Голограф (СИ) - Мусин Шамиль

— Сергей, хватай ту шарманку, к которой примеривался, и бегом в коридор – атака дьяволов. Надя уже стояла у оружейки и открывала дверь. Влетев туда, я прихватил гранату, и, пока помогал Сергею натягивать лямки, Надя уже открывала черную дверь. Мы с Сергеем подбегали к ней, когда все здание вздрогнуло. Подбегавшие Олег с Ольгой на ходу вытаскивали лазеры.

— Надя, ты приоткрываешь дверь, я бросаю гранату, а ты, Сергей, включаешь свою шарманку – там должно все снести к чертовой матери.

Подходим к двери, она уже светится – на той стороне стоит взвод дьяволов, направив стволы на дверь. Надя приоткрывает дверь, я бросаю гранату и сразу отхожу. Тихий хлопок – и уроды молча падают. Я открываю дверь полностью, и Сергей, выставив ствол, включает свой агрегат. Дальняя стена зала с грохотом разваливается. В это время наше здание вздрагивает еще раз, намного сильней.

— Теперь вся надежда на тебя, — говорю я Наде, и, взяв ее за руку, вывожу на улицу.

Яркий солнечный день, в небе редкие белые облака, вокруг – ни души. Вдали – высокие здания, между ними растут раскидистые деревья. Тихое мирное утро.

— Спасай, родная, — говорю я, и, обняв, целую ее.

Она постояла несколько минут, собираясь, потом подняла взор к небу – черты ее лица обострились, глаза налились голубым сиянием, и, постепенно нарастая яркостью, вспыхнули изнутри синевой. Надя что-то выкрикнула, и, подняв руки, сжала кулачки. Голубое небо подернулось рябью, и по нему пронеслась темная волна. Облака, плывшие по небу, стали розоветь, резко подул ветер, поднимая опавшую листву, запахло грозой.

Надя снова крикнула, и цвет неба стал меняться в красноту, постепенно переходя в фиолетовый. Ветер усилился, вдали раздались раскаты грома, в высоте засверкали молнии. Небо стало темнеть, приобретая объемность, казалось, что ярко-розовые облака вдавлены в фиолетовое густое небо словно в тесто. Земля задрожала. Вдали раздался крик, подхваченный множеством голосов. Постепенно нарастая, крики сливались в единый, полный ужаса, вой.

Очертания деревьев и окружающих домов стали расплываться, теряя контуры, и оплываться словно разогретый воск. Раздался оглушительный грохот. Небо, обретя плотность, стало медленно опускаться на землю. Солнце исчезло, и теперь земля освещалась только розовыми облаками на фоне темно-фиолетового неба.

Небо мигнуло черным, и все дома и деревья, словно в негативе, на мгновение вспыхнули белым светом. Потом мигнуло опять и, наконец, почернело совсем, облака исчезли. На фоне черного неба высветились яркие звезды, осветившие ровную землю вокруг. Ветер стих, заметно похолодало, стало трудно дышать. Еще через минуту звезды стали меркнуть, наступала темнота. Этот мир прекращал свое существование. Надя без сил упала на мои руки, и я унес ее через черную дверь в наш мир. Мои спутники последовали за мной и закрыли дверь, отсекая исчезающий мир.

Я отнес Надю в ее комнату и уложил на постель. Она ровно дышала, видимо, спала, или отключилась, потеряв все силы. Что же мне делать с моим сокровищем? Ведь жить с ней – все равно, что жить с атомной бомбой, даже еще опасней. Что ей стоит нечаянно погасить меня, если она легко гасит целые миры? Почему эльф назвал меня ее хранителем? Неужели, обладая таким могуществом, она не может защитить себя? Человек ли она? Или существо, заточенное только на атаку, и совершенно беззащитное в обороне? Если так, то как же она выживет, когда целые миры начнут на нее охоту? А начнут наверняка, стоит им только узнать о ней. Я встал и вышел в Цветочный мир. Клумбы были изрыты, на стенах дома кое-где вмятины, но дьяволы исчезли, словно растворились в воздухе, словно никогда и не существовали в природе.

Глава 6

Глава 6

Через два часа, в течение которых я, сам не свой, сидел возле Нади, она проснулась. Осунувшееся лицо и круги под глазами больше слов сказали, о том, как тяжело ей далась победа над миром дьяволов. Она одна спасла все человечество, которое даже не подозревало о нависшей опасности.

— Что я натворила! — воскликнула Надя и отвернула лицо к стене. — Я погубила миллиарды ни в чем не повинных существ, которые даже не знали, почему они гибнут.

