Помощник ездового (СИ) - Башибузук Александр
Алексей чуть рот не раскрыл от изумления.
Короткая жакетка с рукавами буф, длинная юбка, перчатки до локтя, из-под подола выглядывают шнурованные ботиночки, волосы собраны в аккуратную прическу и маленькая шляпка с вуалеткой. Одежда не новая и старомодная, чувствовалось, что она перешита, но, несмотря на скромность одеяния, Гуля выглядела донельзя миленько и превратилась из пацанки в настоящую юную даму. И полностью преобразилась в европейку.
— Не нравится? — тихо поинтересовалась девушка. — Совсем?
Позади Гули появилась Татьяна Владимировна и показала Алексею внушительный кулак.
— Очень нравится, — быстро и честно признался Алексей, неловко встал, едва не запутавшись в шашке, слегка поклонился и изогнул руку. — Идем что ли?
Весь его опыт общения с девушками опять куда-то исчез, играть ничего не пришлось.
— Я хотела сначала одеться по-нашему, как местные девушки одеваются, — тараторила Гуля по пути. — Но потом передумала. Люди плохо будет думать. Не любят вас, потому что люди темные, а девушек что с вашими общаются, считают гулящими. Но пусть, потом умные станут. Тебе нравится, как я выгляжу? Честно скажи! Но очень непривычно и неудобно… фу…
— Очень нравится, — опять признался Алексей. Сам он, бдительно следил за обстановкой вокруг, потому что прекрасно понимал — город чужой, а большая часть людей — потенциальные враги, даже если улыбаются тебе в лицо.
Сам Коканд, особенно на фоне прямо витающей в воздухе угрозы, Алексею не очень понравился, хотя — это уже был настоящий город, а не мелкий поселок. В нем удивительным образом перемешалось средневековая азиатская и современная европейская культура. Каменные здания, вывески на русском языке и машины, органично соседствовали с глинобитными домами, узкими улочками, запряженными ишаками двуколками, закутанными с ног до головы женщинами и мужчинами в чалмах.
В воздухе витал гулкий шум и сложная смесь ароматов пряностей, еды и фруктом, смешанная со смрадом нечистот и гнили. На Алексея с Гульнарой никто кроме торговцев не обращал внимания, да и торговцы почти сразу почему-то отставали.
— Что с тобой? — Гуля вдруг дернула Лешку за рукав. — Что с твоим лицом, азизим? — она прыснула. — Словно ты убить кого-то хочешь. И убери руку с сабли. Ей, очнись…
— Да? — Алексей удивился, а потом сообразил, что автоматически корчит зверскую рожу и тоже рассмеялся. — Все, не буду, не буду. Просто мне кажется, что все вокруг хотят нас убить.
— Многие хотят, — серьезно ответила Гуля, — а многие просто ждут, чем все закончится, чтобы выбрать сторону победителя. Тех, кто сразу принял новую власть, очень не любят. Люди привыкли жить по-старому, новое их очень пугает. Когда сидишь долго в темноте, не сразу к свету привыкаешь. Вот у меня тетя, она очень хорошая женщина и меня очень любит, но муж у нее… как бы это сказать… он очень хитрый и злой. Маму мою ненавидел, за то, что за русского вышла. Боюсь, он нам не рад будет. Но ничего не скажет, потому что хитрый и умный…
Впереди послышалась какая-то непонятная какофония, лишь слегка похожая на музыку, а потом показалась странная процессия. Мужчины в национальных одеждах дули в длинные трубы и били в барабаны с бубнами, а среди них прыгали и кривлялись клоуны в обшитых цветными ленточками нарядах и остроконечных шапках. Народ встречал процессию смехом и приветственными криками, а мальчишки бежали рядом.
— Это масхаробозы, шуты, шуты, народ их очень любит… — шепнула Гуля.
Но Алексей пропустил ее слова, потому что поймал на себе пристальный взгляд одного из шутов. Заполненный дикой ненавистью взгляд, такой, что сразу заставил Лексу положить руку на кобуру.
Впрочем, шут сразу отвернулся, а процессия быстро удалилась, но легче Лешке не стало — чувство неминуемой опасности не переставало брезжить мозги.
— Идем быстрей, — Алексей взял за руку Гулю и потащил в переулок. — Что-то не по себе мне…
— Хорошо, хорошо, — закивала она. — Ты и правда бледный весь. Плохо себя чувствуешь?
