Авиатор: назад в СССР 10 (СИ) - Дорин Михаил
Рад за них! Если бы с Марком что-то серьёзное случилось, с таким укором на меня бы Совенко не смотрел. Да и вообще бы уже занимался его госпитализацией или… ну об этом лучше и не думать.
— Могу пойти и спросить у них, где точно находится Барсов, — сказал я.
— Зачем⁈ Я уже всё узнал. Идём со мной, а остальные в класс — готовиться к вылету. Через 15 минут обрисую задачу, — ответил Совенко и я последовал за ним на улицу.
Шлем и планшет отдал Косте. Штыков за нами не пошёл, а остался с остальными. На выходе мы встретились с четырьмя кубинцами, один из которых был мой старый знакомый Хорхе Бенитес.
— Маэстро Родио! — крепко прижал он меня к себе. — Сегодня мы вместе сразимся с нашим общим врагом.
Пока я не знал всей нашей задачи, но расстраивать его не хотел. Слишком он был заряжен на полёт.
— Хорхе, внимательнее готовься. Я сейчас подойду.
— Ты за Марко? — спросил он, и остальные кубинцы слегка захихикали.
— Вроде того.
— Будь снисходительнее, — сказал Хорхе и вошёл в здание.
Да где же так накосячил наш Барсов⁈ Судя по суровому виду Совенко, он не разделял веселья кубинцев.
Тимур Борисович подвёл меня к одному из ангаров, находившихся рядом со стоянкой МиГ-21х, которые готовили к боевому вылету несколько кубинцев и большое число ангольцев. То, что здесь нет наших техников, меня очень насторожило. А потом я всех «потеряшек» увидел разом.
Мы зашли в ангар, где спокойно посапывали несколько человек, развалившись на ящиках и паре скрипучих кроватей. По центру стоял столик, с которого доедала последние крошки небольшая мартышка.
— Видишь, а животному выпить не предложили, — кивнул Совенко.
Под столиком стояла небольшая канистра. Явно в ней была самая главная «валюта», что есть в авиации. Также пара бутылок рома и виски, к которым мужики даже не притронулись.
Среди всего этого храпа и других характерных мужских звуков, я заметил опухшее лицо нашего красавчика Марка. Он смотрел на меня своими усталыми глазами и пытался выровняться по стойке «смирно».
— Товарищ… Тимур Борисович, старший лейтенант Барсов… прибыл. Просто прибыл, — произнёс Марк и застегнул куртку песочного лётного комбинезона.
На его спальном месте лежал и шлем, и планшет, и даже противоперегрузочный костюм ППК.
— Родин, что скажешь? — спросил Совенко.
— А я говорил, что он где-то здесь. Готовится к вылету, — ответил я.
— Не смешно! Ты же видишь, что он пьян, — указал на Марка Совенко. — Балбес, ты чего так нажрался? — спросил он у Марка.
Как будто он ему сейчас ответит. Вообще, никто не ожидал такой тревоги. Вот Марк и расслабился с технарями. И выглядит бодрее всех. Бубко и вовсе спит без задних ног, пуская слюни.
— Короче, он едет домой. А ты давай в класс, — сказал Совенко и ушёл в сторону здания высотки. — Все они едут на Родину!
Техники начали шевелиться, а Марк сел на кровать и закрыл лицо руками.
— Серый, только ты не начинай меня пилить, — тихо промямлил Барсов.
— Ножовку забыл, чтобы пилить тебя. Ты головой ударился при приземлении в джунглях? Причина столь низкого поступка офицера?
— Нет причины. Захотел нажраться и нажрался. На душе было плохо, — ответил Марк и посмотрел куда-то в сторону. — Вчера вечером сюда первые останки привезли погибших. Деревянные гробы с обычными табличками. Как в Афгане прям…
— Марк, это не повод, чтобы вот так в себя заливать, — подошёл я к нему и поднял на ноги. — Кому ты лучше сделал, что вот такие здесь поминки устроил?
— Мне легче стало, Серёжа. Какие-то твари сбили транспортный самолёт с нашими гражданами. Они не против нас с тобой вышли биться, как подобает настоящим боевым лётчикам. Со спины, втихую, подошли на предельно-малой и сбили, — сплюнул Марк и снова упал на кровать. — А мы где с тобой были? Мы ангольцев учили летать.
— Это наша работа. Приказ Родины, если хочешь.
