Станислав Гримайло - Истории Сантея
– Никто не помогал.
– Что ты тогда от меня хочешь? Разбирайся сам.
– Я хочу у вас попросить книгу… которая поможет найти решение магического ключа!
Неупокоенный встал, проплыл к дальнему шкафу и вернулся с книгой, положив ее передо мной. Я быстро схватил предложенное, увидел на первой же странице: «Дорогой друг! Если ты читаешь эти строки, мы – встретились! И теперь, на ближайшую седмицу, нырнем с тобой в странный и захватывающий мир настоящего волшебства! Запасайся терпением, чай-тэ и печеньем, включайся в приключения!»
Оторвав взгляд от странного приветствия, я осторожно поинтересовался:
– Что это?
– Сказки милейшего Мирандеса.
– И в них рассказано, как прочитать книгу, защищенную магическим ключом?
– Отчасти.
– А нормальный способ есть?
– Есть, – меланхолично ответил Смотритель, наполнив мою кружку отваром из чайника до краев.
– И?
– Берешь книгу, открываешь и читаешь.
– Но там же все зашифровано! – воскликнул я возмущенно.
– Тогда «Сказки» читай, – невозмутимо отозвался Смотритель.
Тьфу ты! Что за бред! Открывай и читай, а не можешь – так штудируй сказки.
Я покрутил носом и скис. День сплошных вопросов. А ответы никто давать не хочет. Пытать их, что ли?
Смотритель, заметив что-то на лице или банально прочитав мысли, спокойно уточнил:
– Все?
– Нет, – злорадно ответил я. Хотя, чего уж там, снова нежить найдет способ уйти от ответа. Но спросить стоит. – Вы изначальную магию изучали?
– Допустим, – Смотритель уткнулся в принесенную книгу. Действительно, описание похождений веселого мага Рилье, много лет путешествующего по разным землям Руана, пользуется постоянным спросом. Книгу покупают не только будущие и действующие маги, купцы и благородные, но даже ребятишки из простых, умудрившиеся наворовать на «путевую» версию в мягкой обложке. Гномы постоянно привозят полное собрание томов в трех экземплярах – шустро разлетаются.
– Почему сейчас этому не учат?
– Спроси у ректора Академии, – невозмутимо отозвался неупокоенный.
Как же я сам не догадался! Это ж такая мелочь, пробиться в гости к родному брату герцога, выпросить аудиенцию и задать пару неприятных вопросов.
– Он не ответит, – буркнул хмуро.
Смотритель отложил книгу, встал и взял в руки отложенные ранее бессмертные очерки модной в высоких кругах магессы. Я, правда, не смог пробиться сквозь словесные завороты даже первых трех страниц, но…
Неупокоенный раскрыл книгу и спокойно выдрал пару листков.
– Что вы делаете?!
– Думаешь, кто заметит? – невозмутимо поинтересовался Смотритель.
– Не думаю, но так варварски обращаться с прекрасным изданием гномов…
– Вопрос ты задал. Себя и вини, – отрезал и разорвал один из вырванных листов на четыре части. – Простое заклинание. Например, руна «ликорис» – адский цветок, – Смотритель сложил порванный лист, а второй, целый, приподнял точно над ним, – двухуровневое написание. Целый лист – родное написание, относится к стихии огня, порванный – из беспокойного направления.
Простейшая иллюзия, красивый недолговечный цветок. Идеальный подарок прекрасным девушкам, когда не хватает серебра на реальный букет. Правда, далеко не всем дамам нравится, когда красивое украшение бесследно исчезает из вазы…
Смотритель подхватил еще одну из четвертинок порванного листа и произнес:
– Три уровня, подобие «Иллюзии Бухнера». Галлюцинация, видимая только жертвой, попавшей под действие заклинания.
Нахмурившись, я уточнил:
– Безобидный «ликорис» превратился нехитрым приемом в оружие?
– Верно. Настоящая руна Бухнера очень сложна и недоступна для понимания магами, не достигшими второго уровня концентрации.
– «Ликорис» пятая ступень… Так почему тогда такое не изучают? Очень выгодная возможность увеличить силу обычного мага!
Смотритель не согласился:
– Выучить составляющие заклинания, способы их комбинации, правила слияния и, самое трудное, уравновесить созданную систему… Все гораздо сложнее, чем два листа бумаги.
– Но оно того стоит!
– За все надо платить, не так ли? – невозмутимо заметил Смотритель. – Тем более за Силу. Освоить простейшие принципы изначальной магии может в лучшем случае один из десяти, научиться их применять – один из сотни, достигнуть высот в искусстве – один из тысячи. Высших.
– Почему?
– Читай «Сказки», – спокойно ответил неупокоенный, и два листа бумаги, выделяющиеся двумя светлыми пятнами на столе, исчезли. Вместе с книгой, из которой были вырваны. Я не почувствовал применения магии…
– Бессмыслица какая-то, – пробормотал себе под нос.
