Беглый в Гаване - Азк
— Есть что-нибудь интересное?
— Зафиксирован кратковременный обмен данными между наземным ретранслятором на Ямайке и одним из спутников связи НАТО. Шифровка для обработки передана «Другу».
— Хорошо. Пусть он разбирается.
Тем временем сад наполнялся светом, я прошёл к навесу, включил кофеварку и сел за деревянный стол, на котором уже лежали медицинские заметки — подготовка к следующему приёму. Но покоя не давало другое: краткий сигнал тревоги, мигнувший внизу интерфейса дрона. На секунду — и исчез.
— «Друг»? — Я откинулся на спинку стула. — Что там было?
— Обломки спутника над восточной частью Гаити. Скорее всего, результат сбоя на орбите. Не исключена диверсия. Проверяю.
— Проверь, — кивнул я. — И просканируй все частоты в этом диапазоне. Особенно — между Лурдесом и Гуантанамо.
Инна вышла на веранду, уже в белом халате, с сонной улыбкой.
— Снова работаешь? — она обняла меня за плечи и зевнула.
— Медицина не спит, — ответил я, — даже на Кубе.
— Ну, у тебя есть хотя бы я, чтобы сделать перерыв. Кофе будешь?
Она подошла к кофеварке, а я подумал — вот оно, утро на новой земле. И если раньше всё это казалось игрой — теперь это была жизнь. И в этой жизни враг может быть где угодно — в радиопередаче, в космосе, в соседней каюте. Но пока рядом Инна, «Друг» и манговый сад — у меня есть все шансы победить.
Инна поставила чашку с кофе передо мной и прошла мимо — в белом халате, подпоясанном тонким ремешком, с аккуратно свернутым полотенцем в руке.
— Ты чего в халате собралась на работу? — спросил я, прихлёбывая ароматный кофе. — У нас что, теперь медслужба выездная?
Она усмехнулась и, не оборачиваясь, ответила:
— Костенька, в медпункте жарко. Окна закрыты, кондиционера нет. Там дважды переодеваться — себе дороже. А вечером всё равно стирать верхнюю одежду.
— Так это же, — начал я, — как-то не по уставу…
— Зато по здравому смыслу, — перебила она. — Тем более, если нас возят служебной машиной — чего зря тратить одежду? Это не троллейбус, где бабки кричат «в халате по улице ходить нельзя».
Я хотел было что-то ответить, но Инна вдруг добавила, задумчиво:
— Вот бы сюда стиральную машину-автомат… На западе, говорят, уже давно такие есть. Кинул туда всё — и забыл. Без тазиков, порошка по локоть и кручения отжима вручную.
Я чуть не поперхнулся кофе.
— Стиральная… машина… автомат?
— Угу. Представляешь? — Она присела напротив и, подперев подбородок рукой, мечтательно посмотрела в окно. — Сама стирает. Сама полощет. Сама отжимает.
Я поморщился, наморщил лоб, даже слегка почесал висок.
— М-да… Фотоэлементы, датчики, вращение барабана, отслеживание температуры…
— Ты чего считаешь? — Инна вскинула бровь.
— Прикидываю… — пробормотал я. — Если соорудить привод от электромотора с таймером и контролем циклов… В общем, если есть запчасти — возможно.
Она рассмеялась:
— Вот он, мой инженер-невидимка! Не прошло и суток, как жене захотелось стиральную машину — и уже чертеж в голове готов.
— А что ты хочешь? Мы тут, может, цивилизацию строим, а ты — с тазиком…
Инна подняла чашку и стукнула ею о мою.
— За прогресс, любимый. Чтобы руки уставали только по прямому назначению!
* * *
Когда мы подъехали к зданию, где располагался наш медпункт, Инна привычно поцеловала меня в щёку и, поправив подол халата, направилась к себе в кабинет. Я проводил её взглядом — и в этот момент почувствовал короткий импульс в ухе.
— Расшифровка завершена. Приоритет — высокий, — сообщил «Друг» спокойным голосом.
Я остановился и будто бы задумался, проверяя, есть ли ключ от ящика в кармане. На самом деле — уже просматривал переданные данные:
Перехват. Канал шифрования англ. ВМС. Содержание: «Для поиска пропавшей 49 часов назад субмарины „Олимп“ привлечены все наличные силы. Обследованы квадраты северо-восточнее Большого Инагуа. В ближайшие 6 часов район поиска переместится в район банки Кальдерон.». Конец сообщения.
Я резко развернулся, не дожидаясь дальнейшей детализации. Мне уже было ясно: Измайлову нужно знать это сейчас же.
* * *
Кабинет генерала был на втором этаже, в отдельной пристройке, которую называли «башенкой». Секретарь кивнул без слов — меня тут знали.
Я толкнул дверь и замер: в кресле у стены сидел лейтенант Иванихин — аккуратный, подтянутый, как всегда при параде. А чуть в стороне, у окна, что-то водил в записной книжке знакомый рыжеватый затылок.
— Здравия желаю, товарищ генерал! — шагнул я внутрь.
— О, Костя. Заходи, как раз о тебе вспоминал, — отозвался Измайлов, не поднимаясь из-за стола. — Познакомься поближе: курсант Щеглов, теперь — переводчик при мне. Ты его, вроде бы, уже знаешь?
— Мы с ним телевизор на «Нахимове» ввели в бой, — улыбнулся я. — Здравствуй, Саша.
Щеглов, покраснев, встал:
— Разрешите быть полезным и на суше, товарищ Борисенок.
— Разрешаю, — кивнул я и повернулся к генералу. — Но я, собственно, по делу. Срочному.
Измайлов сразу стал серьёзным, кивнул Иванихину и Щеглову:
— Минут на десять, ребята. Перекур на лавочке.
Когда дверь за ними закрылась, я подошёл ближе и сказал тихо, почти шепотом:
— Только что принята расшифровка от «Друга». Английский канал, судя по коду ВМС. Текст короткий: «Для поиска пропавшей 49 часов назад субмарины „Олимп“ привлечены все наличные силы. Обследованы квадраты северо-восточнее Большого Инагуа. В ближайшие 6 часов район поиска переместится в район банки Кальдерон.»
Измайлов откинулся в кресле, медленно выдохнул сквозь зубы.
— Значит, не сгорело. Они всё ещё в игре. И ждут. Похоже, до конца они не поняли, что лодка… не вернётся.
Я кивнул.
— И ещё: это перехват с плавающего буя. Координаты передачи в районе 250 километров к северо-западу от предполагаемого района субмарины. Возможно, вторая лодка. Или дежурный ретранслятор.
— Скажи своему «Другу», пусть увеличивает охват. А его «Помощник» прочешет зону как следует.
— Уже дал команду, — сказал я.
Измайлов тихо выругался, потом посмотрел в сторону окна.
* * *
На Кубе, понедельник как и в Союзе справедливо считается тяжелым днем, к тому же сопровождаемый влажным воздуха и запахом сигар. В кабинете генерала все было по прежнему: натужно гудел кондиционер, на стене та же карта мира, с десятком аккуратно вколотых булавок по
