Дары Инферно - Сим Симович
Прикоснувшись к щиту, Сахиби сразу почувствовал его подходящую природу. Предмет был пропитан гордостью молодого Реддла, его амбициями и зарождающейся тьмой. Более того, награда была вручена за событие, которое, как Сахиби узнал из своих исследований, было связано с первым открытием Тайной комнаты и освобождением василиска — хотя официально Реддл был награжден за "раскрытие" виновника нападений.
"Идеально," — подумал Сахиби. — "Этот щит связан не только с Томом Реддлом, но и с его наследием Слизерина, с его ложью и манипуляциями. Фрагмент души узнает его как часть своей истории."
Он создал точную копию щита, неотличимую от оригинала даже для опытного волшебника, и оставил её на месте. Настоящий же щит Сахиби тщательно упаковал и унес в свои комнаты, где спрятал среди своих вещей до ночи ритуала.
* * *
Для финального приготовления Сахиби нуждался в одном последнем компоненте — драконьей крови особой выдержки. Этот ингредиент был необходим для создания защитного круга, который удержит вырвавшийся фрагмент души во время переноса. Обычная драконья кровь была доступна в школьных запасах, но для ритуала требовалась специально обработанная версия.
Шанс получить этот редкий ингредиент представился неожиданно. Профессор Снейп, однажды пообещал познакомить Сахиби со Слагхорном, мастером зелий и прошлым главой Слизерина, а затем Снейп упомянул, что Люциус может достать приглашение на небольшой прием для избранных коллег и старых учеников. Сахиби, к своему удивлению, получил приглашение после небольшой просьбы Малфоя, которого он всё же решил использовать в своих целях.
Вечеринка у Слагхорна была такой, как ее описывали другие профессора — обильные закуски, дорогие напитки и непрекращающиеся истории хозяина о его знаменитых бывших учениках. Слагхорн, краснолицый и оживленный, с особым вниманием относился к Сахиби, явно пытаясь оценить, достоин ли новый профессор включения в его "коллекцию" полезных связей.
— Профессор Алов, я слышал самые восторженные отзывы о ваших методах преподавания, — говорил Слагхорн, наполняя бокал Сахиби медовухой.
— Благодарю, профессор Слагхорн, — вежливо ответил Сахиби. — А что касается методов… я просто стараюсь сделать защиту от темных искусств практически применимой в реальном мире.
— Очень мудрый подход, — закивал Слагхорн. — К сожалению, не все ваши предшественники обладали таким… практическим мышлением. Профессор Далтон, между нами говоря, был слишком погружен в теорию. Студенты зевали на его лекциях!
Сахиби поддерживал светскую беседу, ожидая подходящего момента для своего запроса. Тот представился, когда разговор естественным образом перешел к зельеварению.
— Кстати, профессор Слагхорн, — как бы между прочим заметил Сахиби, — я слышал, что вы специализируетесь на редких зельях с использованием драконьих компонентов?
Слагхорн просиял:
— О, вы слышали об этом? Да, действительно, у меня есть некоторые наработки. Моя статья о применении драконьей крови в стабилизирующих эликсирах даже была опубликована в "Практическом зельеваре" в прошлом году.
— Это весьма впечатляет, — искренне сказал Сахиби. — На самом деле, я работаю над исследовательским проектом, связанным с нейтрализацией темной магии в артефактах. Один из ключевых компонентов — драконья кровь особой выдержки. Я подумал, что, возможно, у вас есть опыт работы с таким материалом?
Глаза Слагхорна загорелись интересом:
— Действительно, я экспериментировал с различными методами выдержки драконьей крови! Это удивительно тонкий процесс — температура, влажность, даже фаза луны влияют на конечные свойства. Для какого именно применения вам требуется этот ингредиент?
— Для создания защитного барьера, способного удерживать извлеченную темную магию, — объяснил Сахиби, тщательно подбирая слова. — Это чисто экспериментальное исследование, но потенциально может предложить новые методы очищения опасных артефактов.
— Увлекательно! — воскликнул Слагхорн. — Знаете, у меня как раз есть небольшой флакон норвежской храбросердной, выдержанной при лунном свете в течение полного лунного цикла. Слишком малое количество для моих основных исследований, но для эксперимента вполне может подойти.
— Это было бы неоценимо, профессор, — сказал Сахиби с благодарностью в голосе. — Я, конечно, упомяну вашу помощь в своих исследовательских заметках.
— Не стоит благодарности, коллега, — добродушно махнул рукой Слагхорн. — Мы, ученые, должны поддерживать друг друга. Зайдите ко мне завтра после обеда, я подготовлю образец.
Таким образом, последний необходимый компонент был обеспечен. Все элементы головоломки встали на свои места. До новолуния — идеального времени для ритуала разделения — оставалось всего три дня.
* * *
Ночь новолуния выдалась безлунной и безоблачной, усыпанной звездами, которые казались особенно яркими в отсутствие лунного света. Сахиби дождался, пока замок погрузится в сон, и тихо покинул свои комнаты, неся с собой небольшую сумку с необходимыми для ритуала предметами.
Выручай-комната ждала его, как и прежде. Пройдя трижды перед стеной и сосредоточившись на образе комнаты спрятанных вещей, Сахиби увидел, как проявляется дверь. Войдя внутрь, он сразу отправился к месту, где хранилась диадема Равенкло, ориентируясь по оставленной ранее магической метке.
Старый стол с облупившейся краской и мраморным бюстом выглядел точно так же, как и при его первом посещении. Диадема лежала рядом с бюстом, ее тусклое серебро слабо поблескивало в полумраке. Сахиби ощущал темную ауру, исходящую от артефакта — кусочек чужой души, вплетенный в древнюю реликвию.
Он методично приступил к подготовке ритуала. Сначала очистил пространство вокруг стола, отодвинув окружающие предметы. Затем нарисовал на полу сложный алхимический круг из серебряного порошка, смешанного с драконьей кровью от Слагхорна. По периметру круга он расставил семь свечей из черного воска, которые зажег синим пламенем из своих глаз.
В центр круга Сахиби поместил диадему, а рядом с ней — щит Тома Реддла. Затем расположил в форме треугольника вокруг них три драгоценных компонента: хрустальный флакон со слезой феникса, серебристую жидкость, содержащую кровь единорога, и сияющий кристалл, присланный Маликом — эквивалент философского камня.
Закончив приготовления, Сахиби встал на краю круга, снял очки и начал произносить древнее заклинание. Слова, не принадлежащие этому миру, эхом отражались от высоких потолков комнаты, создавая странную, вибрирующую мелодию. Синее пламя из его глазниц становилось всё интенсивнее, освещая всё пространство ритуального круга призрачным светом.
По мере того как заклинание усиливалось, три компонента в треугольнике начали светиться — слеза феникса золотистым светом, кровь единорога серебристым, а кристалл Малика глубоким синим. Свет от них становился всё ярче, формируя светящиеся лучи, которые соединяли компоненты между собой, создавая треугольник чистой магической энергии.
Когда треугольник сформировался полностью, Сахиби изменил ритм заклинания, направляя энергию к центру — к диадеме и щиту. Лучи света медленно сместились, образуя купол над двумя артефактами. Внутри этого купола диадема начала вибрировать, а затем подниматься в воздух, зависнув
