Громче меча 2 - RedDetonator
У ворот из трущоб, как вижу, собралось аж двадцать с лишним стражников — пырятся во все стороны, ищут возможных нарушителей спокойствия. Эх, тут не пройти.
В отличие от городской стены, стена вокруг трущоб вполне функциональная, с острыми железными шипами, препятствующими перелезанию, а также с облепившей стену шипастой лозой, которая тут в роли дешёвого китайского заменителя колючей проволоки…
— Сука… — прошептал я и пошёл обратно.
Придётся идти в город, но это резко возрастающий риск поймать пару пуль.
И какое, сука, неудачное ранение! Я ведь продолжаю вытекать, но только в собственную брюшную полость, а не наружу. Это точно создаст мне проблемы.
Почти чудом получается разминуться с патрулём стражи, а затем я бегу к городской стене и начинаю подъём.
Каменная кладка стены старая, раствор давно рассохся и потерял часть свойств, поэтому я без лишнего напряга цепляюсь за щели и карабкаюсь.
На стене никого нет, поэтому я аккуратно перемахиваю на валганг (2) и смотрю вниз, на город.
Стражников не видно, поэтому аккуратно спускаюсь и иду к ближайшей внешней стене, которая находится к востоку.
Но сразу же становится понятно, что по улицам лучше не ходить, так как из казарм высыпали патрульные, начавшие прочёсывать город на предмет правонарушителей…
«Паркур-паркур, новое движение…» — забираюсь я на крышу двухэтажного жилого здания.
Застройка тут плотная, поэтому я могу без проблем скакать между крышами, как Лейто из «13-го района».
— … путь самовыражения! — делаю я прыжок примерно на пять метров. — Ай, сука…
Ранение не даёт забывать о себе, ведь такие травмы предполагают только один вид паркура — лёжа на диване или на больничной кушетке, под обезболом и в покое. Но у меня просто нет другого выхода.
За сяньвэя меня точно казнят.
«Ёбаный огнестрел…» — думаю я, в прыжке цепляясь за городскую стену. — «М-м-м, ебутся раки в свои сраки!»
Их главное упущение — они совершенно забили на стены. Если бы тут стояли стражники, они бы давно уже спалили меня и пристрелили.
Вскарабкиваюсь на валганг, даю себе полминуты на передышку, а затем перемахиваю через заборол (3) и спускаюсь на дно крепостного рва, заросшего кустами и сорной травой.
— Ох, не так я это всё видел… — прошептал я, поправляя повязку на животе. — Совсем не так…
*12 день юся, в лесах провинции Байдэн*
Треск выстрела, и в ствол дерева слева от моей головы врезается свинцовая пуля.
— Пошёл ты! — стреляю я в ответ.
Я не эксперт по стрельбе из средневекового говнища, но практику уже нарабатываю.
Никуда не попал, но зато стрелок залёг в кусты.
Разворачиваюсь и бегу дальше.
Я устроил засаду на преследователей, чтобы задержать их и выиграть себе дополнительное время. А то они идут, дыша мне в жопу, я чувствую теплоту их дыхания на ней.
«Эксперимент, очевидно, неуд… неудачный», — подумал я, на ходу перезаряжая ружьё.
Это не какие-то городские долбоёбы за мной идут, а армия вана.
Убийство начальника уездной стражи — это страшный проступок, за который положена неотвратимая кара.
Армия вана Чжэн Фенга насчитывает примерно 25 000 солдат, все они поголовно вооружены дульнозарядными ружьями и умеют ими пользоваться.
Считается, что этого достаточно для оборонительных мероприятий, ну, чтобы отразить внезапное вторжение «дружелюбных соседей», но наступать он не может — для этого у него силёнок маловато.
Всё это я узнал от своего собутыльника, старика Тэн Яотинга, который часть жизни положил в армии.
Известно, что, почти восемь лет назад, ван Чжэн, руководящий провинцией Байдэн, в которой я нахожусь прямо сейчас, проиграл войну против вана Цзоу Реншу, возглавляющего провинцию Тея.
Мой путь лежит именно в провинцию Тея, потому что ван Цзоу точно не закадычный дружбан вану Чжэну и выдавать никого не будет. Может так получиться, что мне не придётся воевать против ещё одной провинции — это мне пиздец как не помешает!
Но нужно где-то перекантоваться, чтобы восстановиться после ран. Кишки меня почти не беспокоят, хотя с утра немного напрягло, как из почти стянувшегося пулевого отверстия, из которого я вынул сильно измятую пулю, начало вытекать какое-то кроваво-гнойное говнище. Среди гноя пару раз попадались кусочки свинца, поэтому, сугубо по моему предположению, это такой целительный механизм, а не признак того, что я скоро протухну и сгнию…
Только вот ранение в живот — это не единственное, что меня сегодня гнетёт. Вчера, ближе к вечеру, я снова попал в гэнгстерскую перестрелку с преследователями и меня ранили в спину. Пуля не пробила левую лопаточную кость, но нормально обработать ранение я не смог, поэтому оно долго кровило.
Плохо быть одному — никто не поможет, не подскажет…
Как же я скучаю по ребятам, кто бы знал, блядь…
Ну почему нас не отправили сразу вчетвером? Мы бы тут такого шороху навели, все бы просто опизденели!
Дора бы, наверное, вообще не увидела во всех этих солдатах никакой проблемы.
Я думаю, что стратегически верными, в нынешних реалиях, были пути «душнил» и «стихоплётов», а «физики» уже начинают нежно посасывать.
Сара бы поручила всю работу своим духам или демонам — они бы душили всех этих солдат пачками, под покровом ночи, чтобы было эффективнее. Измученные бессонницей и пересравшиеся от безответных потерь, солдаты вана просто разбежались бы, потому что против «душнилы» у них оружия тупо нет.
Это не значит, что Сара непобедима, но значит, что ей бы не пришлось бежать от армии сильно далеко.
Дора бы применила стихии, чтобы за один нескучный вечер превратить этот лес в одну сплошную ловушку, в которой могут бесследно исчезать если не батальоны, то роты.
А мы с Маркусом, Биба и Боба, два долбоёба, пошли в закалку тела и теперь терпим…
«Надеюсь, с Марки-Марком всё в порядке», — подумал я, насыпая порох на полку.
Мне не западло использовать новые технологии, пусть я в них и не так хорош, как противоборствующие мне солдаты. Из ружья можно достать врага на дистанции до семидесяти-ста метров, не затрачивая лишних калорий.
Это не сильно нужно, чтобы убивать противников, но жизнь слегка облегчает.
«Давно я Квадробера не выпускал»… — вспомнил я о своём духе. — «Сегодня ночью? Наверное».
Мне нужен жёсткий и беспощадный памп, чтобы пересечь «Опаловые врата». Но у меня нет денег, чтобы так много есть, и нет времени, чтобы спокойно пампить. Тут бы просто выжить — и то буду считать огромным успехом.
Местность начала меняться. Лес стал
