Император Пограничья 6 - Евгений И. Астахов
Беседа получилось краткой и не сказать, что шибко конструктивной.
Руслан сжал магофон так сильно, что костяшки его пальцев побелели. От переполнявшей его ярости дрожала даже рука. Никто, никто, не смел так поступать с его людьми!
— Да чтоб тебя… — прошипел молодой воевода, швырнув артефакт на стол, и повернулся к вбежавшему наконец слуге. — Собирай всех дружинников! Сейчас же! — проорал он, крутанув усы. — Мы выступаем на Угрюмиху! Покажем этим канальям, почём фунт лиха! Я лично этому Платонову задам такую взбучку, что будет ходить и оглядываться!
— Хорошо, барин, но скольких сможем так срочно собрать? — попытался вклиниться помощник. — Может, назначить сборы на завтра?..
— Нет! Выступаем немедля! — отрезал Ракитин, хватая со стены саблю. — Около тридцати в Иванищах сейчас, ещё пятнадцать-двадцать из Панфилово подтянутся через пару часов. Достаточно, чтобы стереть это захолустье с лица земли! В конце концов, сколько там у него может быть людей?..
— Если подождать бойцов из других деревень… — начал Иваныч.
— Нет времени ждать! — перебил его Ракитин, прыгая на одной ноге, пытаясь влезть в чистые штаны. — Наши люди в опасности! В плену! На закате мы выступаем. Пусть остальные догоняют по пути. Я этому Платонову сейчас такую трёпку задам, что мать родная не узнает!
Слуга почему-то только горестно вздохнул.
Пока во дворе собирались дружинники, Руслан, наконец, смог перевести дух и собраться с мыслями. Вот уже третий год он пытался построить здесь, в Пограничье, то, что не смог получить во Владимире, — собственную судьбу, не связанную с семейными тяготами и безденежьем.
Род Ракитиных когда-то принадлежал к мелкому боярству Владимирского княжества, но к моменту рождения Руслана почти всё было утрачено. Отец его, Варлам Петрович, служил мелким чиновником в канцелярии, вечно перебивался с хлеба на квас и заливал горе дешёвой водкой по вечерам. Долги семьи росли, имение ветшало, а нрав главы семейства становился всё более желчным.
— Это всё князь проклятый, — говаривал он за ужином, стуча кулаком по столу. — Род Ракитиных должен был процветать, а не прозябать в нищете! Если б мне дали хоть малую часть родовых земель назад…
Руслан с детства слышал эти жалобы и обещания, что когда-нибудь семья вернёт себе былое величие. Но единственным способом добиться этого, по мнению отца, была выгодная женитьба. Старший брат Сергей послушно пошёл по отцовскому пути — женился на некрасивой, но богатой дочери купца и теперь корпел над бумагами в той же канцелярии.
Однако Руслан был другим. Вспыльчивый, импульсивный, он предпочитал действие размышлению. Фехтование, стрельба и верховая езда привлекали его куда больше, чем заполнение налоговых ведомостей. К восемнадцати годам он уже считал себя одним из лучших фехтовальщиков среди молодых дворян, хотя его академические успехи оставляли желать лучшего.
Особенно памятным стал случай, когда двадцатилетний Руслан на званом ужине вызвал на дуэль сына богатого графа, оскорбившего его мать. Несмотря на то, что на дуэли молодой Ракитин только вскользь ранил противника в плечо, не причинив серьёзного вреда, скандал грозил разорением всей семье.
Варлам Петрович был в ярости. «Идиот безмозглый! Последний шанс выбраться из нищеты — и тот просрал! Не для того я всю жизнь спину гнул, чтобы ты своими дурацкими выходками всё разрушил!» — кричал он сыну.
После этого случая отношения в семье окончательно испортились. Руслан стал изгоем в собственном доме. Во время одной из ссор отец даже бросил ему: «Если такой смелый, иди в Пограничье! Там такие горячие головы нужны, если, конечно, их быстро не оторвут!»
Тогда-то Руслан и задумался: а почему бы и нет? В Пограничье действительно нужны были люди, готовые рисковать. За службу там можно было получить не только жалованье, но и земли, а со временем даже настоящий дворянский титул. Не просто воевода провинциальной деревушки, а хозяин собственных земель — звучало заманчиво.
К удивлению семьи, Руслан не только подал прошение о назначении воеводой в Пограничье, но и получил это назначение — в богом забытую деревню Иванищи.
Первые месяцы были самыми трудными. Деревня оказалась бедной, население — запуганным, а староста Елисей Лукич — трусоватым стариком, который за годы бесконтрольного правления привык воровать и обманывать. Первое, что сделал Руслан — провёл смотр местных охотников. Их было восемнадцать, но только двенадцать по-настоящему умели обращаться с оружием.
— Этого мало, — сказал тогда молодой воевода. — Нам нужно больше людей.
— Где ж их взять-то? — возразил староста. — Все здесь.
— Будем обучать, — твёрдо ответил Ракитин. — Каждый мужчина должен уметь защищать свой дом.
Он сам взялся за тренировки. Сначала местные не воспринимали всерьёз молодого боярского сынка, но после того, как Руслан лично возглавил охоту на стаю Бездушных, истребив восьмерых тварей и потеряв лишь одного охотника, отношение к нему изменилось.
Постепенно Иванищи тоже менялись. Появилась настоящая ограда вокруг деревни, были построены наблюдательные вышки, а дружина выросла до двадцати пяти бойцов. Руслан доказал, что, несмотря на свою импульсивность, он может быть хорошим лидером — пусть не самым умным, зато смелым и заботящимся о своих людях.
Почти год назад, узнав о деревнях, которые находились без защиты, Ракитин решил расширить свою территорию. Сперва он подмял Панфилово — небольшое поселение всего с десятком дворов. Затем были Гаврино и Неклюдово.
И вот настала пора Больших Островов. Местный староста, Кузьма Семёнович, мужик хитрый, услышав о приближении гона, сам прибежал, готовый платить за защиту.
Кузьма согласился, и вскоре в Большие Острова был отправлен отряд под командованием Степана Рыжебородого.
И вот теперь этих людей похитили. Его людей. Этот Платонов, должно быть, насмехался над ним!
Этот ссыльный уголовник думает, что может так просто отобрать моё⁈
Эта мысль заполнила всё существо Руслана, и он тут же решил, что уничтожит наглеца. Ракитину даже в голову не пришло, что силы могут быть неравны или что можно попытаться договориться. Когда кто-то бросал ему вызов, он всегда отвечал ударом на удар, не раздумывая о последствиях.
— Иваныч, — окликнул он помощника, — у нас есть добротные верёвки? Много?
— Найдём, барин, — осторожно, кивнул тот. — Зачем?
— Возьмём с собой побольше, — усмехнулся Ракитин. — Будет чем связать этого Платонова и его прихвостней, когда мы разнесём их село на щепки!
Помощник понимающе хмыкнул, хотя в глазах его читалось сомнение.
