Меченый. Том 2. На переломе истории (СИ) - Савинков Андрей Николаевич Funt izuma
— Все на столько серьёзно? — Кастро удивленно вскинул брови. В точки зрения кубинцев СССР был нескончаемым источником разных ништяков, которые можно черпать без всяких ограничений. Если бы проблема была не серьезной, я бы просто не стал поднимать этот вопрос.
— Более чем. Проблемы там копились уже много лет, но… В общем, приходится разгребать огромную кучу дерьма.
— Это отразится и на Кубе? Ты же поэтому стал говорить об этом.
— Отразится, — я кивнул и принялся активно «мотать катушку». — Нет сорвалась… Отразится, мы будем вынуждены урезать объемы помощи, выделяемые нашим союзникам. Иначе наша экономика просто рухнет, и тогда уже совсем плохо станет всем. Впрочем, на Кубе это отразится в меньшей степени, в первую очередь под нож пойдут всякие африканские режимы и прочие…
«Папуасы» мысленно добавил я, но вслух не произнес. Хотя, вероятно, Кастро меня и так понял. Кубу я действительно собирался тянуть до упора, собственно, было четыре союзника за пределами Европы, которых сдавать я не планировал при любых раскладах. Монголия — там и средств не так много нужно было, так что это не страшно, Куба, Вьетнам и Сирия. Из остальных стран я был готов — в том числе европейских, но этот чемодан без ручки придется тащить, иначе его под себя штатовцы подомнут, ничего не сделаешь — уйти, если будет необходимость.
— Атомная электростанция?
— Будем достраивать, — СССР сейчас во всю строил на Кубе АЭС из двух блоков. В нашей истории сначала Чернобыль а потом развал страны не позволили закончить стройку, хотя степень готовности первого блока там была уже сильно за 90%. Страшно даже представить сколько средств вот так сгорело просто по причине невозможности закончить начатые ранее проекты. — Но дальнейший рост долга Кубы перед СССР нужно ограничить, более того, я буду требовать погашения уже существующих. Не обязательно деньгами, хоть чем-то. Сахаром, фруктами, ромом и сигарами. Солдатами для отправки в Афганистан и другие направления. Приемом советских граждан для отдыха на местных пляжах. Хоть чем-то.
— Это только для нас…
— Нет. С остальными союзниками мы тоже переходим на более… Прагматичные отношения. Дружба дружбой, но мне тоже нужно снабжать свой народ. А то как-то так получается, что танки мы производим и отгружаем по всему миру, а прилавки в советских магазинах пустые. Граждане начинают задавать вопросы по поводу правильности курса. Это опасно.
Эх, знал бы ты, команданте, что ожидает Кубу в случае развала СССР, рассказать бы, да, не поверишь, сумасшедшим сочтешь. Медленное прозябание в течение 30 лет, развал и так и не слишком мощной промышленности, нехватка электроэнергии, массовая эмиграция, которая к 20-м годам 21 века приобрела в итоге разрушительные для государства размеры. Когда из страны каждый год уезжают по 5% населения, это значит, что-то у тебя идет не так.
Некоторое время мы рыбачили молча. Я — правда при помощи присутствующих тут же профессионалов — даже сумел достать из воды одну приличных размеров рыбину, никогда не был заядлым рыбаком, однако тут получил от процесса искреннее удовольствие. Это вам не карасей из пруда доставать, тут вытащил рыбину — так вытащил.
Не знаю о чем думал Фидель, мне же в процессе пришли мысли о развитии рыболовецкой отрасли в стране. В СССР эта сфера народного хозяйства последние десять лет фактически стагнировала. Как добывали в 1975 10млн тонн рыбы в год, так и спустя десять лет этот показатель фактически остался на том же месте. И это при том, что с 1965 по 1975 он вырос в два раза с 5 до 10 млн тонн. При том, что население Союза еще и увеличилось за это время — плюс экспорт рыбы и всяческих морепродуктов тоже потихоньку рос — получалось, что на одного гражданина страны с каждым годом приходилось все меньше и меньше выловленного в океане продовольствия.
