Яник Городецкий - Оранжевое лето

Яник Городецкий

Оранжевое лето

Мост был разводной. Это было даже странно — такой длинный, огромный и красивый мост в маленьком городке, больше похожем на большой аккуратный парк. Мост никак не ассоциировался с узенькими зелеными улочками Гальера и казался чем-то отдельным, вовсе не здешним.

И тем не менее он здесь был. Огромный (двести пятьдесят метров, во всю ширину речки!), с гранитными перилами и высоченными фонарями.

Он стоял тут уже больше трехсот лет. Гальер был хоть и маленький, но старый город. Ему недавно исполнилось триста шестьдесят. Я задумался. Я думал, что, возможно, триста шестьдесят лет назад здесь, на этом месте, точно так же стоял какой-нибудь парень, и смотрел вниз на реку. И может быть, в ней точно так же яркими лучами отражалось оранжевое солнце.

А потом этот парень бросил вниз гладко отполированный волнами камешек, и тот подпрыгнул несколько раз, а потом пошел ко дну. А может, и не бросил. Это я швырял их из карманов один за другим. Швырял так далеко, насколько хватало сил. Швырял ожесточенно, широко размахиваясь и сгибаясь пополам в рывке.

— Так! — крикнул я громким шепотом и бросил еще один камень.

— Тебе! — крикнул снова и швырнул следующий.

— И надо! — еще один.

И еще. Пока все камни не ушли на дно. Тогда я устало прислонился к гранитной ограде и тяжело вздохнул.

— Так мне и надо, — повторил я, хотя это было очень глупо. Глупо обманывать самого себя.

— Итан…

Я вздрогнул и повернулся. За спиной у меня стоял Дэм. Огромный красный рюкзак висел у него на тоненьком плече и, казалось, оттягивал назад со страшной силой. Мальчик подошел поближе и бросил рюкзак на пыльные кирпичики.

— Он запачкается, — сказал я.

— Подумаешь… Я могу его вообще в реку бросить. Вот прямо сейчас… Каникулы же послезавтра. Итан… что с тобой, ты плакал?

— Почему ты так решил? Последний раз лет семь назад, — пошутил я.

Дэм недоверчиво посмотрел на меня.

— Ты плакал, — уверенно сказал он. — Почему? Что случилось?

— Да ничего не случилось. Тебе просто показалось. Как у тебя дела? Не выгнали еще из гимназии?

— Ты из-за Лин, да?

— Что — из-за Лин? — устало спросил я.

— Ну, плачешь…

— Послушай… Ну почему ты решил, что я плакал? Мне, между прочим, скоро двадцать три. Чего я буду реветь, как ребенок?

— Ну ладно, извини. Просто я подумал…

— Постой, а в самом деле… почему ты не в гимназии? Время — одиннадцатый час! Или сегодня суббота? Но тогда зачем тебе рюкзак?

— У нас два урока было. Физика и геометрия. Хотели еще классный час, но училка заболела.

— Бедная. Под лето…

— Да уж. Но в этом есть свои плюсы… Итан, я вот чего хотел спросить. Райан уехал на неделю. Ему там надо по поводу банка что-то узнать. Насчет какого-то филиала. Очередная фигня… В общем, если хочешь, можешь пожить у меня пока. Никого нет в доме. Он хотел, чтобы за мной одна его знакомая присмотрела, но я его убедил, что сам отлично справлюсь. Итан, да не смотри ты на меня так. Что я такого сказал?

— Ничего. Как ты себе это представляешь?

— А что в этом такого? Я же говорю, никого не будет.

— Да возле твоего дома — охраны три ряда. Что напишут про твоего Райана, если ты меня приведешь? Ты думай хоть чуть-чуть! Меня посадят где-нибудь на другом конце страны лет на двадцать, да и тебе несладко потом придется. За тобой ходить будут вот таким строем здоровые вышибалы. Ты этого хочешь?

— А что в этом такого? — повторил Дэм.

— Какое же ты еще дитя, Дэм. Тебе рассказать, чем такие вот дяденьки вроде меня с детьми занимаются? Или ты сам догадаешься?

— Никто ничего такого не подумает, — обиделся Дэмиэн. — Ты какой-то ненормальный. Не обижайся. Кстати, охраны там — вообще ноль. У Райана вообще никогда охраны не было.

— Ну да, — кивнул я.

— Не веришь? Самая обычная квартира… Ну, дом. Где там охрана?

— Все равно это глупо.

— Да почему же? Ты же сам сказал, что твою квартиру у тебя отобрали!

— Да, отобрали. Но ты здесь ни с какого бока, понял?

— Я же помочь тебе хочу! Это же всего неделя, а потом что-нибудь другое придумаем! Где ты ночевать будешь? Может, в парке?

— Ну почему в парке? Можно в коммуналке прекрасно пожить.

— Ну давай я тебе денег дам тогда…

— Дэмиэн! По-моему, я уже говорил, что это вообще не обсуждается! Тебе сколько лет, господин Рокфеллер?

— Двенадцать.

— А я думал, тридцать. Состоятельный мужчина с огромным капиталом. Именно, что двенадцать. А мне двадцать три скоро…

— Хвалился уже. По-моему, ты слишком заморачиваешься, — сказал мальчик.