Смотритель, поставив на одну из полок взятую в уплату книгу, повернулся ко мне:
– Желание всего и сразу всеми доступными методами сбивает с истинного пути. В Академии не изучают изначальную магию по той простой причине, что она никому не нужна.
* * *Всю дорогу до лавки ан Горна я пытался понять – как это не нужна? Возможность изменять обычные заклинания, делая их лучше и сильнее, пусть даже изучение принципов и требует кучу времени и сил. Бесспорно, проще изучить чисто концептуальную руну, не задумываясь о ее реальной многослойности и принципах строения именно не видимых под основными линиями слоев… Чувствую, недоговаривает Смотритель. Придется читать сказки…
Не помогло печенье с чай-тэ. Через час, устав от изучения труда словоохотливого Мирандеса, я раскрыл книгу Смотрителя. Все те же непонятные символы. Как там советовал Реалено: «Не верьте глазам»? Покрутив книгу так и эдак, применив зеркало, не добился положительного результата. Решил подойти к решению проблемы с другой стороны: уговорить себя, что понимаю написанное. Через час, устав от монотонного «могу прочитать», я плюнул, помянув крона, спустился во дворик книжной лавки встретить вечер с чашкой горячего отвара под уютным навесом.
Одно из кресел занял Лени, который, разглядев мою хмурую физиономию, ядовито заметил:
– Не клюет?
– Срывается. – Глотнул горячего напитка.
– Приманку подмени, – булькнул Лени и, предложив хлебнуть из большой фляжки, источающей крепкий самопальный аромат, получив отказ, сам капитально приложился.
* * *Из-за мерзкой погоды скорость передвижения по городу значительно возросла, особенно на своих двоих. Тщательно вытерев ноги при входе в управу и оставив плащ в дежурке (дабы не разводить сырость по всему зданию), я бодро двинул в свое отделение. И, зайдя в большую комнату, с удивлением увидел странную картину: орк и гном восседают на стульях, арахн свисает с потолка, а маленький Турни бегает по комнате и с жаром рассказывает что-то и показывает. Приземлившись рядом с Галлом, я неожиданно стал обладателем горсти орешков, по привычке именуя их семками, и бумажным пакетиком для мусора.
– И тут огромный детина с секирой как замахнется… Рослый гвардеец принимает удар на щит, а маги тем временем бух-бах… – выкрикивает кривоногий, ушастый и страхолюдный гоблин. Хотя, стоит признать, талант есть. Талантище!
Турни принялся в лицах расписывать великий поединок не иначе как Судного дня, а я ткнул локтем орка и негромко зашептал:
– Как спектакль-то называется?
– Бой у Академии, – тихо ответил Галл.
Однозначно неплохо. Вот только не выходит у гоблина изобразить великих сынов Сантея, стоящих на страже спокойствия граждан. Как ни пыжься, а перекошенную рожу и кривые ноги не распрямить, а где это видано, чтобы герои были такими?
Наконец Турни закончил выступление:
– Всех гадов повязали! – и обессиленно рухнул на стул.
Аудитория зааплодировала (даже Куорт застучал когтями), и довольный Турни важно закивал.
Метко запустив в ближайшее мусорное ведро пакетик с шелухой орешков, я встал:
– Отличное представление! Теперь займемся делами…
Открывая дверь в свой кабинет, обернулся:
– Кстати, Турни, кто это все придумал?
– Никто, – довольно пискнул гоблин, – это я сегодняшний ночной бой у Академии расписал.
У меня в голове сразу завертелись шестеренки: ночной бой у Академии, большой переполох, хоть всех и повязали, а значит, целая куча проблем у стражи…
– Турни, что ты на Колымской узнал?
– Ничего… – растерянно ответил гоблин.
Я мгновенно принял верное решение:
– Галл, Куорт, двигаем на Колымскую. Турни и Горндт остаетесь здесь принимать посетителей. Если кто меня спросит – на задании!
Захлопнув резко дверь, шустро рванул на выход и, как всегда в последние дни, услышал тихое:
– Можно просто Горни…
Вот странный гном! Обычно никто не любит сокращать имена, а он наоборот.
* * *Погода на улице не стала лучше: тихо накрапывает мелкий противный дождь, прохожие со скоростью доброго экипажа проносятся мимо. Поплотнее закутавшись в плащ и наблюдая за резвящимся арахном, которого, похоже, лишняя влага нисколько не смущает, я неожиданно понял одну вещь. Кто будет в такую погоду атаковать Академию? Да и вообще, какие самоубийцы могли на такое решиться? Бросить вызов сразу всему Сантею… Что в ближайшие дни начнется – даже представить трудно. Гвардия, сбиваясь с ног, примется шерстить все, что на глаза попадется. А стража, как всегда, будет играть роль попаданца. Того самого, которого любят все окунать с головой в дурно пахнущее содержимое.