— За ошибки лидеров отвечает все общество. Они поступили бы с нами так же, как собирались поступить фашисты в Отечественную. Немцы тогда всей нацией радостно готовились принимать рабов из России и осваивать ее земли во благо великой Германии.

— Умом я это понимаю, но пережить не могу. Леша, загляни в свой мир. Там что-то происходит, у меня на сердце неспокойно.

Кивнув, я пошел к Сергею и спросил, как отслеживать миры. Выслушав, он подвел меня к креслу и включил единственный выключатель на подлокотнике.

— Садишься, надеваешь перчатки, шлем, и движением пальцев выбираешь пункты из меню, — подсказал он, и встал, ожидая, пока все проделаю сам.

По его совету я выбрал из появившегося перед глазами меню пункт Миры/Посещенные, из трех страниц выбрал первую, и обмер, увидев открывшуюся картину. Привязанная к стулу, сидит испуганная Надя, напротив, с пистолетом в руке расхаживает полицейский из Барселоны.

— Еще раз повторяю, — доносится его голос, — вызовите вашего кавалера, у вас должна быть связь с ним. Иначе мы применим к вам такие меры, после которых вы не захотите жить.

— У меня нет никакой связи с ним, — в отчаянии крикнула Надя, — я же уже сказала вам.

Я нажал на изображение, и высветились координаты, рядом адрес.

— Можно отсюда попасть в нужную реальность? — спросил я Сергея.

— Нажми кнопку «Зафиксировать выход» в правом нижнем углу. Что случилось? На тебе лица нет.

— Мне нужно срочно в Москву, — заявил я, снимая шлем и перчатки, — Как отсюда выбраться?

— Вот, возьми мобильник, специально тебе приготовил, там навигатор и другие функции. Забей туда адрес, наши телефоны и координаты уже там. Пойдем, выберешь машину.

Я подошел к Наде и рассказал о том, что увидел.

— Что случится, если приведу ее сюда? — спросил я, надеясь, что она знает ответ.

— Не знаю. Возможно, одна из нас исчезнет. Все мои возможности основаны на том сооружении, что находится под этим домом. Такие дома есть еще в Америке, Египте и где-то в Азии. Если они смогут доставить ее туда, будет катастрофа. Попробуй сначала освободить ее. За меня не бойся, здесь я в безопасности.

Я поцеловал ее и, попрощавшись, пошел к Сергею. Мы вышли через главный вход во двор и прошли к гаражу за домом.

— Возьми Опель, меньше внимания будешь привлекать, везде пролезешь, только капот никому не открывай – там пусто. Мы его в Цветочный возили для переделки, там поставили электродвигатель и аккумулятор, тебе надолго хватит. Больше двухсот не разгоняйся, все-таки машина легкая, не удержишь. По дороге выедешь к поселку, с него выезд на трассу А105. Сейчас принесу документы на тебя и машину. Лазер не забудь.

Выехав на трассу, сразу нажал на газ и за несколько секунд догнал Порше, идущий на сто десять по левой полосе. Помигал, попросив пропустить, но тот, обалдев от такой наглости, наоборот сбавил скорость до девяносто. Так ехать я не мог, и, подрезав Форд, ушел вправо. Извини, браток, там жизнь решается. Обиженный Порше нарочно стал набирать скорость, не давая перестроиться. Я нажал педаль до упора и, чиркнув, проскочил между задним бампером Мерина и передним Порше. Озверев от такой наглости, Порше ускорился, пытаясь догнать, но на скорости двести сдрейфил и притормозил. Слава богу, левая полоса была пуста, и через пять минут, сбросив скорость, я въехал на МКАД.

Здесь уже хуже, приходится лавировать между рядами, но, в среднем, иду на ста пятидесяти. За мной прицепилась машина ДПС, и в матюгальник требует остановиться. Подрезав трейлер, съезжаю на Волгоградку и провожаю взглядом пролетевшую мимо съезда патрульную машину. На Ферганском проезде перед девятиэтажкой бросаю машину и взлетаю на третий этаж. Снимаю лазер с предохранителя и нажимаю на звонок.

Дверь открывается, за ней – громила с наведенным на меня пистолетом. Я прожигаю его, стрелок падает, и тут со мной происходит что-то невообразимое. Все вокруг мелко дергается, вокруг меня свистят пули, из коридора, кривляясь и дергаясь, стреляет в меня с двух рук полицейский из Барселоны, но ни один выстрел в меня не попадает. Нажав кнопку лазера, я провожу им несколько раз от стены к стене коридора, и полицейский, надрезанный на несколько частей, падает. По квартире разносится тошнотворная вонь горелой плоти. Выше этажами хлопнула дверь, послышался чей-то возглас.