Вдохновение с побочкой, или Через строчку – в другой мир - Юлианна Клермон
Натянув на себя обновку, подошла к зеркалу и снова полюбовалась. Однозначно хороший выбор. И фасон, и цвет – всё моё. Я влюбилась в эту куртку, едва вошла в магазин. А уж когда примерила, так и вовсе не хотела снимать. Мягкая, объёмная, с высоким воротником, который можно поднять, прячась от ветра, глубокого тёмно-синего цвета – словно ночное небо перед грозой. А ещё уютная и тёплая. Именно то, что нужно для такой погоды.
Теперь хотя бы перестану трястись и выплясывать ламбаду на остановке.
Всё-таки осень не радовала хорошей погодой, кроме промозглого ветра пообещав нам затяжные дожди.
Бр-р-р.
Давно пора было утеплиться, но, как любит повторять моя маменька, которая периодически звонит проверить, как там поживает её драгоценная ча́душка, «лень-матушка вперёд тебя родилась». Ну да, так: житейская мудрость и моральная поддержка от мамы – она такая.
Вытащить себя на улицу в выходной для меня целый подвиг. Просто гулять, бесцельно шагая по городу, я не люблю, а чтобы выйти куда-то целенаправленно – на это должна быть веская причина.
Покупка куртки, конечно, была такой причиной, но, как это часто у меня бывало, она могла запросто «передвинуться» – сначала на следующие выходные, потом ещё на одни, или на те, что будут ещё позже… и так до бесконечности.
Зато теперь моя совесть чиста, и можно несколько недель не вылезать из квартиры, с головой погрузившись в фэнтезийный мир. Особенно сейчас, когда там у меня вот-вот должно было начаться самое интересное.
После того как я наконец нашла прототип для Горана, дело пошло веселее. Диалоги и целые сцены будто бы рождались в голове сами собой. В какой-то момент даже показалось, что герои ожили и начали рассказывать мне свою историю.
Вспомнив про Горана, я вдруг взгрустнула.
Эх, Глеб Сергеевич… Сокол… – тьфу ты! – коршун ясный мой, куда же ты запропастился? Неужто наш драгоценный директор, злой драконище Валерий Витальевич, отправил тебя в командировку? Например, в Сызрань. Или в Вологду. Проверять сумочки у тамошних бухгалтеров на предмет контрабандных скрепок и карандашей.
На этом месте я так и представила, как эта ледяная гора (да, кстати, именно поэтому герцога в книге зовут Горан – всё оттуда же навеяло) нависает над прекрасной юной белокурой стажёркой где-нибудь в Костроме или Новгороде.
И вот её растерянный и наивный взгляд становится ещё растерянней и наивней, а большие голубые глаза – ещё больше и голубе́е. И эта трогательная беззащитность, конечно же, калёной стрелой пронзает сердце неприступного начбеза. Он влюбляется с первого взгляда, влетая в свои чувства с размаха, и сразу – бабах! – вдребезги и в лепёшку.
А дальше по классике: белое платье, марш Мендельсона, нежный поцелуй под аркой и семеро белокурых и кареглазых деток по лавкам.
И жили они долго и счастливо.
Конец.
Занавес.
Ух.
Представила эту картину, и что-то мне она не понравилась. С какого это перепуга какой-то блондинистой стажёрке вдруг так свезло? Просто так, ни за что ни про что, взять и заполучить в личное пользование такого мужика? Я с ним тут полгода уже воюю, а она на всё готовенькое явится?
Оу...
Я отлипла от зеркала и хохотнула. А чего это меня так понесло? Уже и соперницу себе придумала, и любовь с первого взгляда, и целую жизнь Разумовскому наперёд расписала. Да ещё и приревновала к собственной фантазии.
Фыркнула зеркалу:
– Да очень он мне нужен! Совет да любовь! – повесила куртку на крючок и отправилась спать.
Воскресенье прошло в нестандартной для меня манере: отдыхала телом и душой, то есть лежала на кровати, задрав ноги на стену, и разглядывала потолок, потому что вдохновения нет, текст не идёт, и вообще, жизнь дала трещину, а меня заела осенняя хандра.
Начала читать новую книгу любимой писательницы. Ну да, у писательницы тоже есть любимая писательница. А почему нет? Пока читала, поняла, что я полный бездарь, бумагомаратель, и так, как она, никогда не смогу.
Впала в ещё большее уныние, зашла на сайт и написала в блоге, что «прод» пока не будет, потому что я заболела.
Тут же получила кучу сочувствующих комментариев и пожеланий скорейшего выздоровления – и сразу же устыдилась. Девчонки обо мне беспокоятся, переживают, а я им вру.
Хотя... Почему вру?
Разве отсутствие вдохновения для писателя не болезнь? Ещё какая! Гложет человека похлеще оспы или чумы – и снаружи, и изнутри.
Через час позвонила Алёна – увидела моё сообщение на сайте.
– Ты же вчера здоровее всех здоровых была! Во что вляпаться успела, когда я уехала? - встревоженно спросила она.
Бывшей соседке пришлось, конечно же, сказать правду.
– Вдохновение?.. – протянула она задумчиво. – А чем ты обычно вдохновляешься?
Кхм... Сказать, что последнее время чисто перепалками с начбезом? Ха-ха. Представляю её реакцию.
– Ну так... Оно как-то само вдохновляется, - промямлила я.
– Нет! Так не бывает, – отрезала Алёна. – Короче, если до завтра ничего не изменится, приедешь к нам. У нас такой сосновый бор, закачаешься. Не захочешь вдохновляться, а всё равно вдохновишься.
Пообещала сделать всё возможное и невозможное, чтобы избавиться от печали и тоски, и заодно ещё раз поздравила девушку с днём рождения (утром отправляла голосовое и даже была приглашена на праздник, но у них там своя атмосфера: кроме мужа, детей и бешено-весёлого зоопарка, ещё куча ближайших и не очень родственников – так что извинилась и отказалась).
Прострадав от ничегонеделания до самого вечера, легла спать с тайной надеждой, что уже завтра всё изменится, и моя жизнь войдёт в привычное русло.
– Ну Разумовский, если завтра в фойе не увижу твою рож... твой суровый и проницательный взгляд, пеняй на себя, – грозно сказала в темноту и накрылась одеялом с головой.
Понедельник, вторник, среда...
Я скрипела зубами, переживала, надеялась, впадала в отчаяние, пробовала побиться головой о стену (больно и неэффективно) – в общем, ничего не помогало и не менялось. Разумовский не объявлялся и вдохновение, соответственно, тоже.
Да-да! Я не о его исчезновении переживала, а о том, что, несмотря на все ухищрения, с субботы не смогла написать ни строчки.
А, ладно, каюсь! О нём тоже!
И не спрашивайте меня, почему – я и сама не знаю.
И нет, не потому, что я вдруг осознала, что, возможно, Разумовский мне нравится. А потому, что он меня реально бесит! Взглядом своим вымораживающим, неприступностью, непробиваемостью. Я
