Серый кардинал - Amazerak
— Подожди здесь, — кинула мне Нивельга, выскочила из машины и побежала к компании.
Она о чём-то долго говорила, я бы даже сказал, ругалась с двухметровым качком с гребешком на голове и татуировками по всему телу лицу. Урук, судя по жестам, велел ей идти на территорию. Нивельга спорила-спорила, но в конце концов согласилась. А здоровяк подошёл ко мне.
— Как твоё имя, человек? — спросил он басом.
— Андрей Воронцов. А твоё?
— Моё имя — Шарог сын Токка из клана Гагдулг. От имени семьи благодарю, что спас мою сестру. Ты — храбрый воин, Андрей Воронцов.
— Не мог пройти мимо.
— На улицах полно малоросликов. Очень опасно. Предлагаю переждать в порту. Наши братья защищают это место. Утром станет спокойнее, поедешь обратно.
Вначале я хотел отказаться. Бояться мне было нечего. Но потом подумал, что машину может повредить шальная пуля, а Витьку — ранить, да и вообще не стоит пренебрегать знакомствами. Похоже, это клан имеет здесь какую-то власть, раз держит целый порт. Надо бы узнать поподробнее. Связи лишними не будут.
Я вернулся в машину.
— Переночуем здесь, — сказал я Вите. — Слишком опасно на улицах.
— Это точно. Гоблинов просто до хрена! Откуда их столько?
— А раньше бывало такое?
— Чтоб в жилые кварталы заходили — не помню. Лет пятьдесят назад — может быть, но на моём веку — нет.
Перед нами открыли шлагбаум. Мы заехали в порт и встали на стоянку возле большого, пятиэтажного здания. Витя откинул сиденье и приготовился спать, я же позвонил Ирине, спросил, нет ли проблем, но она сказала, что всё тихо. Убедившись, что там помощь ненужна, я повесил автомат на плечо и вылез из автомобиля. Не отсиживаться же в тылу во время боя.
— Нам нужны воины, — ответил Шарог, когда я вызвался помочь. — Но ты — мой гость.
— Не могу сидеть без дела, когда вокруг враги.
— Тогда стой здесь. Если придут малорослики…
Шарог не договорил, поскольку на улице началась стрельба. Уруки открыли ответный огонь. Шарог выбежал на проезжую часть и, стоял в полный рост, принялся строчить длинными очередями. Я держался рядом, ловя в прицел врага.
Всё закончилось быстро. Выскочившие на улицу гоблины попали под шквальный огонь и почти сразу бросились врассыпную, оставив на дороге пятерых убитых и раненых. Уруки палили до тех пор, пока подстреленные мелкие уродцы не перестали шевелиться.
— Раненые есть? — Шарог обернулся к своим. Похоже, этот качок был здесь главным.
Племя уруков отрицательно загудело. Пока никого не зацепило.
Здесь были и совсем молодые уруки, и постарше, были высокие, под два метра, и низкорослые, коренастые. И почти все с татуировками. Что удивительно, пять из четырнадцати оказались женщинами.
Некоторое время на улице ничего не происходило, и отряд вернулся на территорию порта, оставив на дороги троих наблюдателей. В городе продолжала греметь стрельба.
Спустя пять минут приехали старый внедорожник и две легковушки, из них вылезли уркуи и стали вытаскивать раненых.
— Тоже ваши? — спросил я у Шарога, который важно стоял возле КПП, скрестив руки на груди. — Где их подстрелили?
— Наши отряды зачищают улицы, — пробасил парень. — Мы не собираемся ждать людей. Это наш район, и мы его защищаем.
— Многовато сегодня гоблинов. Интересно, откуда они понабежали? Ни разу такого не было.
— Нет, иногда они появляются. Но не столько, сколько сейчас. Их натравливают на нас.
— И кому это понадобилось?
— Это делают турки. Турки не любят вашу империю, они дают малоросликам стволы и велят нападать.
— Но оружие вроде бы наше.
— Это неважно. Им специально дают русское оружие, чтобы никто не подумал на турков. Но все Гагдулг прекрасно знают, почему малорослики нападают.
Про войны с Османской империей Андрей знал со школьной парты. Если не считать Великой войны, которая по времени совпадала с Первой мировой в моём мире, то с турками в двадцатом веке Россия дважды вступала в вооружённые конфликты. Последний случился в девяностых, вёлся по большей части на Балканах и закончился образованием подконтрольного Российской империи небольшого буферного государства. После этого открытых вооружённых конфликтов между нашими державами не случалось. Наоборот, с турками мы вели активную торговлю, а о былых разногласиях политики предпочитали публично не вспоминать. Однако скрытое противостояние, вероятно, продолжалось.
В Эдфэне Османская империя не имела границ с Российской. Колонии первой располагались на южном и восточном побережье изумрудного моря (Гланкарас — на северном), и между нами жили полудикие племена, до которых пока не дотянулась ни одна, ни другая держава, и морлоки в своих так называемых мёртвых зонах.
А на востоке, за горами находились английские колонии, но с ними мы тем более не соприкасались, поскольку через горы эти было не перейти.
— Значит, вы — клан Гагдулг. А ещё какие-нибудь кланы здесь есть? — решил я разузнать, вспомнив, что тёте тоже угрожает один из орочьих кланов.
— В Гланкарасе живут три клана. Гагдулг, Шазот и Марог. Гагдулг — самый сильный клан, — не забыл похвастаться Шарог.
— И вы владеете портом?
— Портом владеет мой отец. И ещё угольными шахтами. Другие старшие владеют другими компаниями.
— А остальные кланы чем занимаются?
— Кто чем. Мне их дела неинтересны.
— Не ссоритесь?
— Все уважают клан Гагдулг. Ссор нет. Уруки — одно племя. Мы не воюем меж собой.
— Что ж, рад за вас.
— Послушай, Андрей Воронцов, иди отдохни, — сказал Шарог, которому, кажется, надоели мои расспросы. — Поблизости уже не стреляют. Почти всех малоросликов мы выгнали. Наш род тебе благодарен, но дальше мы сами. Кстати, вот и сестра.
К нам подошла Нивельга. Она успела переодеться, и теперь на ней были военные штаны и китель, а на груди висела штурмовая винтовка. Шарог что-то сказал сестре, та кивнула мне:
— Пошли, отведу тебя, где поспать можно. Где твой друг?
— В машине устроился.
— Есть кровати. В здании. Пошли.
— Спасибо, но я тоже в машине переночую, — мне было спокойнее оставаться на своей территории, хоть уруки по отношению ко мне враждебности не проявляли.
— Как хочешь, — пожала плечами Нивельга.
Мне удалось, наконец, получше рассмотреть спасённую орчиху. Её
