XVII. Мечом и словом Божьим! (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович
Не такой судьбы я себе хотел, дьявол ее побери. С одной стороны, все есть, денег на три жизни хватит, со здоровьем тоже все в порядке, при желании с таким запасом и в сраном семнадцатом веке можно жить припеваючи. А с другой — живу как на пороховой бочке. Заговоры, интриги, того и гляди, отравят, нахрен. И ничего уже не поделаешь, теперь мне назад хода нет…
— Ваше преосвященство… — в дверях появился Арамис.
Я сразу насторожился, потому что на всегда унылой морде Анри гуляла странная, нехарактерная для него улыбка. Три тысячи пьяных праведников, этот шалопай почти давился от смеха.
— Что случилось?
Секретарь смахнул слезу и, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, просипел:
— Испанец пришел в себя…
— Какого черта? — я вскочил со стула и метнулся к двери. — Как вы его привели в чувство? Если ты скажешь, что его опять саданул по голове сраный коротышка, я его на кол посажу…
— Это он… — хрюкнул Арамис, едва поспевая за мной. — Но не специально…
В подвале на каменном полу, прислонившись спиной к стене сидел Себастьян де Ара. Испанец ошарашено поводил взглядом по сторонам, а рядом с ним стояли Портос и Фугас.
При виде меня они синхронно упали на колени.
— Я не специально, ваше преосвященство… — лепетал Портос. — Ступеньки…
— Сырость, ваше преосвященство, камень скользкий… — перепугано гнусавил управляющий. — Я соломкой не успел потрусить, вот и вышло…
— Они заносили испанца в подвал и уронили, — пояснил Анри. — Ну… — он хихикнул. — В общем, головой в стену. Эффект оказался… впечатляющим.
Я сам едва не расхохотался, но взял себя в руки и сухо приказал:
— В кандалы и со всем бережением ко мне в кабинет. И, не приведи Господи, еще раз уроните…
К счастью, на этот раз обошлось, через несколько минут, Себастьян уже сидел в кандалах и свежей повязкой предо мной.
— Как вы себя чувствуете? — для начала любезно поинтересовался я.
— Благодарю Антуан… — испанец поморщился и сразу же извинился. — Прошу прощения, ваше преосвященство, я обмолвился.
— Пустое. Мы с вами выпили не один кувшин вина, Себастьян, — я пожал плечами. — Но, обстоятельства сложились так, что мне придется пожертвовать дружескими отношениями с вами. Увы, я не принадлежу себе. А вы со своими друзьями посягнули на государственные интересы.
— Я все понимаю, ваше преосвященство… — испанец вздохнул. — Я отвечу на все ваши вопросы, однако, прежде чем…
— Я подарю вам жизнь, — вежливо перебил я.
— Меня все равно убьют свои, — испанец растянул губы в кривой ухмылке. — Вы сами это знаете.
— Значит мы подумаем, как сделать так, чтобы этого не случилось. Я обещаю. Рассказывайте, мой друг.
Себастьян еще раз тяжело вздохнул и начал нехотя говорить.
— Как вы, наверное, уже знаете, меня отправили по поручению герцога Оливареса координировать действия группы определенных лиц, для препятствования вступления в регентство Анны Австрийской. Главной задачей являлось недопущение раскрытия участия Испании в заговоре и… — он помедлил и с непонятной гримасой выдавил из себя. — И сдерживания этих людей. Герцог Оливарес вполне резонно предполагал, что они в своей ненависти и жажде мести могут несколько… превысить разумные пределы.
— Они с вами устроили покушение на короля Франции, которое привело к его смерти?
— Нет, нет!!! — испуганно закричал испанец. — Я ничего не знаю об этом! Поверьте, ваше преосвященство.
Я смолчал, внимательно смотря на испанца.
— Мало того… — стуча зубами, продолжил Себастьян. — Меня отправили потребовать от этих людей немедленных объяснений по этому поводу. Его высочество герцог Оливарес пришел в ярость, когда узнал о смерти его величества. Вы можете проверить, я прибыл во Францию уже после случившегося. Никто не предполагал! Изначально, они должны были просто устроить во Франции беспорядки и… — он опять запнулся.
— И что?
— Вывести из игры вас, маркизу де Фаржи и вашего соратника барона де Браса… — Себастьян де Ара опустил голову и пробормотал. — Только вас. Никто даже не предполагал что они… такое устроят.
