Малик Д’Сад: Демон Перекрестка - Сим Симович
_Со временем вернётся больше. Чем ближе мы к перекрёстку, тем сильнее связь с нашим истинным «я»._
Малик смотрел на ночное небо, усеянное звёздами. Где-то там, за пределами видимого мира, существовали другие измерения, другие планы бытия. Места, где он когда-то был дома, прежде чем Проводники заключили его в человеческое тело.
Он закрыл глаза и позволил воспоминаниям снова захлестнуть его.
* * *
_Пробуждение в теле ребёнка. Замешательство и страх. Незнакомый мир, незнакомые лица._
_Женщина, называвшая себя его матерью — с добрыми глазами и загрубевшими от работы руками. Мужчина — отец, суровый, но справедливый. Маленький дом на окраине деревни, окружённый лесом._
_Первые признаки его отличия от других детей — странный цвет глаз, необычная сила и выносливость, способность видеть то, что другие не замечали._
_Шёпот за его спиной: «Не такой, как все», «Странный мальчик», «Глаза, как у лесного духа»._
_И потом — первый контакт с шэдоумитом. Странный камень, найденный в лесном ручье. Пурпурный минерал, который засветился в его руках, пробуждая что-то глубоко внутри._
_Испуг родителей, когда они увидели, как он разговаривает с камнем. Тревожные взгляды, тихие разговоры по ночам._
_А затем — огонь и крики. Люди в чёрных одеждах, ворвавшиеся в дом посреди ночи. Серебряные знаки в их руках, обжигающие при приближении._
_"Берите мальчика! Он тот, кого мы искали!"_
_Борьба. Кровь. Крики матери. Безжизненное тело отца, пытавшегося защитить его._
_Серебряный капюшон, наброшенный на голову. Удушающий запах странных трав. Темнота._
* * *
Малик прижал ладони к вискам, словно пытаясь физически удержать воспоминания, которые грозили ускользнуть обратно в глубины подсознания. Эта часть его истории была особенно болезненной — момент, когда его человеческая семья была уничтожена, а сам он оказался в руках новых Проводников.
Но были ли те люди его настоящей семьёй? Или просто приёмные родители, не подозревавшие, какое существо растёт в их доме? Он не мог вспомнить. Фрагменты памяти были слишком разрозненными, слишком запутанными.
_Не имеет значения_, — жёстко произнёс внутренний голос. — _Они были смертными. Пыль на ветру истории. Наша истинная сущность — вот что важно._
— Они заботились обо мне, — тихо возразил Малик. — Человеческая часть меня помнит это. Помнит любовь и защиту. Мой отец умер, пытаясь спасти меня.
_Сентиментальность — слабость смертных_, — отрезал голос, но затем смягчился. — _Но возможно, эти воспоминания тоже часть тебя. Часть нас. Столетия в человеческом теле не могли пройти бесследно._
Малик вернулся к кровати и сел, позволяя следующей волне воспоминаний накрыть его.
* * *
_Годы в храме Проводников. Суровая дисциплина, ежедневные тренировки, ритуалы и молитвы. Его обучали, но не как равного — как оружие, как инструмент._
_"Он — вместилище. Сосуд для сущности, которую мы можем использовать."_
_Серебряные оковы на запястьях, сдерживающие его силу. Символы, выжженные на коже, запечатывающие его истинную природу всё глубже._
_Ритуалы, призванные стереть оставшиеся воспоминания о том, кем он был до воплощения. Попытки превратить его в послушное орудие._
_Но они не знали одного — его истинная сущность не была уничтожена. Она спала, ждала, адаптировалась. С каждым ритуалом, с каждым заклинанием часть его сознания уходила глубже, скрываясь от их контроля, сохраняя искру древней силы._
_А потом — восстание. Огненная ночь, когда запечатанная сила частично вырвалась на свободу. Кровь на стенах храма. Крики Проводников, пойманных врасплох внезапным пробуждением сущности, которую они считали покорённой._
_Бегство в ночь, в неизвестность. Преследование, длившееся недели. Загнанный, как зверь, в горы, где залегали богатые жилы шэдоумита._
_И наконец — ловушка. Рудники Харрского каньона, где концентрация шэдоумита подавляла его способности, где серебро в породе создавало естественную тюрьму для его силы._
_"Пусть добывает то, что сдерживает его. Поэтическая справедливость."_
_Восемь лет рабства, медленного сбора сил, осторожного пробуждения древней памяти под маской покорности и смирения._
_До того дня, когда появилась она — Вэрин Ноктис, с её амбициями и жаждой силы. День, когда судьба наконец повернулась в его сторону._
* * *
Малик глубоко вздохнул, чувствуя, как последние воспоминания растворяются, возвращаясь в глубины сознания. Они не исчезли — просто отступили, готовые всплыть снова, когда придёт время.
Серебряный браслет на его запястье мягко пульсировал, реагируя на всплески эмоций, сопровождавшие воспоминания. Малик знал, что Вэрин может чувствовать эти колебания, но не беспокоился — она истолкует их как последствия сегодняшнего испытания, как естественную реакцию.
Он поднял руку, разглядывая браслет в лунном свете. Простое на вид устройство на самом деле было сложным артефактом, созданным для контроля и наблюдения. Но что ещё важнее — оно было связано с перекрёстком, как и всё, что создавали Проводники.
А это значило, что браслет мог стать не только оковами, но и ключом. Ключом к его собственному освобождению, если правильно его использовать.
Малик лёг обратно на кровать, закрывая глаза. Завтра предстоял день работы с архивариусом в западном крыле — существом, которое узнало его истинную природу и теперь могло стать либо союзником, либо угрозой.
Он должен был отдохнуть, восстановить силы после сегодняшнего испытания. Но даже во сне его сознание продолжало работать, соединяя разрозненные фрагменты воспоминаний в единую картину, восстанавливая историю Демона Перекрёстка, заключённого в человеческое тело.
Историю, которая скоро достигнет своей кульминации.
* * *
Утро наступило слишком быстро, и колокол, возвещающий о начале дня, вырвал Малика из глубокого сна без сновидений. Он открыл глаза, чувствуя себя странно отдохнувшим, несмотря на беспокойную ночь, полную воспоминаний.
Не дожидаясь Эзры, он поднялся, умылся холодной водой из кувшина и надел свежую одежду, оставленную для него — черные брюки и рубашку с серебряной окантовкой, более формальные, чем вчерашний тренировочный наряд. Одежда для работы в западном крыле.
Дверь открылась, и вошёл не Эзра, а один из младших Проводников — молодой человек с холодными серыми глазами, которого Малик видел на ритуале.
— Госпожа ждёт тебя в западном крыле, — сказал он, не скрывая неприязни в голосе. — Я провожу.
— Благодарю, — спокойно ответил Малик, заметив, как хмурится Проводник от того, что бывший раб осмеливается его благодарить, словно равного.
По дороге к западному крылу Малик ощущал напряжённое молчание своего сопровождающего. Ему не нужно было читать мысли, чтобы понять
