Депутат - Алексей Викторович Вязовский
— Никогда! — признался я, хотя в Москве за теннисную ракетку брались все, кто был при делах. Сам Хозяин сильно уважал теннис, а потому элитка резко захотела приобщиться к великому. Пошли даже разговоры, что нам нужен собственный международный турнир типа Уимболдона или Ролан-Гороса. В Москве уже был Кубок Кремля, но это была частная инициатива какого-то делового. И никакого отношения к Кремлю начинание не имело. Умные люди посоветовали прикупить этот «кубок», сделать нормальный призовой фонд, позвать именитых спортсменов. После чего «подарить» турнир Хозяину. Мол, тогда все мои грехи простятся, и я получу полную индульгенцию.
— А во что же ты играешь? — спросила Лариска.
— В секу и в буру в основном, — пожал я плечами, и она скривилась в брезгливой гримаске. Мои плебейские замашки ее жутко бесили. Хотя тут я соврал, конечно. Я в секу не играл с тех пор, как откинулся. Теперь в блэкджек больше. Но и тут риска никакого. Все, что проиграл, мне же и вернется. А такую игру я сильно люблю. Казино до сих приносило мне больше денег, чем нефтяная компания. На втором месте было направление с игровыми автоматами и столбиками. И только на третьем банки. И то, за счет того, что мы вложились в ГКО — а там государство начало строить пирамиду почище МММ. Доходность на старте уже была больше 100 % годовых. И она постоянно росла, что не могло не беспокоить людей, имевших хоть толику здравого смысла. Я вот его точно имел.
— Ф-фу! — выдала Лариска. — Ну ты и жлоб все-таки! И когда я тебя перевоспитаю?
— Никогда! — ответил я, впервые попав по мячу как следует. А в этом спорте что-то определенно есть. Мне начало нравиться. — Ты, восточная женщина, знай свое место! — высокопарно заявил я, отлично понимая, что ее это жутко бесит. Лариска была из тех, кто не хотел уступать мужчинам ни в чем.
Она зло отбила удар, и я даже умудрился встретить мяч ракеткой. Аут. Рано еще об успехах говорить. Надо тренера нанять, а то вместо игры на голые Ларискины ноги пялюсь. А так я не сыграю с первым лицом страны. А если и сыграю, то только опозорюсь. Борис Николаевич, говорят, вполне ничего себе ракеткой машет, хоть и бухать стал как не в себя.
За сеткой корта замаячил с озабоченным видом мой безопасник. Он ходил туда-сюда, изо всех сил показывая, что у него срочный вопрос, но не смеет прервать мою тренировку. Он просто ходит и действует мне на нервы.
— Перекур! — скомандовал я, понимая, что особист все равно не уйдет. Он вообще не замечен в идиотских поступках. Наверное, что-то нужно. — Ну, чего тебе, Николай Дмитриевич? Не видишь, я к модному спорту приобщаюсь!
— Да тут такое дело, — нервно ответил особист. — Бригада из Штатов приехала. Те самые частные детективы. Из-за смерти Сороса.
— Ну, и мне-то что с того? — деланно пожал я плечами. Он не знал, что я уже в курсе этой информации, и кое-какие приготовления вовсю веду.
— Да то, — выпалил безопасник, — что, во-первых, они интересуются вами. А во-вторых, они такие же частные детективы, как ваша секретарша Настя. Цэрэушники это. А значит, они будут тут делать все, что захотят, и сколько захотят. А наши службы… причем все, без исключения… будут просто брать под козырек и давать любые материалы! Подчеркиваю, любые!
Глава 11
Большой теннис — это не просто спорт. Обычное махание ракеткой, которое еще несколько лет пять назад было неинтересно никому, стало почти что национальным видом спорта. Как хоккей при Брежневе. Теннисные корты множились, а час работы новоявленных персональных тренеров стоил дороже, чем час у элитной проститутки. В общем, теннис был увлечением очень дорогим, но только не для того, кто по определению не платит ни за что. Для президента. Каждый каприз царя Бориса удовлетворялся немедленно. Будь то какое-то особенно изысканное бухло, или новая, последней модели ракетка. А то вдруг в себя придет и начнет в дела вникать. А оно кому-то надо? Хотя нет, наговариваю я на Бориса Николаевича. Пил он за милую душу простую «Гжелку», и только немного позже распробовал вино Chateau Petrus за три косаря зелени. Летом 94-го наш царь пил уже много и превращался в алкоголика прямо на глазах. Доходило до того, что начальник охраны и, по совместительству его собутыльник, гонял своих людей в магазин по три раза в день. Он уже и разбавлять водку начинал, понимая, что такое долго продолжаться не может. Наивный…
Я кое-какие ужимки из тенниса уже усвоил, а потому почти не обосрался, принимая первую подачу. И даже ее отбил, правда высоковато, дав возможность президенту выиграть первые 15 очков. И кто придумал эту дебильную нумерацию?
На удивление, Борис Николаевич играл вполне прилично, и даже регулярные прикладывания к стакану с белым вином влияли на него не слишком сильно. Могучий уральский организм перекачивал алкоголь в промышленных масштабах. Пока еще перекачивал…
А вот мне было тяжеловато. Я попытался отговориться общей неподготовленностью, но Ельцин просто на меня прикрикнул:
— А ну не филонить, Хлыстов! Пришел играть, играй!
— Не под винищем же…
— Чтобы ты понимал! Эта бутылка — президент взял с приставного столика, что стоял рядом с кортом, Кортон-Шарлемань Гран Крю — личный подарок Франсуа Миттерана! Хуй ли ты нос воротишь?
В целом Ельцин в личном общении оказался вполне адекватным. Мог легко выматериться под настроение, под хмельком был мужиком добродушным, эдакий дед-пасечник. Видно, что в теннис ему играть нравится, даже прибухнув, он быстро бегал по корту и выдавал крученые подачи…
— Ладно, можно и попробовать!
— Пить нужно со льдом. Меня во Франции научили, — Ельцин кивнул официанту, тот притащил емкость со льдом и специальными щипцами, чтобы не брать руками. Я вздохнул, бахнул себе в вино пару кубиков, попробовал. А неплохо! Еще и закусон в наличии — сыры, виноград, орехи… В целом в Ново-Огарево, куда меня привез лично Коржин, мне начало нравится. На даче президента, помимо главного особняка, был свой парк, пруд с рыбой, банный комплекс, гостевой дом, вертолетная площадка и отдельно стоящее здание крытого корта. Где мы, собственно, и играли в теннис.
Хорошо, что перед поездкой я догадался перекусить — вино сильно в голову не ударило, я даже смог принять еще несколько подач Ельцина и не посрамиться в дальнейших розыгрышах. Высокого класса не показал, но и президент меня сильно не давил, в основном резал мячик перед сеткой, куда я вполне успевал.