— Они — это граф Рошфор и герцогиня де Шеврез?
— Они командуют, – закивал испанец. — Да, они играют главную роль. Несколько на второстепенных ролях находится еще одна особа — леди Карлайл, но у нее в основном претензии к барону де Брасу. Хотя она тоже очень опасный человек! Они все страшные люди. Я пробовал уговорить своих патронов не привлекать их к делу, но меня не послушали.
Я мысленно порадовался тому, что барон уже успел нейтрализовать англичанку и задал следующий вопрос.
— Вы успели прояснить участие этих людей в смерти короля?
— Я задал вопрос… — тихо ответил Себастьян. — Но мне с издевкой ответили, что это не моего ума дело, а герцогу Оливаресу надо просто дождаться окончания дела. Боюсь… это они устроили несчастный случай на охоте. Ваше преосвященство, клянусь, я не причем…
Я жестом приказал ему замолчать.
— Я верю вам. Теперь ответьте, какое отношение Испания имеет к вероятным претендентам на регентство?
— Никакого отношения! — уверенно мотнул головой испанец. — Просто, любой из претендентов, предпочтительней для нас чем Анна Австрийская. Она уже совсем потеряла благодарность к Испании. Поверьте мне, я же веду переписку своих патронов.
— Какое отношение Испания имеет к маркизу Сен-Мару?
— Он… — Себастьян де Ара запнулся. — Да, он вел переписку с герцогом Оливаресом. Но, насколько мне известно, в ней не шла речь об убийстве короля Франции. Маркиз просто… пытался участвовать в большой политике ведомый своим непомерным честолюбием.
— Где находятся заговорщики?
— Не знаю! — замотал головой испанец. — Возможно… во дворце королевы матери. Наверняка я не знаю, только предполагаю.
Наверху скрипнула дверь, потянуло сквозняком, пламя свечей заколебалось, а потом послышались быстрые шаги.
Клацнули курки пистолетов в руках Арамиса.
Я не пошевелился, потому что узнал шаги маркизы дю Фаржи.
Она вошла уверенным шагом, в мужском черном костюме и замшевых высоких сапогах, сбросила черный плащ, показала знаком, чтобы я продолжал допрос и села на табурет, закинув ногу на ногу.
Себастьян де Ара сильно вздрогнул, не отрывая от нее взгляда.
— Повторите слово в слово все, что рассказали мне, — приказал я.
Испанец быстро затараторил. Мадлен внимательно слушала, слегка покачивая ногой. Серебряные шпоры на ее ботфортах матово отблескивали в порывистом пламени восковых свечей.
Когда допрос окончился, я поднялся с ней в свои покои.
— Ты все слышала.
— Я все слышала, — маркиза кивнула и начала быстро раздеваться. — Что думаешь делать?
— Ключи ко всему по-прежнему Сен-Мар, Рошфор и Мари де Шеврез. Найдем их — выиграем игру. Хотя и этот испанец уже большой шаг вперед.
— Хорошо, — Мадлен через голову стянула рубашку, с наслаждением потянулась и ступила в большую бадью с горячей водой. — А теперь только любовь. Я ужасненько по тебе соскучилась. И у нас всего один час.
Я улыбнулся и потянул пряжку. На пол со стуком упала перевязь со шпагой.
Когда все закончилось, Мадлена крепко поцеловала меня, слегка прикусив губу и горячо потребовала:
— Убей эту суку!!! Просто убей. Пока она живая, мы все находимся в шаге от смерти. Все, Анна и твой сын тоже. Сегодня… — на ее лице проступила жутковатая гримаса. — Сегодня меня уже пытались отравить.
— Как? — я резко отстранился и встряхнул ее за плечи. — Кто? Почему сразу не сказала?
— Не хотела тебе мешать… — улыбнулась Мадлен. — Я уже привыкла.
— Кто, как?
— Передали отравленную помаду от парфюмера. Отравил посыльный, его уже ищут. И да, надо подумать, куда перевезти из Лувра Анну с сыном. Я предприняла все возможные меры безопасности, но там все еще очень опасно. Боюсь, Мария ни перед чем не остановится.
Не раздумывая я бросил:
— Сразу после похорон, они отправятся в мое епископство в паломничество.
