Жрица Анубиса - Жанна Хохлова
— Вы украли Анх, — возмутилась Бастет, и её глазки зло сощурились, блеснув зелёным огнём.
— Он там, где его никто никогда не найдёт: потерян во времени, пространстве, во всех мирах, даже я не знаю, где он, — произнёс Инпу, словно бы бросая ей вызов.
— И ты ещё хочешь, чтобы к вам с Гором не относились как к нашкодившим мальчишкам? Скажи спасибо, что Нефтида не развеяла вас по ветру, — фыркнула Бастет и потянулась к столу, беря оттуда виноградную кисть, отщипывая одну ягоду и быстро кладя её себе в рот.
Инпу усмехнулся: Бастет была очаровательна даже в своём гневе, впрочем, как и в распутстве и наивности одновременно.
— Исида и Нефтида покорились воле мужей, остальной пантеон даже не высказался… — мрачно напомнил ей Анубис.
— Но ведь наше существование ничего не нарушило, а значит, и угрозы завладения власти кровавым Амон-Ра нет, — возразила ему девушка и заметила, что на его лбу забилась напрягшаяся венка, хотя по нему и невозможно сказать, что он волнуется.
Когда он заговорил, то его голос лишь порывами выдавал его гнев:
— Мы существуем вне времени, ты права, а значит, отсюда все сделали вывод, что с нами ничего не может случиться, но как же вы все ошибаетесь, когда думаете, что наш мир никак не связан с миром людей: мы взаимосвязаны, как переливающиеся сосуды, да, мир богов неизменен, но это утверждение не относится к миру людей, он подвижен, как ртуть, люди независимы со своей свободой воли, выбора и действий, их знания пространны, частью, кстати, мы делились с ними, они почти что боги, по образу и подобию нашему, только без вечности, будь у них она — нас бы смели с лица Дуат и наступил бы действительно хаос, но не тот, который явился для нас Демиургом, а такой, что камня на камне не оставляет, сворачивая историю в тугое кольцо, смыкая до маленькой точки, стирая в ничто.
Бастет лишь молча кивнула, его слова были убедительны, и где-то глубоко внутри себя она понимала, что он прав. Между ними возникло напряжённое молчание. Девушка не торопила мужчину, она чувствовала, что его гложут сомнения, и ей было немного обидно оттого, что Инпу сомневается: доверять ей или нет.
— Меня что-то вытянуло в мир людей, — произнёс он осторожно, ставя почти нетронутый кубок обратно на стол.
Бастет внимательно посмотрела на него.
— Анх? — кажущаяся легкомысленной, девушка таковой на поверку не была, обладала живым гибким мышлением и умением задавать нужные вопросы, бьющие по своей сути прямо в цель.
— Он не должен был проявиться, никогда, напротив, должен был кануть в лету вместе с той девочкой, — Анубис помрачнел.
— А что, если кто-то предпринимает действия по его поиску? — подтолкнула она его к мысли.
— Если бы Анх был в мире богов, Амон-Ра уже бы взобрался на престол, заставив подчиниться себе всех, кроваво подавив любое сопротивление, а для людей наступил бы Судный день… — Анубис осёкся, видя, как бледнеет лицо Бастет.
— Среди людей ещё опаснее, — произнесла она, ей передалось состояние Инпу.
— Повторюсь, у людей есть огромное преимущество перед миром богов: когда-то Хаос создал их независимыми от наших решений, даже если они и соглашались с нашими законами, то делали это по своей ВОЛЕ, их можно заставить, запугать, уговорить, договориться, но склониться перед нами или обстоятельствами они могут только сами, — произнёс он воодушевлённо.
Бастет улыбалась.
— Любишь ты этих нагих созданий, — пошутила она и растянулась на боку, не сводя с него взгляда.
— Если бы ты когда-нибудь держала на руках человеческую Душу, их Ка, ты бы тоже любила их, они такие свободные, они удивительные, даже самые отъявленные злодеи, и если бы последние знали, что их ожидает на нижних этажах Дуата, то никогда бы не совершали то, что творили на Земле, — заключил он.
— Ты ничего не можешь сделать, Инпу, человеческая воля… — напомнила богиня и потянулась совсем как кошечка. — Но к кому привело тебя проведение? — заинтересованно спросила Бастет.
— К женщине, — серьёзно ответил он и увидел, как она до белков завела глаза вверх.
— Как будто мало тебе было Разии… — проговорила она с упрёком, мгновенно переставая быть серьёзной и сосредоточенной.
— Бастет… — начал было Анубис.
— Хорошо, ни слова о твоей любви любовной к одной из своих жриц, — проворчала она, насупившись.
— Ты меня упрекаешь так, словно бы сама не содержишь гарем или другие боги себе в чём-то подобном отказывают, — он свёл брови, как будто одновременно оказался рассержен и удивлён, — Разия такая же, как все остальные жрицы, одна из, и не с ней я сейчас говорю о важном для себя да и для всех богов, а с тобой.
— О, ты даже своих наложниц жрицами называешь, — лёгкий хохот. — Хорошо, — примиряюще произнесла Бастет, ослепительно улыбнувшись, — и что случилось?
— С ней что-то произошло, ей нужна моя помощь, но то, что притянуло меня к ней, ослабло, и я вновь оказался в Дуате, и сейчас я думаю, что твой призыв никак не повлиял на это, просто нить взаимодействия по каким-то причинам ослабла, — он задумался.
— Ты чуешь её? — спросила она с любопытством, вглядываясь в его глубоко-синие глаза, которые сейчас подёрнулись серьёзной думой, делая его ещё более привлекательным. — Что твой внутренний зверь говорит тебе? — Бастет провела рукой по его прямому носу, тронула чувственные полные губы, задела подбородок, увидев, как под её задумчивыми, погружёнными в воспоминания прикосновениями он поднял уголок рта в усмешке.
— Больше нет, — ответил Инпу, деликатно отводя её руку от своего лица.
Она вздохнула:
— Посоветуйся с Маат.
— Пожалуй, да, может, с Сешат…
— С этой злобной сумасшедшей старухой?! — вскричала та, и её передёрнуло.
Губы Анубиса слегка тронула улыбка, и подначил подругу:
— Ты злишься на неё только потому, что она отказала тебе в предсказании? Но ведь это её право, она может соизволить, и ты будешь видеть свою судьбу, хотя зачем тебе это надо, всесильная и вечная Бастет, берущая от жизни всё, что только ни захочет?
— Зато тебе она благоволит, — с ноткой зависти ответила она ему. — Ты мрачен, нелюдим и вечно торчишь в своём нижнем Дуате, почему старушка так печётся о тебе?
— Спроси её сама, — немного свысока, —