Я усмехнулся.

— Возможно.

— Так мы пойдем ко мне?

— Дэм, ты что, не понял? Спасибо, конечно, но нет, я так не могу.

— А как ты можешь? Сейчас опять пойдешь к Шону, да? Ты не понимаешь, что ли? Ты ему сейчас как… пришей кобыле хвост. Если ты думаешь, что ему будет очень приятно тебя видеть…

— Да знаю я, что неприятно! Кому я нужен такой, к черту! — я выругался и быстро зашагал с моста. Дэмиэн подхватил рюкзак и побежал за мной. Он пристроился сбоку.

— Итан! Да что с тобой такое?

— Какое? Да все в норме! Тебе же сказал Райан, что я псих неуравновешенный! Ведь сказал? И чтобы ты от меня держался подальше! Сказал? Вот и держись!

— Да не говорил он ничего такого, — соврал Дэмиэн. — Ну, Итан… А тогда… тогда скажи, куда ты пойдешь?

— Куда угодно! В парк пойду. Там вполне за кустами выспаться можно!

Дэмиэн обогнал меня и встал на пути.

— Значит, в парк. Я тоже с тобой пойду тогда.

— Ты… да что тебе от меня надо? Все, Дэм! Не хочу я тебя сегодня видеть! Оставь ты меня в покое хоть сейчас!

Дэм упрямо посмотрел на меня и сжал кулаки в карманах форменных льняных брючек.

— Ну и иди, — шепотом пробурчал он, отошел с дороги, поправил слетающий рюкзак за плечами и, отойдя на несколько метров, облокотился о гранитный поручень. Он постоял так немного, забрался на поручень сверху и пошел по нему, разведя руки в стороны и балансируя. Я обернулся и увидел, как он идет вперед, покачиваясь в стороны.

— Дэмиэн, слезь пожалуйста, — тихо попросил я. Мальчик резко обернулся, и я нервно дернулся к нему. Но Дэм тут же отвернулся обратно.

— Тебе можно, а мне нет? — пожал мальчишка плечами.

— Пожалуйста, — взмолился я. — Мне тоже нельзя, просто я дурак…

Мальчик неуверенно посмотрел вниз, на солнечное отражение в реке.

— Ну пожалуйста, — повторил я.

— Тогда мы сейчас пойдем ко мне.

— Дэм, но я правда не могу. Это не делается так.

— Да почему?! Почему? Знаешь, как мне надоели все эти взрослые заморочки! Этого нельзя, так не делают… А главное — почему? Никто не знает, просто нельзя, и все! Ну почему?

— Да не кричи, упадешь! — испуганно посмотрел я на пошатнувшегося Дэмиэна. — Ладно. Пойдем… Только слезь оттуда.

— Правда пойдем?

Я вздохнул. Выхода у меня не было. Дэмиэн ждал — весь напружиненный, тоненький, казалось, в любую секунду готовый взлететь. Может, если бы не огромный рюкзак, было бы не так страшно, что он упадет. Я подошел к нему и осторожно взял его за плечи.

— Так пойдем? — спросил мальчик тихо.

— Я же сказал… Пошли уж.

Дэм улыбнулся и прижался ко мне. Я неловко погладил его густые светлые волосы и вспомнил младшего брата.

"Совсем как мой Дэмиэн", — подумал я, и снова в голове пронесся весь тот день, все разбивший и сломавший в несколько секунд.

— Мам, я хочу сесть с Итаном, — сказал Дэмиэн. — Можно?

— Нет, лучше сиди тут. Нам так будет спокойнее.

— Но мам, там же Итан сидит. Что может случиться? Тем более он сказал, что такие самолеты не падают. Они модер… модернизированные, вот. Мам, ну пожалуйста. Мы там и пообедаем вместе. Можно?

— Давай потом, Дэм. Поднимемся, а потом посмотрим, хорошо?

— Ну ладно… Но только ты пообещала, не забудь.

Я слышал только урывки этого разговора. Я сел далеко в хвосте самолета, чтобы крыло не мешало снимать белые пушистые облака наверху и горы и равнины снизу. А еще мне просто хотелось побыть одному. В аэропорту в отделе беспошлинной торговли я хотел купить конфет в игрушечной коробке, но денег не хватало, а мама сказала, что это очень дорого и вообще глупости. Я и сам знал, что это глупости, но все равно обиделся. Поэтому теперь я ушел в хвост самолета. Я притворялся смертельно обиженным, поэтому с радостью ушел бы и дальше, но дальше хвоста ничего не было.

Так что я вставил в уши наушники от плеера и врубил музыку на полную громкость. Самолет долго ехал по взлетной полосе, а потом начал медленно подниматься, задрав нос вверх. Меня наклонило назад и вжало в кресло. Я встревожился и на всякий случай потрогал ремни безопасности. Я знал, что этот самолет не упадет, но все равно было немного страшно. Свой первый полет я уже успел позабыть — мне тогда было полтора года, а Дэма вообще на свете не было, так что этот раз вполне можно было назвать первым. Я посмотрел в окно. Крыло покачнулось, как у птицы.