— Плевать, Серёжа. Там были дети, — произнёс Марик и достал сигарету. — Ты бы не отдал жизнь за детей?
— Отдал. Без сомнений.
— И я, дружище, — сказал Марк и подкурил сигарету. — Но мы живы, а они нет.
Я посмотрел на остальных, кто сейчас очухался от вчерашнего употребления. Вряд ли душевные переживания по поводу гибели наших граждан, могут служить оправданием к такому застолью. Но, по крайней мере, они здесь ничего не праздновали. Это уже что-то.
— Приводите себя в порядок. У нас ещё много работы, — сказал я и пошёл на выход из ангара.
— Опять полетим спасать местных? Давно бы уже придумал, как нам ЮАРовцев наказать! — крикнул он мне вслед.
— Уже придумал, — ответил я. — Протрезвеешь, расскажу!
Пока я шёл в класс, мир слегка потускнел для меня. На пьяном лице Марка я увидел те самые переживания по поводу трагедии с нашими, советскими людьми. Будто вся боль погибших людей сейчас нахлынула на него, и он не смог с ней справиться. У меня самого в груди всё сжалось, когда представил себе вчерашнюю отправку деревянных гробов на Родину.
Многие из погибших даже не были солдатами или офицерами. В чём виноваты женщины и дети перед режимом апартеида в ЮАР? Не дают им спокойно пользоваться недрами бывшей португальской колонии?
Я остановился напротив одного из МиГ-21х. На этом борту я летал в прошлый раз и смог подбить один из «Миражей».
Обойдя самолёт песочно-зелёной камуфлированной расцветки, я задумался о том, что в моём времени такой катастрофы никогда не происходило. Да, сбивали в Анголе наши транспортные самолёты и вертолёты. Но чтобы гибли на борту одновременно столько людей, не припомню.
В классе постановки уже было полно народу. Совенко и кубинский полковник Дель Потро разбирали обстановку на картах и что-то торопливо решали. Ангольский командующий авиацией округа Жозе Эбо инструктировал своих лётчиков.
— Серёга, иди сюда, — позвал меня Гусько и я подошёл к столу, над которым уже изучали цели мои товарищи.
Как я и предполагал, армия ЮАР совершила быстрый марш и вышла к Шангого. Здесь их встретили объединённые силы кубинцев, намибийцев и ангольцев.
— Смотри, здесь батальон 32й бригады лёгкой пехоты, отдельные подразделения ещё двух бригад, ополченцы и отступившие погранцы. Несколько отрядов намибийцев из СВАПО и почти 100 человек кубинцев, — показывал Гусько на карте позиции обороняющихся.
— Дай угадаю, человек 800? — спросил я.
— Почти — 820, — ответил мне Ренатов. — Эбо и Дель Потро только что у доски рассказывали.
Ну не бывает таких совпадений! Я почесал голову, которая, в свою очередь, немного пошла кругом. Сомневаюсь, что от жары. Не по себе мне стало оттого, что подобное боестолкновение должно было произойти годом позже и не на юго-западе Анголы.
В историю Кубы это сражение вошло как символ отваги и доблести её солдат и офицеров. Фидель Кастро назвал эту битву «бессмертным символом кубинской и ангольской доблести».
Сражению у Кангамбы на острове Свободы посвящено много статей, поставлены памятники и даже сняли фильм о героизме ангольцев и кубинцев в этой битве.
И вот теперь в этой реальности, такая же битва, с той же диспозицией и составом обороняющихся войск, происходит не на Востоке страны, а на Юго-Западе. Я точно помню, что Кангамбу обороняли примерно 800 человек, а один из батальонов был от 32й ангольской бригады лёгкой пехоты. Опять, получается, история свернула «не туда»?
— Что скажешь, Серёга? — вернул меня к реальности Гусько. — Надо распределить цели. День будет длинный.
Я посмотрел на карту и проанализировал, что смогут предпринять УНИТовцы, чья численность больше чем в три раза превышала гарнизон Шангонго.
— Думаю, что наземные удары оставим кубинцам, а сами займёмся прикрытием, — ответил я.
— Ты думаешь, они планируют массированные удары по наземным целям? — удивился Костя.
— Если южноафриканцы ввяжутся по полной, они церемониться не будут. Для них важен темп наступления, а Шангонго у них поперёк всей операции стоит, — ответил я, сравнивая расстояние от авиационных баз ЮАР в Намибии до места боёв.
