Ильминэ для асуров
Очнулась в предрассветный час. Бросилась к раненым. Наагат, ирлинг, грифон теперь просто спали глубоким сном. Присела на колени возле эльфа, потянулась проверить пульс на шее и... сильный толчок в грудь выбил из меня дух. И вот я лежу с приставленным к горлу клинком, подмятая под воина.
Боже мой, вот о чём бы вы думали, окажись в такой ситуации? Наверное, при переходе в этот мир у меня отшибло мозг. Я лежала и смотрела в его большие глаза цвета майской травы, и тонула в них, а ещё улыбалась, как дура. Эльф! Настоящий эльф! Черты лица были идеально пропорциональными, прекрасными, но при этом мужественными, между бровей залегла складка, которую так и тянуло разгладить кончиками пальцев, ярко выраженные скулы, плавно переходящие в заострённый подбородок, упрямый изгиб рта.
— Жив! — это всё, что смогла сказать.
Эльф обмяк, откатился, поморщившись от боли, встал на ноги. С высоты своего роста окинул взглядом поляну. Не увидев угрозы, вставил клинок в ножны. Я наблюдала за ним не в силах оторвать взгляд. Когда рядом живая сказка, так и хочется к ней прикоснуться. Но трогать незнакомцев — это странно. Поэтому поднявшись на ноги я спрятала руки за спиной. Ибо так и чесались потыкать пальчиком в этого красавца. Эльф тем временем повёл широкими плечами и осмотрел себя.
— Это ты перевязала меня? — подняв левую бровь, как-то свысока спросил.
— Да, — кивнула в ответ и смутилась его оценивающего взгляда. Сразу вспомнила, что видок у меня ещё тот. Поспешно отряхнула с одежды налипшие травинки и иголочки хвои.
— Что с остальными? — спрашивая, мужчина уже шёл проверять друзей.
— Сейчас спят. Я им оказала первую помощь, как смогла.
— Неплохо, — кивнул он, посмотрев на раненых и оценив проделанную работу.
— Выпейте бульон, он придаст сил. Я специально для вас приготовила.
Эльф подошёл к затухшему костру, подкинул поленьев и, выпустив искру с кончиков пальцев, поджёг. Взял бульон, провёл несколько раз над котелком рукой, принюхался, кивнул сам себе и отлил в плошку. Наверное, на яды проверял, почему-то пришла в голову такая мысль.
— Не бойтесь, не отравленное, съедобное, — усмехнувшись, сказала ему, — и вообще, спасибо сказать не помешает. Представление о вежливости отсутствует напрочь?
Эльф, прищурившись, посмотрел мне прямо в глаза, с пренебрежением сказал:
— Из какого ты племени, низшая? Ты что, не знаешь, как разговаривать с первородным лордом? Знай своё место!
От подобных слов аж передёрнуло. Стало так мерзко, но взгляд не отвела, психанула, забывая, что я не на Земле.
— Столько громких слов. Я не знаю, кто вы. Вы — не знаете, кто я! У вас принято сразу развешивать ярлыки? Или хамство — это отличительное качество первородных лордов? — эмоционально высказавшись, поднялась и направилась за своими вещами. Будут мне тут всякие остроухие хамить! Но ушла я недалеко. Осознала себя лежащей лицом в землю. Рука эльфа придавливала меня за шею. От удара об землю болели ребра. А эта сволочь шипела мне на ухо:
— Непозволительно мне дерзить. Я не разрешал никуда уходить, тебе ещё отвечать на мои вопросы. И обращайся ко мне — мой лорд!
— Вы для меня никто! И спрашивать разрешения не собираюсь, — практически прохрипела я.
— Строптивица. И откуда ты такая взялась? Кто тебя подослал? Чья ты шпионка? — шипел он мне на ухо, обдавая горячим дыханием.
Да, тяжело оставаться вежливой, когда тебе откручивают голову.
— Убери. От. Меня. Руки, — проговорила, чётко разделяя слова.
В это время на поляну выскочил мой саблезубый тигр с похожей на косулю добычей в пасти, а сверху на нем восседал драконит. Эльф отвлёкся от меня, вскочил, поднял меня за шкирку одним рывком на ноги и, задвигая за спину, выхватил клинки...
— «Чего это с ним? Что, совсем на голову пришибленный?» — поинтересовался завр, ощерившись, и продемонстрировал великолепные клыки-кинжалы.
— Нервный он, — сказала вслух, чтобы слышал эльф. При этом я повисла на руке с клинком, не давая пустить его в ход.
— Не бойся, детей и убогих умом, а также первородных лордов — мы не трогаем, — дерзко бросила эльфу. И, улыбнувшись во все тридцать два, отлипла от ошарашенного остроухого, пошла к своим друзьям.
— Нам здесь не рады, — сообщила им так, чтобы слышал эльф. — Вот, клинком машет, угрожает, за шею хватает, в пыли выкатал, — продолжала ябедничать, обнимая моего грозного тигра за шею и отпуская страх, который скрутился холодным клубком внутри.
— «Фырч, фырч, мы его, значит, спасаем, раны лечим, рискуя собственной шкуркой, а он!» — возмутился дракончик и воинственно зашипел.
Я почесала чешуйчатое брюшко, успокаивая его. И уже мысленно обратилась к своим друзьям с просьбой:
— «Не говорите никому из них, кто я и откуда. Особенно этому высокомерному гаду. Я хочу уйти отсюда сегодня. Только немного передохну. Совсем сил нет».
Лауриндиэль не чувствовал угрозы от завра. Его мало что могло удивить, но именно сейчас это был тот самый случай. Как эта дерзкая девчонка с ним разговаривала! Эта пигалица умудрилась к себе привязать завра! А ведь боевые завры очень изворотливы и свободолюбивы. И детёныш драконита, при всей своей недоверчивости подставляющийся под ласку. Да и вообще, она была какой-то необычной. Он пригляделся — второй сущности нет. Но есть в ней что-то, и это что-то скрыто защитным барьером, отделяющим её от окружающего мира. Одежда явно с чужого мужского плеча, растрёпанная коса — леди так не ходят. Непонятно, к какому роду относится. Глаза цвета тёмной карамели с вкраплением золота, манящие губы, предназначенные для поцелуев. Лёгкий цветочный аромат нежных ларрионов. «Хм, давно у меня не было женщины, вот и чудится всякое. Мда, обязательно нужно разгадать эту загадку».