— Не обращай внимания, — Алексей с трудом улыбнулся. — Просто… переживаю за тебя…
Неожиданно послышался приближающийся громкий треск, очень похожий на работу мотоциклетного движка, а через несколько секунд прямо над крышами домов пронесся биплан. Какой-то угловатый и хлипкий, похожий на летающую этажерку, но это был настоящий самолет, с красными звездами на крыльях и хвосте.
Рядом облезлый ишак с перепуганным ревом с перепуга встал на дыбы и сбросил со спины сухонького почтенного старичка.
— Онангни секай! — гневно завопил старичок, выхватил из притороченной к седлу корзины кочан капусты и метнул вслед самолету.
И метко попал в дородную матрону, в цветастом балахоне и шальварах, шествующую по другой стороне улицы.
— Ойе-е, джаляб, ески эшак!!! — заревела как паровоз женщина, потрясая кулаками и через мгновение в старикана полетела корзина.
Алешка и Гуля разом засмеялись и, держась за руки, шмыгнули в переулок. Чувство опасности сразу улеглось и Лешка начал более спокойно воспринимать окружающую обстановку.
— Тетя Таня очень меня хвалит, — счастливо болтала Гуля. — Говорит, что из меня получится очень хороший врач. Я хирургом хочу стать
— Нравится людей резать? — подколол Лешка.
— Лечить! — парировала Гуля. — И резать… тоже… — она засмеялась. — Вот закончится все здесь, поедем в Москву, тетя Таня говорила, что поможет мне устроиться учиться.
— Угу… — без особого энтузиазма согласился Лекса. — Поедем…
На самом деле он даже не представлял, как сейчас устроена военная система обучения, и что надо сделать, чтобы попасть в военное училище. И есть ли эти военные учебные заведения сейчас вообще.
— Вот здесь, — девушка показала на высокий забор. — Здесь тетя живет. И это… может так получится, что нас не пустят… но не злись, пожалуйста! Хорошо? И ничего не делай, не хочу, чтобы тете плохо потом было.
— Хорошо, — машинально пообещал Алексей, хотя эта затея ему совсем не понравилась.
Гуля постучала в калитку, за забором гулко забрехала собаки, судя по голосу, каждая размером с теленка, как минимум.
Открыл какой-то босоногий мальчик, выслушал, убежал, а через пару минут вернулся, что-то неприветливо буркнул и звонко захлопнул калитку прямо перед носом Гули.
Девушка помедлила несколько секунд и тихо сказала:
— Пойдем отсюда. Их… их дома нет…
— Идем, — Алексей взял ее за руку. — Идем…
Через несколько шагов Гуля призналась:
— Дома они. Дядя просто… не пустил. Он русских очень не любит и советскую власть не любит. При эмире он богатый был. И сейчас не бедный, но очень злой…
— Да пошел он, — улыбнулся Лешка. — Забудь. Без них справимся.
В прошлой жизни с ним случилось нечто похожее, когда погибли отец и мать, родственники просто сдали его в детдом и забыли. Так что Лекса совершенно не обольщался насчет людей.
— Как ты говоришь, кобыле в гузно? — хихикнула Гуля. — Ага, пошел он. А тетя все равно хорошая, просто боится его…
Неожиданно сзади послышался женский голос, а через пару шагов их догнала маленькая полная женщина, до глаз закутанная в платок. Добежав, она упала перед Гулей на колени, обняла ее за ноги и со слезами запричитала на узбекском языке. Лешка ничего не понимал, но догадался, что это тетя и она просит ее простить.
Гуля ее сразу подняла, тетя ее расцеловала, сунула какой-то маленький узелок в руки, а потом, неожиданно чмокнула Лешку в щеку, посмотрела ему в глаза, что-то сказала и убежала обратно.
— Тетя… — Гуля всхлипнула. — Я говорила… она хорошая. Она отдала мне все, что от мамы осталось. Немного украшений, папа маме много дарил, любил ее. А хранилось у тети, потому что те, у кого я жила, сразу отобрали бы все.
— Что она мне сказала?
— Чтобы ты меня берег…
— Буду! — искренне пообещал Лешка. — Пуще всего на свете. Идем. Купим тебе что-нибудь. Ну… что тебе надо…
— Ничего не хочу себе покупать, у меня все есть, — Гуля состроила жалобную рожицу. — Потом как-нибудь. Пойдем просто погуляем?
