин Карасев в момент убийства? И где он сейчас? Его почему-то не могут найти, и на работе он не