Почему никто не бил в набат и не кричал о проблемах, я даже не знаю. Почему было не потратить часть нефтедолларов на покупку судов, а еще лучше — на переоборудование верфей… Вопрос из вопросов. Куда вообще эти нефтедоллары утекли, мать их за ногу?
В 12 пятилетку уже заложили постройку дополнительных судов для рыбфлота, но тут дала о себе знать другая проблема — нехватка судостроительных мощностей в Союзе. Казалось бы уже советская власть больше шестидесяти лет на одной шестой части суши, а обеспечить себя судами мы все так же не в состоянии. Для уже существующей рыбной промышленности суда закупались по всему миру. Буквально — в Финляндии, Польше, ФРГ, ГДР, Дании, Японии, Франции… В общем, где только получалось там и строили, к сожалению подобную роскошь теперь мы позволить себе не могли — хоть была надежда, что резкий рост стоимости нефти после событий в Персидском заливе продержится хоть сколько-нибудь долго, и это позволит нам чуть поднакопить жирок — поэтому приходилось планировать постройку рыболовецких судов на собственных мощностях.
И опять же концепция 12 пятилетки, как пятилетки товаров категории «Б», трещала по швам буквально со всех сторон. Вот хочешь-не хочешь, а нужно вкладываться в расширение верфей. В первую очередь на Балтике и Дальнем востоке, конечно, во-первых потому что я все еще держал в уме — сложно его не держать, если честно — вариант с развалом Союза по границам республик, а значит, старался побольше оставить внутри РСФРС. Ну и просто ситуация когда крупные военные корабли у нас только Николаев строить может — немного странная. Впрочем вопрос с военными кораблями шел в списке пятнадцатым, кроя бюджетное одеяло на флот — как это уже бывало в русской истории не раз — я планировал немного «подзабить». Как это не пошло звучит, но масло сейчас было важнее, чем авианосцы.
— Скажи Фидель, — когда суета от пойманного марлина улеглась и мы вновь могли говорить не опасаясь чужих ушей, начал я. — Как ты относишься к американцам. После всего что было, после попыток твоего убийства, после залива Свиней? Я имею ввиду, если бы у тебя была возможность нажать красную кнопку, не боясь ответки, ты бы это сделал?
— Не очень понимаю, что ты имеешь ввиду, — благодушный настрой кубинского лидера ожидаемо куда-то делся.
— Наркотики.
— Ненавижу наркотики, — в голосе кубинца послышались стальные нотки.
— Я тоже. А вот американцы — любят. И с удовольствием платят огромные деньги за них. Сейчас они в основном балуются колумбийским кокаином, слышал, Пабло Эскобар считается самым богатым человеком на планете, говорят у него «под подушкой» заныкано сорок миллиардов долларов.
— Врут. — Ну да, весь годовой бюджет Кубы оценивается примерно на уровне 20 миллиардов долларов. Не слишком приятно думать, что у какого-то там барыги может два твоих годовых бюджета иметься.
— Может быть, но согласись, что мы бы смогли этим деньгам найти куда лучшее применение.
— Что ты предлагаешь?
— Мы застряли в Афганистане. Почти договорились уже с паками и пуштунами о прекращении войны, но американцы грохнули Уль-Хака и все завертелось заново. Не знаю, когда теперь получится выбраться их этого говна. Однако Афганистан — это не только горы и бегающие по ним моджахеды, — не уверен что Кастро понял слово «моджахеды», произнесенное мной без перевода, но общий смысл поймал совершенно точно, — а еще и опиумный мак. Опиумный мак из которого делают героин. Берем этот героин, пакуем на самолет и прямым рейсом отправляем на Кубу. А ты с помощью своих людей во Флориде переправляешь его на континент. Прибыль делим пополам.
— Не ожидал услышать от товарищей из Союза подобного предложения, — Кастро явно пытаясь потянуть время перекинул сигару из одного угла рта в другой и пару раз выпустил облачка ароматного табачного дыма. Мне тоже предлагали сигару, но я отказался — никогда не курил и в общем-то не собирался начинать. — Не хочу пачкаться наркотиками.
— Мне не приятно это говорить, но ты уже запачкался. Или вернее Куба, но Куба и Кастро — это фактически тождественные вещи сейчас, поэтому…
