Лисицын и Японамать - Titus
- Нет, - ответил мужик.
- Но почему?
- Здесь преподают кендо, - снизошёл он до ответа.
- И? Я очень хочу стать кендоистом! Или у вас тоже предубеждения против гайдзинов?
- Предубеждений нет. Я не беру новичков. А у тебя руки новичка, - мужик отвечал рублеными фразами.
- Я не новичок! Занимался саблей, кое что помню… А давайте устроим спарринг? Если я против вас выстою, то вы будете меня учить?
- Ха! Если ты останешься на ногах через три минуты спарринга, то мне нечему тебя учить!
- То есть, если я проиграю, вы меня не будете меня учить, так как я новичок, а если выиграю, то тоже не будете учить? Несправедливые условия, не находите? Я может и новичок в кендо, но против вас выстою.
- Слишком много слов, - безразлично ответил мужик.
- Хорошо. А как на счёт пари? Я ставлю десять тысяч йен, что выстою против вас три минуты!
- Какой же ты настырный! Придётся тебя поучить вежливости. Десять тысяч за урок без всяких пари. Три минуты, и ты уходишь, - соглашается он. Видимо, ему очень нужны деньги.
- Отлично! – я достал из кармана тоненькую пачку йен и отсчитал десять тысячных купюр.
- Заходи, - мужик забрал деньги и показал рукой на здание. – Там висит защита, подбери себе по размеру.
Пройдя через небольшой дворик, поднялся по ступенькам в небольшое додзё. Огляделся. Чисто и пусто. В квадратном деревянном доме светло – солнечный свет попадает из узких длинных окон под крышей. На стенах висят комплекты защиты с решетчатыми шлемами, около входа стойка с бокенами, под ногами деревянный пол, а в центре помещения – каменный из отполированных ногами неровных чёрных плит. Чёрный квадрат размером пять на пять метров контрастирует со светлым помещением и моими представлениями о додзё – в культовом фильме «Матрица» было не так.
Аккуратно снимаю пиджак и украдкой делаю пару глотков из неразлучной со мной фляжки – дураков драться с мастером без дополнительной страховки нет. Разделает, как бог черепаху, а мне скоро на работу выходить, так что лучше я с читом поспаррингуюсь. С прозвучавшим звоном струн в голове, закатываю рукава рубашки. Выбираю сетчатый шлем с приделанной к нему защитой плеч и верхней части туловища и иду с ним к стойке с изогнутыми мечами. Тёмное полированное дерево, заострённые кончики – вблизи они производят впечатление настоящего оружия. Правильно получил божественный баф – таким бокеном и убить можно. За процессом выбора меча меня застаёт вошедший в помещение мастер, держащий в руках две палки.
- Не трогай. Драться будешь этим, - он протягивает одну из двух лёгких бамбуковых палок, перетянутых полосками кожи. Беру палку, делаю пару замахов, чтобы почувствовать баланс. Мимоходом вспоминаю, что такие палки зовутся синаями. Роюсь в голове дальше. В памяти всплывают правила кендо: можно бить только по голове, плечам и рукам, колоть синаем можно только в шею.
- Я смотрю, ты пренебрёг защитой рук? – взяв со стены такую же как у меня сетчатую маску, мужик возвращается.
- А она нужна? – я надеваю на голову маску. Защита давит приятной тяжестью на плечи. Перед этим я оценил защищающие перчатки и наручи, как стесняющие движения.
- Смотри сам, тебе жить, - в отличие от меня мастер защитой не пренебрегает, одевая сначала маску, затем перчатки. – Готов? – он вступает в каменный квадрат в центре додзё.
- Готов! – я встаю напротив. Мы делаем друг другу поклоны, и мужик мелкими шажками начинает подходить ко мне. Когда он подходит близко, делаю шаг вперёд и без затей бью его синаем сверху вниз по шлему. У меня преимущество – я его выше на полголовы, и руки у меня длиннее. Удар не проходит – соперник отбивает мой синай, и сильный удар обрушивается мне на правую руку.
- Бляяя! – отпрыгиваю назад, потирая пострадавшее предплечье.
- Хватит? – из под маски соперника звучит глухой голос.
- Продолжаем! – я встаю в стойку. В этот раз решаю поработать от защиты.
- Ха! – противник с выдохом пытается ударить меня сверху. Подставляю свой синай, заставляя чужой меч соскользнуть, и обратным ходом бью по маске противника сбоку. Тот трясёт головой, отступая.
- Жив? – весело спрашиваю.
- Да! – он опять встаёт в стойку.
- Пошла заруба, - бормочу про себя, отражая град ударов – мастер взвинтил темп, и я ушёл в глухую защиту. Наконец, я получаю по рукам и отпрыгиваю, разрывая дистанцию.
- Ащщ, - шиплю от боли.
- Закончили урок? – отступает мастер.
- Нет! К бою! – кричу я, делая выпад одной рукой, как меня учил тренер-саблист. Ставший в стойку мастер не успевает среагировать, как синай втыкается в защиту горла. От силы удара бамбуковый меч выгибается дугой и ломается. Острые щепки входят в сетку маски, мой соперник дёргается, как от удара током, и начинает заваливаться. Дёргаю к себе остатки меча, на тонких и острых, как иглы, щепках вижу кровь. Отбрасываю его, срываю с себя маску, бухаясь на колени перед пострадавшим. Стаскиваю с мастера его маску, вижу, как у него из левого глаза и колотых ран на щеке течёт кровь. Сам мастер без сознания, а я в шоке, не знаю, что делать. Какова была вероятность, что тренировочный меч сломается, и мастер повторит судьбу французского короля Генриха второго? Один процент? Или два? Богиня, пусть он выживет!
- Что случилось? Дедушка! – от порога кричат высоким голосом. Оборачиваюсь, вижу, как черноволосая девушка роняет на пол свою сумку и, стуча каблуками, несётся к нам. В три прыжка она оказывается рядом, только юбка взметнулась. Бухнулась на колени, начала ощупывать руками лицо пострадавшего, и я смог спокойно её рассмотреть. Японка
