Первый среди равных. Книга IX - Жорж Бор
— Предсказуемо плохо, ваша светлость, — пожал плечами Пескарёв. — Ниже цены были только лет пятнадцать назад, когда сломалась на месяц вся система приёма добычи в имперских структурах. Но там понятно — сотрудники просто боялись переплатить, поэтому брали всё по минимальным тарифам. А сейчас просто добычи слишком много на рынке. Шутка ли — из шести аномалий везли.
— В других много набрать точно не успели, — возразил я. — Там всего пара дней прошла и один выход чудовищ.
— Тогда падение долго не продлится. Мне придержать тёмную эссенцию? — посмотрел на меня глава Себыкино.
— А уже нашёлся покупатель? — удивлённо спросил я. О том, что мы заготавливаем этот ценный ресурс, знали очень немногие. Как и об истинной роли рода Разумовских в защите владений князя Антипова.
— Воронцовы, — невозмутимо ответил мой собеседник. — Мне граф Калинин звонил. Он с вами никак связаться не может. Никто не может. Просил передать, что уже завершил переговоры по тому вопросу, который вы обсуждали на приёме у губернатора. Сказал, что правление приняло положительное решение. И попросил передать вам, что ждёт звонка, чтобы утрясти последние формальности.
— Вот как? — хмыкнул я. Это была очень хорошая новость. Я думал, что светлейшему князю Воронцову потребуется не одна неделя, чтобы решиться отпустить одного из своих ключевых специалистов. Похоже, артефактный дом был заинтересован в сотрудничестве со мной значительно сильнее, чем я думал раньше. Стоило сегодня же заняться составлением списка дополнительных требований, чтобы не продешевить. Может где-то меня и развернут, но лучше так, чем потом сожалеть о недополученной прибыли. — Замечательно. Насчёт эссенции тоже предложение Калинина?
— Да, Ярослав Константинович, — кивнул Пескарёв. К этому моменту мы добрались до входа на производственную площадку и остановились у входа в основной ангар. Олег Дмитриевич открыл двери и показал мне на стоящие в стороне бочки. С виду самые обычные. — Александр Викторович сказал, что может выкупить весь имеющийся у нас объём по рыночной цене начала года.
— И сколько это? — поинтересовался я.
— Много, — очень серьёзно ответил Пескарёв. — Если у вас нет других планов на это вещество, то я бы рекомендовал согласиться на предложение графа, ваша светлость. В начале года цена на эссенцию Тьмы была самой высокой за последние годы. Все чудовища этого аспекта внезапно пропали и даже глубокие рейды не могли добыть нужные материалы. Тогда цена взлетела до десяти тысяч за литр вещества.
— А у нас его сколько? — глядя на ряд бочек, рассеянно уточнил я. Мысли крутились вокруг слов собеседника о событиях начала года. Я тоже помнил, что тогда проскакивала информация о странных переменах в аномальных зонах. Тяжёлые аспекты действительно встречались не так часто, но всё же были равномерно распределены по всей территории аномальных зон. Вполне возможно, что подготовка к недавнему гону началась значительно раньше, чем я думал. А многое ещё удивлялись количеству тёмных монстров в свите эстайра. Похоже, ответ на этот вопрос нашёлся чисто случайно.
— На данный момент готово около семи сотен литров, Ярослав Константинович, — чётко ответил глава производства. — Сможем сделать ещё триста. Остальной материал из того, что притащили с поля боя, уже не годится для переработки. Слишком много посторонних примесей. Очистка будет слишком дорогой и нецелесообразной.
— Мы сами можем для чего-то применить это сырьё? — прежде чем принимать окончательное решение, уточнил я.
— Нет, — уверенно ответил мой собеседник. — И не факт, что сможем в будущем. Если только у вас случайно нет в распоряжении нескольких заводов по производству материалов для защиты от тяжёлых аспектов.
— Таких пока нет, — улыбнулся я и Пескарёв понимающе кивнул. Я заметил, что он был полностью серьёзен, когда говорил о заводах. Будто я мог незаметно где-то раздобыть несколько производств за время гона. И тут я вспомнил об изначальной причине своего визита в Себыкино. — Зато есть большая складская территория в Подмосковье.
— Уж не та ли это зона, которую забрали у Веги Пожарские? — удивлённо округлил глаза Олег Дмитриевич.
— Она, — подтвердил я. — Евгений Александрович лично сообщил мне, что возвращает эти активы роду Разумовских.
— Ох-ох… — неприязненно покачал головой Олег Дмитриевич и я немного удивился его реакции. Глава Себыкино это заметил и жестом пригласил меня пройти в дальнюю часть ангара, где находился его кабинет. — А вы вообще в курсе, что это за территория, Ярослав Константинович?
— Знаю, что она располагается на удобном пересечении важных трасс, — ответил я. — Ещё знаю, что Вега там работала долгое время и проблем никаких не было. Москва рядом, площадь достаточно большая, чтобы разместить пару производств, если это понадобится.
— И восемь враждебных родов по периметру, — добавил Пескарёв. — Смотрите, Ярослав Константинович.
Олег включил компьютер и открыл на нём карту Московской Области. Нужный участок глава Себыкино нашёл достаточно быстро и я увидел огромную асфальтированную территорию, на которой виднелись горбы множества ангаров и складов.
Через несколько секунд, поняв, что я в полной мере изучил расположение зданий, Олег уменьшил масштаб и складская территория разом превратилась в небольшой серый квадратик, окружённый полосами зелени и нитками дорог.
— Трасса Тверь-Москва, — взяв в руки ручку, тоном школьного учителя произнёс Пескарёв. — Одна из самых оживлённых и качественно оснащённых в северном направлении. Контролируется родом Парсовых — это большая семья, которая последние три поколения очень… негативно относится к Разумовским.
— Враждуют, — правильно обозначил настоящее положение дел я. — Насколько я помню, в период власти моего деда, конфликт дошёл до такой степени, что в него вмешался Император. С тех пор между семьями установлен холодный нейтралитет.
— Который не мешает гадить по большим и маленьким поводам, — кивнул Олег. — Дальше. К западу от площадки находятся земли графов Горуновых. Они являются крупным поставщиком продовольствия в столицу.
— И тоже не ладят с Разумовскими, — кивнул я. Пескарёв нарисовал мышкой зоны ответственности Парсовых и Горуновых, а потом добавил к ним третью линию. — Региональная дорога, которая выходит на трассы восточного направления. Тут особых проблем нет. Разве что большой кусок придорожных территорий принадлежит графу Пелюзину. Поговаривают, что он довольно неприятный человек.
— Знаком, — коротко ответил я. — Там красную линию тоже добавьте, Олег Дмитриевич. Что
